– Надо подумать, сразу не отвечу, – признался Вуколов.
– Еще вопрос, – не умолкал психолог. – Почему господин Маркс отрицает знакомство с Сергеем? Мог же спокойно признать: «Да, мальчик брал у меня книги, но наше общение давно прекратилось».
У меня в кармане запищал сотовый. Звонила Роза Леопольдовна. Я посмотрела на часы: восемь вечера и спросила:
– У вас все в порядке?
– Нет, – зашептала Краузе.
У меня екнуло сердце.
– Что случилось?
Ответ озадачил.
– Оля пропала.
Я выдохнула. С Кисой все в порядке, с собаками-котами тоже.
– Оля пропала, – трагическим шепотом повторила Роза Леопольдовна.
– И кто у нас Оля? – осведомилась я.
– Черепаха! – всхлипнула няня.
– Вроде ее звали Моникой, – напомнила я.
– Да, а вторую Олей, – объяснила Краузе.
– Черепах у Таты было две? – уточнила я. – Она мне только про одну сообщила!
– Светина вам днем звонила, – пустилась в объяснения няня, – а ваш телефон зудел: «Абонент недоступен».
– Я была на встрече, выключила трубку, – смутилась я.
– Наташенька достучалась до меня, – сказала Краузе, – очень обрадовалась, что мы все у нее, и объяснила, что в доме давно живет Моника, а за неделю до того, как Тата угодила под нож хирурга, ее двоюродная сестра… э…
– Ирина, – подсказала я, – она врач, постоянно в разъездах, занимается помощью населению во время эпидемии. Член общества «Врачи без границ».
– Да, так Тата и сказала, – согласилась Краузе и заговорила дальше.
Через пару минут я знала, что произошло. Ира, как и Наташа, очень любит животных. Но из-за рода своей деятельности не может завести собаку или кошку. Пару лет назад во время очередной командировки в Африку Ирина подобрала черепаху, определенно больную, истощенную. Ира выходила ее, тайком провезла домой, назвала Олей. Она совершенно не страдала, оставаясь одна, преспокойно жила в доме, пока хозяйка моталась между городами и странами. Раз в неделю к Оле заглядывала домработница, подсыпала ей корм, подливала воду. Никаких проблем не было. Но месяц назад помощница Иры уволилась, черепашка перебралась к Наташе. Сегодня Светина попросила Розу Леопольдовну поменять в домике Оли подстилку. Краузе нашла замок Тортиллы, но самой хозяйки в нем не было. Моника ползала по коридору. А куда делась Оля?
Краузе обыскала дом, заглянула во все углы, щели, открыла шкафы, но черепаха как сквозь землю провалилось. Потом Краузе в голову пришла мысль: что, если Оля уползла на улицу?
– Там холодно, – остановила я Розу Леопольдовну, – ни одна уважающая себя черепаха в такую погоду из теплой комнаты не высунется.
– Мы с Кисой обежали весь участок, – всхлипывала няня, – замерзли, просто околели. Вернулись домой. И что?
– Что? – повторила я.
– Коты пропали, – заплакала Краузе.
– Все сразу? – поразилась я.
– Альберт Кузьмич и Макс, – уточнила сквозь слезы няня, – Пенелопа Ивановна тоже исчезла.
– Пульхерия, – поправила я, – сейчас приеду. Очень вас прошу, не волнуйтесь. Все животные дома. Просто они где-то спрятались. Мы их непременно найдем. Или они проголодаются и сами вылезут из укрытий.
– Альберт Кузьмич никогда себя так не ведет, – возразила Краузе, – он кот образцовой интеллигентности. Лампушенька, приезжайте скорей, мне очень страшно.
– Уже бегу, скоро буду, – пообещала я.
Глава тридцать вторая
– Теперь понимаете, что их нет дома? – устало произнесла Роза Леопольдовна, когда часы показали полночь.
Я вздохнула и промолчала.
– Просто мы их не нашли, – оптимистично сказала Киса, – надо еще раз осмотреть дом.
Я села за стол.
– Солнышко, мы обошли все комнаты, санузлы, перерыли шкафы, кладовки.
– Обежали участок с фонарями, хотя это полная глупость, – добавил Макс.
– Почему? – спросила Киса.
– Встань на место кота или черепахи, – предложил Вульф, – и представь, что ты сидишь в уютном доме, на улице вьюга, холод. Тебе захочется выходить?
– Ну, нет, – после паузы ответила девочка.
– Вот и у тех, кого мы ищем, тоже нет желания высовывать нос на улицу, – подвел итог Макс. – Баня! Про нее мы забыли, там не смотрели.
Мы поспешили в баню.
– Слышишь плеск? Кто-то моется? – удивился муж.
Я обернулась и показала на аквариум, который шел вдоль одной стены.
– Рыбы веселятся.
Макс прищурился.
– Похоже, Тата завела акул.
– Нет, – засмеялась я, – у нее маленькие такие рыбки, полосатенькие.
– То, что я вижу, скорей уж похоже на дельфинов, – настаивал на своем Вульф.
Я прищурилась и заметила несколько рыб гигантского размера.
– Наверное, маленькие, полосатенькие почили в бозе, – предположил Макс, – и Тата завела акул!
– Они странно выглядят, – пробормотала я, – гребут руками и ногами!
– Тебе кажется, – засмеялся Вульф.
Я быстро подошла к стене, которую занимал гигантский аквариум, и завопила:
– Макс!!!
Вульф в секунду оказался рядом.
– Что?
Я молча показала на аквариум.
– Господи! – ахнул муж. – Коты! Разве они умеют плавать?
Я вытащила из воды страшно недовольного Альберта Кузьмича.
– Как видишь, они отлично овладели стилем кроль. И, судя по сердитому виду нашего царя, он хочет продолжать заплыв. Вылавливай остальных чемпионов.
Вульф вытащил своего тезку и Пульхерию Ивановну, а я сбегала в душевую, принесла оттуда ворох полотенец и начала вытирать пловцов. Увлекательное занятие прервал звонок телефона.
– Привет, Тата, – бодро ответила я.
– Как вы там? – спросила Светина.
– Прекрасно, – крикнул Макс, заворачивая своего тезку в махровую простыню.
– Ой, хорошо, а то я волновалась, как вы справляетесь, – обрадовалась Наташа.
– Все отлично, – заверила я подругу, – поправляйся спокойно.
– Забыла предупредить, – сказала Светина, – держите дверь в баню плотно закрытой, надо применить силу, чтобы щелчок раздался. Если звука нет, значит, дверь не заперта. Котики ее легко открывают, прыгают в аквариум и съедают всех обитателей.
– Не волнуйся, баня крепко заперта, – солгала я.
– А какие у тебя рыбки? – крикнул Вульф.
