- Марину кашей кормить!
- Ну, если Марину кормить, конечно. Сама залезешь?
- Да.
Дожила... Позабыв о коте, толкаю кухонную дверь, а неугомонный пёс только этого и ждал. Виляет хвостом, радостно лая на забравшегося на подоконник гостя, и теперь вовсю старается ухватить его за болтающийся хвост. Ещё этого мне не хватало!
- Макс! - на пса кричу, а вместо него реагирует Вася: спрыгивает на стол, смахивая с него остатки недоеденной Соней булочки, и со всех лап мчится прочь от преследователя.
- Тёть Вась, ложку!
- Мяу, - поддерживает племянницу кот, и через мгновение что-то с пронзительным лязгом валится на пол в зале...
- Ложку мне-е-е! - только хочу побежать в гостиную, да только кукла Марина сейчас важнее. Хватаю грязную со стола - Сонька отмоет, не зря же её мать так расхваливала - и сначала забегаю в ванную, где девочка уже плещется в пене. Отдаю без лишних слов, разворачиваюсь на пятках, а животные уже тут: Вася забился в угол и шипит во всю мощь своих лёгких, а пёс радостно вокруг него прыгает, наверняка предвкушая поздний сытный ужин...
Это дурдом, и будем честными, здоровому человеку в таком учреждении не место. А я здоровая: с первым встречным не сплю, от кого попало не рожаю. И детей не бросаю... Наоборот, чужих рощу уже целые сутки!
- Макс, идиот! - хватаю бедолагу за ошейник и волоком тащу в кухню, тут же отрезая его от перепуганного бедолаги дверью. А что булка на полу валяется, так это приятный бонус. Не умрёт же пёс от пары сдобных крошек?
- Тёть Вась, а воду как включать?
Я закатываю глаза к потолку и прежде чем отправиться на подмогу ребёнку, в отходящего от шока кота бросаю тапкой - он внаглую на мои кроссовки испражняется! Вера век не расплатится...
- Смотрите, сейчас пены ещё больше будет! - конечно, я за этот шампунь семьсот рублей отдала... - Вы воду включите?
Нет.
- Конечно, - говорю вместо этого, совершенно спокойная, на первый взгляд, и с дурацкой улыбкой на губах забираю у Сони профессиональное средство. Сэкономила, называется... Теперь либо новый шампунь покупать, либо опять на парикмахерскую тратиться.
- Давай сразу тебя намылю? - отыскав в её вещах мочалку, капаю гель на жёлтую рукавичку-цыпленка, и пока она катает по волнам горемычную Марину, то и дело окуная куклу лицом в тёплую воду, заботливо натираю детскую спину. Точнее, тру, правую лопатку, надеясь, что чёртов пятачок растечётся и сгинет в белой пене...
Ну, ведь нельзя исключать вероятность, что сестра меня надула? Может, выдумала всю эту историю, чтоб Некрасов не возмущался из-за внезапно свалившейся нам на голову малышки? Может... Но мне и тут не везёт: родимое пятно до сих пор красуется на светлой коже.
- Какая у вас постель большая, - спустя двадцать минут, девочка в позе морской звезды валится на кровать и блаженно потягивается, подминая под себя мою единственную подушку. А я впервые радуюсь, что и впрямь - ипподром. При всём желании ночью не встретимся! - А Ваську можно с собой взять?
- Мы, вообще-то, с Максом спим... - а он с Васькой не уживётся, как пить дать. Видимо, вселенная так распорядилась - Васьки с Максами редко общий язык находят. - Так что пусть дальше на подоконнике валяется. Ему вроде нравится.
- Жалко... Тогда чур я с собакой обнимаюсь! - командует, и сгребает утихомирившееся животное в свои объятия. А я не против, главное, чтоб ко мне не лезла. Я всех этих телячьих нежностей жуть как боюсь.
Сюсюкаться с детьми тоже надо уметь, а я не привыкла ещё: головой понимаю - родная кровь, а слёзы на глаза вовсе не от умиления наворачиваются. Ладно, высплюсь и проще станет. Глядишь и выход найду на светлую-то голову!
- А! - да только с этим электровеником разве поспишь? Срывается с места и прыгая, как слон, убегает из спальни, а через минуту возвращается с толстой книжкой под мышкой. Этому дню просто не видно конца!
- Вот. Мы с мамой здесь остановились, - сейчас она особенно на Верку похожа. Пальцем тычет на нужную страницу и, натянув одеяло до подбородка, крепко жмурится, делая вид, что спит. - Всё, я готова слушать. Ой, тёть Вась!
- Чего?
- А там кто-то коробку уронил и мамины чашки разбились. Не страшно?
- Нет, - качаю головой, совсем позабыв, что сражения четвероногих монстров не проходят бесследно, и, смирившись со своей участью, принимаюсь за чтение.
Что мне этот сервиз, пусть и семейный? Семьи-то и нет больше. Её, в отличие от чашек, никаким клеем не склеешь...
Обычно меня будит пёс. Или будильник, тут последовательность не так важна. Всё равно разница между пронзительной трелью одного и шершавым языком другого, больше пары минут не составляет. А сегодня... Кто-то так настойчиво долбит в дверь, что даже терьер испуганно прячется под одеяло, не решаясь комментировать это вторжение.
Я не сразу понимаю, почему мне так тяжело дышать, но нащупав детскую ногу на своей груди, мгновенно вспоминаю вчерашние события. Потому и выбираюсь из постели пулей, уверенная, что это Вера. Дрогнуло её сердце, ведь не совсем же она пропащая! Помыкалась сутки, обмозговала и в пять утра пришла своё возвращать!
Бегом мчу в прихожую и от нетерпения так сильно наваливаюсь на дверь, что плечо ощутимо простреливает. К чёрту боль, это самая малая плата за моё скорое освобождение. Раз прокручиваю ключ в замке, второй, и даже умудряюсь растянуть губы в улыбке... Правда, сходит она с лица мгновенно, едва мои голые ноги обдувает прохладным подъездным воздухом.
- Васён, - муж. Бывший. Собственной персоной.
Я хватаю с вешалки плащ, ведь стоять перед ним в безвкусной сорочке последнее, чего мне сейчас хотелось, а он упирается лбом в свежую штукатурку. И качается на ватных ногах...
- Тошно мне.
- Наверное, съел что-то не то, - выдаю насмешливо, выразительно поглядывая на початую бутылку в его руке, и удивлённо ойкаю, когда он нагло проходит внутрь, пихая мне в лицо свою ветровку. Чего они все удумали? Ходят сюда, как к себе домой!
- Нет, Вась, не в виски дело... У меня память на лица хорошая. Я всех помню, Вась, всех! - мужчина садится на один из Сонькиных баулов и тычет пальцем в свой лоб. - Ни разу в жизни меня башка не подвела. А тут дыра...
