Книга Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа, страница 82. Автор книги Дарья Волкова, Наталья Литтера

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Дульсинея и Тобольцев, или Пятнадцать правил автостопа»

Cтраница 82

Во второй раз ему хватило сил в самом начале замереть. Прислушаться. К дыханию, к дрожи тела, ко всему. Чтобы совсем точно, чтобы сто двадцать процентов. Чтобы не только сердцем, но и глазами, ушами, пальцами знать и чувствовать, что ей хорошо.

Дуня выгнулась под ним, вжалась сильнее, двинула бедрами. И звонко шлепнула ступней по ягодице.

- Пришпорь колесницу... царь!За такую дерзость она была укушена. Потом зализана. Потом зацелована. «Царь» превратился в Ваню.Под каждый выпад. На вдох и на выдох. Ваня. Ванечка. Ваня. Ванечка. Ваня-Ванечка-Ваня-Ванечка-Ваня-Ванечкаваняванечкааааа...После долгого голода нельзя давать человеку много еды - так Ивану рассказывали во время одной из поездок в Африку. Но сейчас он был готов наплевать на это правило. Ваня просто не мог остановиться. Не мог насытиться ею. Мало было. И двух раз мало. И трех бы. И...

Только вот Дуня уснула. Спустя секунд десять после того, как освободил ее от своей тяжести, доверчиво устроила голову на его плече, пробормотала сквозь зевок: «Ты все-таки настоящий половец. Вот одеяло куда выкинул?». И тут же, не дождавшись ответа, умиротворенно засопела.Что ему оставалось делать? Обнял крепче и прошептал во влажный, пахнущий цветочным гелем для душа висок:- Одеяло убежало, улетела простыня. И подушки, как лягушки, ускакали все от нас... - Дуня сонно вздохнула. Он коснулся губами мягкой кожи. - Спи, царица моя. Спи, моя Дунечка.

Десятое ЕЕ правило: «Не пей крепкие напитки на голодный желудок!»

Глава 11

Одиннадцатое ЕГО правило: «Нарушил правила - плати».

Дуню разбудили поцелуи. Она еще некоторое время лежала в теплом сладком облаке утренней дремы, наслаждаясь, и лишь через несколько мгновений, когда сознание немного прояснилось, открыла глаза. Увидела потолок и люстру собственной спальни. Сон исчез. А поцелуи не исчезли. Они спустились по шее вниз, переселились на плечо и двинулись дальше. Легкие, порхающие, как бабочки.

Дуня повернула голову. Голова ответила ощутимым колокольным звоном. Поцелуи продолжались... Мысли никак не собирались вместе. Зато руки работали отлично и машинально-ласкающим прикосновением наткнулись на тело. Медленно поворачивая голову в нужном направлении, Дуня увидела темноволосую макушку и мужское плечо с вытатуированной вязью темных же, почти черных линий.

Тобольцев...

Тобольцев?

Тобольцев!!! В ее спальне! В ее кровати! Голый!Разум включился быстро, и, наплевав на ломоту в висках при каждом шевелении, Дуня попыталась скинуть с себя Ивана, который, уловив ее движения, остановился и приподнял голову. Воспользовавшись этим, она подхватила конец одеяла и потянула его на себя, а потом, укутавшись по самую шею, села и поджала под себя ноги. Происходившее казалось совершенно нереальным.

- Дуня?! - в Ванином вопросе было столько недоумения, словно она сделала что-то не то, словно проснуться вместе в одной постели - само собой разумеющееся, словно накануне они...

Дуняша сидела, не шелохнувшись, и широко раскрытыми глазами смотрела на Тобольцева. События минувшего дня стали потихоньку возвращаться. Обрывками, отдельными картинками: офис, встреча с Илюшей, ссора, квартира, Иван, полиция, коньяк...Этого не может быть? Или может? Может, еще как может... память услужливо отщелкивала в голове кадры. Она ночью занималась любовью с Тобольцевым. Она изменила Илье.

Иван потянул за край одеяла, но Дуня вцепилась в ткань намертво, продолжая неподвижно сидеть. Попытки отнять одеяло и оставить ее голой продолжались. В голове, наконец, появилась мысль: «Надо одеться». Дуня окинула взглядом комнату - ничего подходящего поблизости не нашлось. Только большое банное полотенце валялось на полу с ее стороны кровати. Дуняша отпустила одеяло, схватила полотенце и, быстро им обернувшись, вскочила на ноги, а потом выбежала из спальни. Спину жег взгляд Тобольцева.

Запершись в ванной, Дуня привалилась к двери и медленно сползла вниз. Так и сидела на полу, тупо глядя на разбросанную вокруг одежду. Она занималась с ним любовью...

«И была весьма смела», - подпевал внутренний голос.При воспоминании о себе нетрезвой становилось еще хуже.

- ДУНЯ?!Барабанный стук в дверь. Как перед казнью. Раньше казни как раз свершались точно под такое же акустическое сопровождение. Она не шевелилась. Стук отдавался в голове болью, и Дуня плыла куда-то под этот стук и боль, как в тумане, понимая, что потерпела кораблекрушение и чувствуя себя маленькой щепкой, которую подхватили волны и уносят далеко-далеко. И можно еще добраться до берега, наверное. Только корабль пошел ко дну.

Стук стал сильнее, он уже походил не на барабанную дробь, а на попытку высадить дверь. Взгляд уперся в мужские джинсы. И собственные брошеные трусы. На белье Дуня смотреть не могла. Оно и платье являлись прямым укором тому, чему не было оправдания. Сколько она вчера наболтала всего? Точно не помнит. Но помнит, что болтала много... Боже...

Только увидев рядом с ногой трусы Тобольцева, Дуняша поняла, что вся его одежда в ванной, и пересидеть здесь не удастся, хотя бы потому, что Ивану не в чем уйти из квартиры.Пришлось подняться и собрать вещи, а потом все же отпереть дверь и просунуть руку с одеждой сквозь узкую щель.

- Ты ничего не забыла? - послышалось с той стороны деревянной панели. Джинсы, футболку и трусы из ее рук забрали.

Дуня не понимала, что говорить, как себя вести, что делать. Ей было стыдно, ужасно стыдно, и дверь захлопнуть перед носом Вани она тоже не могла. В конце концов, он... ничего не делал против ее воли. К щекам прилила кровь, и стало жарко.

Они так и стояли с разных сторон едва приоткрытой двери. И, наверное, оба ощущали нелепость ситуации и последующего диалога.

- Открой.

- Не могу. Я... я неодета.

Конечно, его это не остановило. Стеснительность слишком запоздала.

- Плевать, я тоже, - Иван медленно потянул дверь на себя, - открой.

Дуня отступила назад, Тобольцев вошел внутрь. Никак не получалось сфокусировать свой взгляд, она просто настороженно пятилась до тех пор, пока не уткнулась спиной в раковину. Ваня казался одним большим расплывчатым пятном. Сердце бешено стучало где-то у горла. Когда площади для маневров не осталось, Дуня невидящими глазами стала оглядываться по сторонам и остановилась на ванне, тоже расплывчатой.

- Мне туда... надо, - внутри рождался неконтролируемый страх, и в голосе появились просящие нотки, - позволь мне просто принять душ. И я выйду. И... мы... поговорим.

- Поговорим? - спросило большое пятно голосом Тобольцева. - Отлично. То, что нужно. Я пойду, сделаю... бутерброд.

Он был пугающе спокойным. Дуня не знала такого Ивана. И не представляла, как вести себя с ним. Она вообще не представляла, что делать дальше.

Душ не спас положение дел. Вода лилась вниз - то горячая, то холодная, в зависимости от того, как Дуняша регулировала кран. Голове становилось легче. Но только ей.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация