Она смерила его тяжелым взглядом поверх очков.
— Ну что ж, выкладывайте, — буркнула она наконец.
— В тот вечер во время представления вы сидели на крыльце?
— Разумеется.
— Конкретно на какой ступеньке?
— На самой верхней. А что?
— Значит, на верхней. Следовательно, вам все было прекрасно видно. Как вы думаете, леди Алиса, мог ли Вильям Андерсен, после того как его понарошку «убили», уйти со двора незамеченным?
— Нет.
— Даже под прикрытием последнего танца Сыновей?
— Все равно нет.
— Даже проползти не мог?
— Даже проползти.
— А когда он лежал там, не мог кто-нибудь ударить его так, чтобы вы ничего не заметили?
— Нет.
— Нет?
— Нет.
— А могли, например, принести его тело и подложить туда, не привлекая вашего внимания?
— Нет.
— Вы уверены?
— Уверена.
Он посмотрел на Дульси, которая бесцельно мялась у двери.
— Вы сидели вместе с леди Алисой, мисс Мардиан. Вы с ней согласны?
— Ну, да… — несколько неуверенно протянула Дульси, а затем неожиданно бодро добавила: — Да, да, разумеется.
— Кто-нибудь еще был с вами?
— Сэм, — поспешно сказала Дульси.
— Как всегда, ты очень доходчиво объяснила, Дульси! — вмешалась леди Алиса. — Она имеет в виду пастора, Сэма Стейне — моего внучатого племянника. Ух, тряпка, а не мужик…
— Хорошо. Премного вам благодарен. Постараемся поменьше вас беспокоить. Вы были очень любезны.
Аллейн встал и отвесил легкий поклон. Старая дама протянула руку.
— Надеюсь, вы найдете его. — Она сжала его ладонь.
Дульси, немало удивленная, пошла провожать гостя до двери.
В холле он заметил три стула, которые выглядели не так, как остальные: к ним булавками были прикреплены коврики. Аллейн спросил у Дульси, не на этих ли стульях сидели во время представления, и, узнав, что на этих, попросил разрешения вынести один из них на крыльцо.
Он установил стул на верхней ступеньке, уселся на него и стал оглядывать двор. Старший инспектор не сомневался, что леди Алиса наблюдает за ним из окна гостиной.
Итак, ему было видно верхнюю часть дольмена и небольшой кусок земли между подпирающими плиту широкими столбами. На горизонтальной плите он заметил перевернутый ящик, еще три лежали за ней. Расстояние от дольмена до находящейся позади него арки в крепостной стене — той самой, что служила для входа и выхода артистов, — составляло около двадцати пяти футов. Две другие арки соединяли стену с домом. Каждая из них располагалась примерно в двадцати футах от дольмена.
В воздухе еще чувствовался едкий привкус дыма, и через центральную арку Аллейн разглядел остатки большого костра — мокрые от дождя, но еще не остывшие.
Фокс, который вместе с Кэри, Томпсоном и Бэйли осматривал дольмен, обернулся и посмотрел на своего шефа.
— Кто раньше приходит, — важно заметил он, — тот и занимает места в партере…
Аллейн усмехнулся и отнес стул обратно в холл. На глаза ему попался намокший и смятый листок бумаги. Аллейн подобрал его — это оказалась программка. С интересом изучив, он сунул ее карман, после чего спустился во двор.
— А что, Кэри, ночью шел дождь?
— Лил как из ведра. И начался, как назло, почти сразу. Я прикрыл плиту и место вокруг ящиками — а что еще я мог сделать?
— Хотя в любом случае вряд ли там остались следы — вы говорите, эти ваши плясуны топтались по всему двору, как стадо слонов? Надежды мало, но стоит взглянуть. Попробуем, Обби?
Сержант убрал с дольмена перевернутый ящик, и Аллейн принялся изучать шероховатую поверхность.
— Видны следы, где стоял Эрни, — отметил он. — Резиновые подошвы. Вероятно, были покрыты инеем. Эге! А это что, Кэри? — Длинным пальцем он указал на темное пятнышко. — Видите? Что это, Кэри?
Прежде чем Кэри успел ответить, они услышали громкий стук по стеклу. Повернувшись, они увидели, что Дульси, видимо по требованию тети, открывает окно. Затем леди Алиса, не вставая со своего кресла, громко объявила:
— Если хотите знать, что это — то это кровь! — Она снова откинулась на спинку.
— Откуда вы знаете? — крикнул Аллейн. Он уже давно решил для себя, что госпоже Алисе следует отвечать в ее же манере. — Чья это кровь?
— Гусиная. Одного из моих гусей. Вчера ему отрубили голову и бросили на плите.
— О господи!
— Господи не господи, а я догадываюсь, кто это сделал.
— Эрни? — сорвалось с языка у Аллейна.
— Откуда вы знаете?
— Догадался. А где тушка этого гуся, леди Алиса?
— На кухне, в супе.
— Черт возьми!
— А что?
— Ничего страшного.
— Дульси, закрой окно.
Прежде чем Дульси справилась с этим, они услышали, как леди Алиса велела племяннице:
— Пригласи этого парня отобедать с нами. Кажется, у него есть голова на плечах.
— Какой успех, сэр! — заметил Фокс.
— Тысяча чертей! — поддакнул Кэри.
— Вы что, знали про этого несчастного гуся?
— Впервые слышу. Наверное, это один из тех, что пасутся вон там на горе.
— Рядом с быками? — угрюмо спросил Фокс.
— Вот-вот. Да разве ж это гуси, мистер Фокс? — пожаловался сержант. — Это же львы какие-то, а не гуси… Змеюки подлые, а не гуси… Все утро от них отбивался — хотел даже придушить одного.
— Интересно, — задумался Аллейн, — действительно ли гуся обезглавил Эрни? Вот что, Томпсон, сделайте снимок всего дольмена целиком, а затем фрагмент верхней плиты.
Сержант Томпсон достал фотоаппарат, а старший инспектор обошел дольмен и встал позади.
— А что это за черные пятна кругом? — спросил он. — Смола?
— Так точно, сударь, — отозвался Обби. — Это от накидки Конька.
Кэри пояснил, в чем дело.
— Бог ты мой! — проворчал Аллейн и стал осматривать площадку за дольменом.
Здесь землю прикрывали ящики побольше. Аллейн с Фоксом осторожно подняли их, и взгляду открылась неглубокая впадина с остатками гравия, которым раньше, видимо, был посыпан весь двор. Края ее были пологими, а длина составляла шесть футов. В дальнем от дольмена конце они увидели темное липкое пятно диаметром примерно в четыре дюйма. Еще одно пятно, побольше, темнело в футе от первого, чуть ближе к дольмену.
— Вы прекрасно знали, Кэри, — тихо сказал Аллейн — так, чтобы не слышал сержант, — что его нельзя трогать ни в коем случае.
