Не знаю, сколько времени я провела в темнице, но очнулась от того, что в коридоре послышались шаги и голоса. Узнав голос Румена, я подобралась и плотнее закуталась в одеяло.
Вот и настал мой черёд. Пытки? Или он удумает что-то ещё хуже?
Дверь заскрежетала, открываясь, и Румен, как и раньше, в длиннополой роскошной мантии, брезгливо морща нос, шагнул внутрь.
Я уже знала, что они что-то сделали с моей магией: то ли стены камеры имели защиту, то ли кандалы на лодыжке были сделаны из особого материала — но между мной и миром словно проложили глухую подушку. Я почти ничего не чувствовала и не могла воззвать к магии. Но даже без неё ощущалось глухое злобное торжество, с которым смотрел на меня Румен.
— Вот оно что, — сообщил он, возвышаясь надо мной. — А я-то думал, с чего залётной ивиканской пташке помогать аэлинцу.
Он наклонился и ловко схватил меня за волосы. Потянул вверх, приближая моё лицо к своему. Я постаралась не подать виду, что мне больно.
— А ты, значит, вовсе не ивиканка, так? Пригретая Аэлином змея, да? Он специально подсунул тебя мне? С-сука! — вместе с неожиданным ругательством он тряхнул меня и отбросил назад на солому.
Я ударилась плечом о каменный пол. Села, потирая ушибленное место. На Румена старалась не смотреть: было страшно. Без магии я стала отвратительно беззащитной.
— Боги! Из-за тебя всё пошло прахом! Но не думай, что мы не остановим это твоё чудовище. Мы сожжём его магией, нашпигуем стрелами. Разворотим пиками его брюхо, вытащим наружу вонючие кишки.
— Только попробуй подойти к нему и превратишься в горящий факел, — не выдержав, я оскалила зубы.
И получила наотмашь по лицу. Это было больно, я покатилась кубарем.
— Маленькая тварь слишком много разговаривает, — свысока заявил чародей, выпрямляясь. — Так и быть, расскажу тебе, что ждёт тебя. Твой дар мне нужен, поэтому я его из тебя вытяну. Смею уверить, тебе эта процедурка очень понравится. А потом я отдам тебя своим воинам. Если не придумаю кое-что получше! — он обернулся к охране. — Отведите её в зал жертвоприношений.
Отошёл к стене, наблюдая, как стражники грубо поднимают меня, снимают со стены цепь и пинками гонят к выходу.
Сердце дрожало в груди, как испуганный зайчонок, а ноги подкашивались от страха. Вытянуть дар... впервые слышу о таком. Учитывая то, что Имис, целитель из Скалистого Гнезда, неодобрительно отзывался даже о запечатании — скорее всего, вытягивание куда хуже. Но как бы я ни пыталась собрать крупицы магии, чтобы хоть как-то повлиять на стражу или на чародея — всё оставалось глухо.
Меня ввели в большой тускло освещённый подземный зал. В дальнем конце возвышался большой каменный стол... или нет, алтарь. Вокруг него горело множество свечей, сильно пахло воском. А ещё — древней, первобытной магией. Меня пробило даже сквозь заглушку.
— Разденьте её, — сухо приказал чародей.
Я вскрикнула от неожиданности, попыталась закрыться, но один из стражников перехватил меня за запястья, а второй встал впереди.
— Совсем, мессир? — глуповато спросил он.
— Совсем! Не задавай идиотских вопросов, — не оборачиваясь, чародей бросил в нашу сторону какую-то тряпку. — Пусть прикроется этим.
— Отпустите, — я дёрнулась в чужих руках. — Я сама.
Это мне позволили. Было унизительно переодеваться на глазах трёх мужчин, но лучше, чем если бы это делали насильно. Сняв всё, вплоть до трусиков, я надела на себя брошенное чародеем рубище. Оно пахло чужим потом... и страхом. Я содрогнулась от мысли, что сталось с тем, кто носил это прежде.
Повернулась в сторону алтаря. Видимо, предполагается, что я должна на него лечь. Переступая босыми ногами по ледяному полу, осторожно подошла. Крепления для верёвок расположены в странных местах. Как будто жертва должна лежать не крестом и даже не в позе звезды, а...
Я не успела додумать, чародей толкнул меня на холодный камень.
— На спину, — скомандовал он и, не дожидаясь моих действий, сам придавил меня к ледяной поверхности.
Многовековой холод обжёг кожу. Стиснув зубы, я закрыла глаза. Румен ходил вокруг меня, привязывая. Сначала руки — чуть раздвинув, приподнял над головой, закрепил в запястьях и локтях. Потом ноги — в позе распластанной лягушки, разведённые широко в стороны. Теперь мне стало понятно, для чего на рубище такие большие разрезы справа и слева. Я не сумела подавить брезгливость, когда пальцы чародея скользнули по внутренней стороне бедра, передёрнулась всем телом.
— Вижу, тебе уже нравится, — промурлыкал Румен.
Провёл ладонью по моему прикрытому лишь тонкой тканью рубахи животу, задержался на нижней части, начиная массировать. Я с ужасом почувствовала, что моё тело откликается. Попыталась свести ноги, но верёвки держали крепко. Господи, он же не собирается поиметь меня прямо здесь? На глазах у стражи? Или это входит в ритуал так называемого «вытягивания дара»?
Пальцы чародея тем временем скользнули ниже, к прикрытой рубищем, но из-за откровенной позы полностью доступной промежности. Нащупали клитор, нежно коснулись его, потом спустились к половым губам, провели по ним несколько раз прямо через ткань, словно проверяя, достаточно ли я увлажнена, чтобы на ткани остался тёмный след. То ли результат проверки не удовлетворил его, то ли чародею захотелось взглянуть самолично, но в следующий момент ткань поползла вверх, а я закусила губу, чтобы не издать ни звука.
Господи, пожалуйста. Пусть он уйдёт. Пусть секса не будет.
Тяжёлое дыхание Румена явно говорило о его возбуждении. Он склонился надо мной, шумно втянул ноздрями воздух:
— Как сладко пахнет женщиной. Небеса, ты даже тут светловолосая. Впервые вижу такое.
Я молчала, пытаясь отрешиться и ничего не чувствовать. Он может получить моё тело, но не душу. Меня тут нет, есть только оболочка, которой всё равно, что с ней делают.
Но чародей отстранился и, не трудясь даже накрыть выставленное напоказ, объявил:
— Удовольствие на потом. Сначала работа. Потерпи немного, малышка, совсем скоро тебе будет очень хорошо... а потом очень плохо.
Он коротко рассмеялся и повернулся на каблуках. Удаляющиеся шаги я приветствовала всем телом. Отсрочка казни... говорят, перед смертью не надышишься, но мне казался ценным каждый миг.
Дверь за чародеем и стражей захлопнулась, и я задёргалась в путах, пытаясь высвободиться. Тщетно, Румен привязал меня очень крепко. Похоже, это было для него привычно. Да и сам алтарь, свечи, чистый каменный пол — всё словно говорило о том, что это помещение часто используется.
Вытянуть дар... он усиливает свой дар за счёт других чародеев? Если так, неудивительно, что он околачивался в Обществе Магов. Наверное, рекрутирует там свежее мясо для пополнения своих магических сил.
Я с содроганием подумала обо всех предыдущих молоденьких чародейках — наверняка они были почти такие же, как я, пусть не из другого мира — ничего не знающие провинциалки. Часть из них, наверное, так и не поняли, что это не просто сексуальные игры — а ритуал.
