— Я так рада за тебя, Данечка. Счастливой вам семейной жизни, любви, достатка, благополучия, — целует нас по очереди и все не может оторваться. Наверное, они очень близко общаются, потому что и Даня вдруг меняется, улыбается без наигранности и что-то быстро отвечает родственнице.
— Ну, брат, наконец-то хоть кто-то из нас остепенился. — К нам подходит высокий, крепко сложенный блондин, который с Даней похож лишь глазами. Мои брови удивленно ползут вверх.
— Не знала, что у тебя есть брат, — говорю я.
— Двоюродный, но мы даже ближе, чем многие родные братья. Это Давид, — знакомит нас. — Он будет часто у нас гостить, если не исчезнет вновь на своей работе, — шутливо смеется Кравцов.
— Рад познакомиться наконец-то с той самой Милой, — подмигивает Давид, Даня же одаривает его убийственным взглядом, словно тот сболтнул лишнего.
С той самой Милой? Интересно, что именно этот парень знает о нас?
У Давида очень красивая улыбка, да и сам он видный мужчина. Нужно будет спросить Даню, свободен ли его брат, и если да, то познакомить их с Таней. Они бы хорошо смотрелись вместе.
— Откуда у нас столько гостей? — Даня наклоняется ко мне и спрашивает шепотом на ухо, обдавая меня своим горячим дыханием.
— Осталось ещё человек десять, и можно пойти отогреться. Не думала, что будет так холодно, — ёжусь я и понимаю, что почти не чувствую ног.
— Не стоило мне на это соглашаться, простынешь ведь, малышу это не пойдёт на пользу, — качает головой Даня, поджимая губы.
— Все хорошо, Кравцов, не порть момент, — шутливо бью его локтем.
Все, кажется, идёт по плану, скулы сводит от улыбки, волнение уже не такое сильное, гости скрываются за дверью ресторана, и наконец-то официальная часть церемонии окончена.
— Целуешься ты, Решетникова, все так же плохо, как и десять лет назад, — внезапно усмехается Даня, когда нас уже никто не слышит, и я давлюсь от возмущения.
— Зато ты, я вижу, упражнялся и упражнялся. Правильно, Кравцов, один раз опозорился — и хватит. Хорошо хоть, в этот раз без железяк во рту. — Бью его букетом, подхватываю подол платья и быстрыми шагами удаляюсь от этого нахала. Испортил такой момент.
Ненавижу.
Глава 18
Если бы меня попросили рассказать о свадьбе и задали вопрос, что больше всего мне запомнилось в этом дне, я бы обязательно рассказала вот о чем: безалкогольное шампанское, горящие от поцелуев губы, бракованный салют, который чуть не убил всех к чертям, и мои объятия с унитазом.
Но давайте обо всем по порядку.
Зал украшен идеально. Уверена, получатся отличные фотографии для журнала, Аня превзошла саму себя. Играет приятная музыка, мы обмениваемся улыбками с родными и друзьями, идем не к своему столику, а в номер, где Даня сразу же напяливает на меня носки, а кто-то из персонала приносит чашку горячего чая. И когда только Кравцов успел все организовать?
— Погрейся немного, я в ванной, если что. Мне тоже не мешает прийти в себя.
Я лишь хмыкаю в ответ. Сам виноват, что меры не знает.
Я нахожусь в странном приподнятом настроении несмотря на то, что этот день должен был стать самым ужасным в моей жизни. Но я стараюсь относиться ко всему как к спектаклю. Мы просто играем на публику и убеждаем всех в своей безумной любви.
Пока Даня приводит себя в порядок, я достаю телефон и публикую на своей страничке несколько фотографий.
#лучшийденьвмоейжизни #свадьба #любимыймуж #счастлива
Потом захожу к Матвею. У него опять новые фото с дочкой, но ни одного с девушкой, к которой он ушел от меня. Решил поступить благородно, чтобы не ранить меня? Так поздно, слухи уже и так расползлись.
— Готова? — Я вздрагиваю от голоса Дани и быстро блокирую телефон. Не заметила, как он вошел в комнату.
— Выглядишь так же, как и пять минут назад. Может, тебе еще полчасика перерыва взять? — усмехаюсь я, смотря на его взъерошенные волосы. Даня лишь хмыкает в ответ и открывает передо мной дверь.
Как только мы занимаем свои места, начинается нескончаемая вереница тостов. И каждый из них завершается неизменным: «Горько молодым!»
Мне хочется занести в черный список каждого, кто произнес сегодня эту фразу. Включая родителей. Правда, Дане, похоже, все нравится. Он бы, наверное, приплатил каждому гостю здесь за еще одно: «Горько!» — лишь бы увеличить лимит поцелуев на сегодня.
Я плотно сжимаю губы, Даня же целует меня горячо и самозабвенно. Я кусаю его язык, который нагло пытается пробраться в мой рот, Даня же еще крепче прижимает меня к себе, и в этот раз поцелуй выходит неприлично долгим. Я со всей силы наступаю каблуком Дане на ногу, он только улыбается в ответ и не отводит от меня горящего взгляда.
— Сумасшедший! — шепчу так, чтобы никто не услышал, кроме Кравцова. — Еще раз это сделаешь, и я убью тебя на собственной свадьбе.
— Расслабься, Мил, — качает он головой. — Ты можешь хоть раз в жизни отключить режим колючки и просто плыть по течению, наслаждаясь моментом? — внезапно серьезно спрашивает он и заглядывает в мои глаза.
Я открываю рот, но не могу ответить. Слишком близко сейчас Даня, а еще слишком много мы целовались сегодня. Словно тем самым перешли черту дозволенного. Хотя о чем это я говорю? Черту дозволенного мы перешли два месяца назад, когда сделали ребёнка.
— Кстати, шампанское на нашем столе безалкогольное, так что можешь пить, пока не лопнешь, — бодро произносит он, наполняя мой бокал, и отводит взгляд в сторону.
— Спасибо, — вырывается удивленное. Забота Дани настораживает меня, а еще немного подкупает. — А где твои родители? Почему их нет на свадьбе? — интересуюсь я, скользя взглядом по залу.
Даня медлит, но все же отвечает:
— Они умерли.
— Ой, прости, я не знала. — Резко поворачиваю голову в его сторону и смотрю на него внимательно. Даня грустно улыбается мне в ответ.
— Ничего, это давно случилось.
Мне хочется спросить, как давно, но я не решаюсь. Гадаю: после окончания школы, до того, как он перевёлся к нам, или же во время учебы? Силюсь вспомнить, были ли какие-то изменения в поведении Дани, и прихожу к выводу, что, скорее всего, его родителей на стало уже после того, как наши дороги разошлись.
Ему все ещё больно об этом говорить, я вижу это по тому, как резко исчез из глаз озорной огонёк и с какой силой он сжимает пальцами бокал. Кстати, весь вечер он пьет вместе со мной безалкогольное шампанское. То ли из чувства солидарности, то ли потому, что после вчерашнего его мутит даже от одного запаха алкоголя.
Когда нам выпадает честь открыть вечер первым танцем, я вновь начинаю волноваться. Мы ни разу не репетировали с Даней, мало того — я напрочь забыла выбрать песню и передать ее диджею.
