Глава 31
— Мне жарко.
Даня тянется к кнопке, выключая печку.
— Теперь мне холодно, — выдаю через несколько минут, глядя в окно.
Даня, не говоря ни слова, включает подогрев сидений.
— Дышать нечем, открой немного заднее окно.
В салон ударяет прохладный воздух.
— Можешь остановить, меня, кажется, укачало, — тоненьким голосочком произношу я, вскидывая на Даню жалостливый взгляд.
Кравцов резко ударяет по тормозам.
— Решетникова, мы отъехали от города на двадцать километров, а по ощущениям — сутки в пути. Ты специально это делаешь?
— Боже, ты такой раздраженный. Вот, выпей. — Достаю из сумочки бутылку с минералкой.
Даня непонимающе сверлит меня взглядом.
— Холодная, успокаивает, — поясняю ему.
— Ты невыносимая, — качает он головой и вновь возвращается на трассу.
— Нужно было разрешить мне полететь одной на самолете. Тут всего час лететь-то. Давно бы уже в отеле была. А сейчас плетемся словно черепахи.
— Неужели тебе так сложно просто помолчать и сделать вид, что ты прямо-таки наслаждаешься моей компанией?
— Я и наслаждаюсь. Не видно, что ли?
Даня тяжело вздыхает, пытается взять себя в руки. А мне весело. Злить Кравцова — мое призвание. А сейчас, когда я беременная и точно знаю, что мне ничего не будет, — вдвойне приятней! Не нужно было меня игнорировать столько времени!
Следующие несколько часов проходят в полном молчании. Мы давно обогнали дождь, тучи остались позади нас. Пейзаж за окном очаровательный, зеленая травка, солнце. Весна в этом году пришла на удивление рано.
— Остановимся здесь на обед. — Даня сворачивает в сторону приличного на вид здания. Придорожный отель, на первом этаже которого находится небольшое кафе. Дальше — большая стоянка, шиномонтаж и СТО.
Внутри многолюдно, мы занимаем столик в углу. Даня делает заказ. Прямо-таки от души. Видно, очень проголодался, но я все равно сомневаюсь, что съест все. Я же сканирую взглядом меню и вижу перед собой лишь тысячи калорий.
— Зеленый чай, салат «Весенний» и… пожалуй, это все. — Улыбаюсь официантке, откладываю в сторону меню и ловлю на себе хмурый взгляд Даниила.
— Ты плохо питаешься. Что это за еда — салат? — недовольным голосом спрашивает он.
— Нормально я питаюсь, сейчас не голодна просто. У меня и так токсикоз, еще и укачало, — оправдываюсь я.
Даня не верит. Вижу по его взгляду.
— Что? Ты сам слышал, что сказал врач. Мой вес в пределах нормы, это означает, что я благополучно толстею, — морщусь я и перевожу взгляд в окно.
Ждать заказ, к счастью, приходится недолго.
Я ковыряю вилкой салат, Даня жадно съедает первое, второе, десерт и запивает это все морсом. А по виду и не скажешь, что он так много ест.
— Мы отсюда не выйдем, пока твоя тарелка не опустеет, — кивком указывает на мою порцию салата. Я тяжело вздыхаю и заставляю себя съесть все.
— Доволен? — спрашиваю я, отодвигая от себя тарелку, и делаю несколько глотков чая.
— Теперь да.
Даня расплачивается за обед, и мы вновь выдвигаемся в путь. Часть дороги я сплю, Даня не гонит, ведет мягко и осторожно. Несколько раз его тревожат по работе, он разговаривает тихо, боясь разбудить меня. В салоне играет спокойная мелодия.
— У тебя кровь из носа идёт, — внезапно замечаю я алую струйку и пугаюсь.
— И правда. — Даня подносит пальцы и стирает с губ алую кровь. Потом сворачивает на обочину и глушит мотор.
Я быстро нахожу в сумочке салфетки и протягиваю ему.
— Спасибо.
— Давай я дальше поведу, Дань. И пообещай мне, что перестанешь так много работать и будешь нормально спать по ночам. У тебя переутомление налицо. Это не шутки, — отчитываю его, а у самой вдруг сердце от тревоги биться начинает быстро-быстро.
— Это что сейчас, появление заботы с твоей стороны, Решетникова? — едко спрашивает он, сминая испачканную салфетку в руке, и зажимает нос новой.
— Я не шучу. У тебя под глазами круги, ты постоянно бледный и почти не отдыхаешь. Давай выходи из машины.
Даня, к моему удивлению, не сопротивляется. Мы меняемся местами и до самого города за рулем я. Правда, всю дорогу с волнением поглядываю на Кравцова, который рядом спит. Выглядит он и в самом деле не очень.
К месту назначения мы добираемся уже ближе к вечеру. Уставшие, вымотанные. Ощущение, что я не вела машину, а бежала позади неё. Поэтому стоит нам только переступить порог номера, как сразу же без каких-либо слов заваливаемся оба на мягкую широкую двуспальную кровать.
— Боже, какой кайф, — протягиваю я блаженно, пытаясь скинуть с ног кроссовки, не вставая при этом.
— Я уже сплю. И если бы ты сейчас предложила мне выполнить свой супружеский долг, я бы даже ширинку не смог расстегнуть, — бубнит в подушку Даня и, кажется, отрубается в одно мгновенье.
Я вообще заметила, что у него есть отличная способность быстро засыпать. Иногда я до тридцати не успеваю сосчитать, а он уже сопит рядом. Мне бы так.
Не знаю, сколько мы были в отключке, но просыпаемся посреди ночи. Сначала я. От чувства жажды. В темноте я подсвечиваю телефоном пространство в попытке отыскать мини-бар в номере, где должны быть бутылочки с водой. А потом и Даня, после того как я с силой впечатываюсь бедром в спинку кровати.
— Ай! Чтоб тебя! — вскрикиваю, прикладывая ладонь к ушибленному месту.
— Мил? Что произошло? — сонно спрашивает он, привставая в постели.
— Ничего. Спи. Ударилась просто, — раздраженно отвечаю я. Кожа все еще пульсирует от боли. — Черт, синяк будет огромным, наверное.
Теперь, уже не боясь разбудить Даню, я громко топаю по номеру, щелкаю выключателем и выискиваю среди мебели встроенный холодильник.
— Три ночи, Дань, а я, кажется, выспалась. Чем теперь до утра заняться?
Я откручиваю крышечку и подношу горлышко к губам.
— Я уже тоже не усну. Схожу, пожалуй, в душ. Хочешь потереть мне спинку? — интересуется он, подмигивая мне.
— Могу только расцарапать, — возвращаю ему ехидную улыбку и возвращаюсь в кровать.
В общем, до утра мы просто бродим по номеру, лежим, делаем вид, что внимательно смотрим телевизор. Ни Даня, ни я не предпринимаем никаких попыток совершить тесный контакт. Никакого грехопадения этой ночью. Кравцов правильный до чертиков. Даже когда я «случайно» касаюсь его бедра, он никак не реагирует. И когда избавляюсь от бюстгальтера, оставаясь в одной майке, Даня даже глазом не ведет.
Обидно.
