— Её светлость сумела бежать из замка под Маири, где её держали взаперти, — пояснил Хайден. — Полгода скиталась по Маири-кассу, затем прижилась в столице.
— Так вот почему король так шикнул, — медленно произнесла я, вспоминая. — Они уже знали, что она бежала, но не хотели, чтобы об этом узнал кто-то ещё.
— Скорее всего, они планировали выдать за её светлость подходящего возраста и происхождения самозванку, — Хайден кивнул. — Думаю, канцлер Рата с удовольствием предложил бы на эту роль свою дочь после того, как стало ясно, что выдать её замуж за его светлость Линдена не выйдет.
— Это Рата предатель, — вмешался Андирн... Иннели. — Я видела, как он открывает тайный ход, по которому потом поднялись наёмники Маири-касса. Тогда я не обратила внимания, а потом, когда увидела, как из него появляются вооружённые люди, было уже слишком поздно.
Лин с Хайденом переглянулись. Я с содроганием увидела мрачную усмешку в глазах у возлюбленного супруга и подумала, что канцлеру теперь не поздоровится.
— Как же ты осталась в живых? — спросил Лин у сестры.
Та пожала плечами:
— По-моему, они с самого начала не хотели убивать меня. Оглушили, я упала, пришла в себя и увидела, как ты падаешь, а кровь хлещет фонтаном. Я думала, тебя убили.
— А я думал, что убили тебя. Святые небеса, — Лин ещё раз обнял Иннели. — До сих пор не могу поверить, что ты действительно жива.
— Ага, тем более в таком виде, да? — засмеялась она.
— Господи, Андирн... то есть Иннели... как же ты одна бродяжничала, девушка, на улице? — я всё же не удержалась от упрёка. — Почему ты сразу мне не сказала?
Я, конечно, сама хороша, но меня извиняет то, что девочка ещё совсем не сформировалась и действительно выглядит, как мальчишка. В штаны я Андирну не заглядывала.
— Ты же не сказала мне, что ты моя невестка, — возразила Иннели, лукаво кося на меня синим глазом. — Ты правда из Ивикании?
Я поймала смеющийся взгляд Лина и махнула рукой:
— Это долгая история. Но я обязательно всё расскажу. С самого начала.
ЭПИЛОГ.
С новой террасы, пристроенной к нашим с Лином совместным покоям, открывался отличный вид на город, запертый между скалами, дозорную башню и новую башню телепортации, которую назвали Клык Дракона. Хайден последнее время проводил только там, доводя до ума жемчужину своей души, сеть порталов по всему Аэлину.
Я пошевелилась на диванчике, устраиваясь поудобнее. Поясница опять разболелась, никак не удавалось найти хорошее положение. Поскорее бы уже родить, хоть узнаю, кто там, мальчик или девочка. До магического УЗИ руки у Хайдена пока не доходили, одна надежда, что Иннели заинтересуется вопросом.
Вообще, мне казалось очень несправедливым то, что при умении обращаться в дракона (и при драконьем папе) вынашивать и рожать приходится совершенно по-человечески. Нет чтобы яйца отложить и тихонечко их высиживать, меняясь с супругом при необходимости.
Представив, как мы с Лином кукуем в пещере, девять месяцев подряд оберегая огромные яйца, я рассмеялась. Увы, драконы тут, как выяснилось, живородящие. Наверное, потому, что супруга Великого Прародителя была человеком.
Лин... Удивительно, мы четыре года как женаты (включая обряд по обычаям Аэлина, состоявшийся потом в Скалистом Гнезде), а до сих пор, стоит только произнести его имя, пусть даже про себя, как накатывает тёплая волна. Мой Лин. Моё сердце.
И пусть он по-прежнему младше меня и всегда будет младше, и я периодически ловлю себя на мысли, что с высоты моих двадцати семи его двадцать три кажутся мне очень юными, так же, как в двадцать три мне казались юными его девятнадцать. Но большую часть времени я об этом не вспоминаю. Большую часть времени он правитель, владыка, строгий, но справедливый — и только когда мы оказываемся наедине, можно увидеть домашнего расслабленного, и правда ещё совсем молодого Лина.
В этот момент он, лёгок на помине, сам появился на террасе. При взгляде на него сердце привычно ёкнуло. Большой, широкоплечий, сильный — безумно красивый и безумно влекущий, мой драгоценный муж.
Милина вертелась на его плече, о чём-то спрашивала звонким голосочком. На здешнем языке — мы с Лином сразу договорились, что будем обучать детей и аэлинскому наречию, и русскому. Лишним не будет. Вот и вышло, что со мной она говорила по-русски (если это можно было назвать разговорами), а с ним — только по-аэлински.
Милина вышла совершенно аэлинской девочкой, ничего от меня, как будто и не я её родила. Только если поставить её рядом с другими детьми того же возраста, тогда заметна разница: чуть мельче, кожа белее, волосики и глазки чуть светлее.
Я погладила живот. Хорошо бы второй родился мальчик. А то вроде как наследник нужен. Никто вслух не говорит, Лин твердит, что успеется, но мне самой хочется пораньше. Бывают же семьи, в которых пятеро детей — и все девочки.
Я мысленно сплюнула и постучала по дереву.
Придерживая егозу, Лин опустился рядом:
— Не слишком много торчишь на солнце?
Я пожала плечами:
— Под зонтом же.
Погода стояла почти летняя, жаркая. Скоро придётся целыми днями поддерживать в покоях знак Холода. А пока — в самый раз посидеть под тентом на террасе. Под тентом потому, что белая кожа среди смуглых аэлинцев очень ценилась, да и ультрафиолет здесь, в горах, был очень силён.
Милина потянулась ко мне с требовательным:
— Мама!
Пришлось взять на руки, но долго эта егоза сидеть спокойно не могла. Несколько минут — и уже соскочила, побежала к перилам.
— Лин, — с тревогой попросила я.
— Не волнуйся, я слежу за ней.
Лин и правда сидел наклонившись вперёд, готовый вскочить, как только Милина попробует забраться на высокие перила. У неё, конечно, всё равно ничего бы не вышло, подходы защищает заклинание, но у меня сердце было не на месте, когда она подходила к краю.
Но Милина просто встала на четвереньки на свободном месте, напыжилась, напружинилась. Кожа потемнела, покрываясь чешуйками.
Пытается превратиться. Мы с Лином молча наблюдали за этим зрелищем.
Хайден утверждал, что лет до пяти-шести детки будут оставаться в том облике, в котором родились. Что я буду делать потом со своевольным маленьким дракончиком с полцентнера размером, я не знала, но придётся как-то справляться. Хорошо, что замок строился с учётом того, что по нему будут бегать драконьи детки. Хайден сказал, что ему ничего не станется, даже если взрослый дракон приземлится на одну из башен.
Но проверять мы это не будем.
Лин, не отрывая взгляда от егозы, положил руку на мою. Я перевернула ладонь, наши пальцы привычно переплелись, по телу пробежала дрожь. Даже сейчас, после нескольких лет вместе, я продолжала таять от каждого прикосновения.
