— Ты намекаешь сейчас, что я толстая? — щетинится она.
— Ты метр шестьдесят, шестьдесят пять максимум. Так что я намекаю на то, что ты слишком низкая, — снисходительно произношу я.
— У Дани есть друзья, он мог бы попросить их. Меня бы взяли для нескольких фотосессий. Ты же дружишь с Давидовой, Дань. Позвони ей, — умоляет Оля, я же резко поворачиваю голову в сторону Кравцова и с подозрением кошусь на него.
Странное совпадение, правда? Даня дружит с Давидовой. Той самой, которая захотела сделать меня лицом своей новой коллекции для беременных.
По пугливым огонькам в глазах Дани я понимаю, что не ошиблась. Это его я должна благодарить за контракт.
— Потом поговорим об этом, — тихо произношу я и отворачиваюсь от него.
— Выбери что-то более серьёзное, Оля. Я не буду заставлять тебя возвращаться в Лондон, но и пустить жизнь под откос тоже не позволю.
— Но я хочу быть моделью!
— Ты умная и талантливая. Не стоит зарывать это, — как ни в чем не бывало продолжает свою речь Даня, не обращая внимания на слова сестры. — К тому же я надеялся, что в будущем ты сможешь занять одну из руководящих должностей в фирме. Не сразу, конечно. Сначала помощницей Серёжи стала бы, например. Он бы поднатаскал тебя, показал, что к чему…
— А можно мне сейчас попробовать? — Глаза Оли загораются от предвкушения. — Ну, помощницей или секретарем Серёжи поработать. Я бы могла понять, нравится это мне или нет, и уже от этого отталкиваться. Пойти в юрку нашу, например, учиться, как Серёжа, раз с финансами у меня не задалось.
Оля с надеждой смотрит на Даню, но тут отмирает Безруков:
— Не думаю, что это хорошая идея. У меня и так полно дел, а через месяц их ещё больше станет. Я не могу нянчиться с тобой, Оль.
Оля переводит на него разочарованный взгляд. Со звоном бросает вилку на тарелку. Ответ Серёжи ее явно расстроил, и это вовсе не то, чего она ждала.
Маленькой Кравцовой нравится Безруков? А как же тогда профессор? Или же она просто падка на взрослых мужчин?
— Ладно. Отлично. Раз всех обременяет мое присутствие, полечу на несколько недель на Майорку. Бестужев, Алексина и Буланов собираются туда, отпустишь, Дань? — ее голос слегка дрожит, хоть она и пытается показать, что ничего не происходит.
Либо Сергей ей небезразличен, либо она просто нуждается во внимании, которое никто ей не может дать.
Даня вечно занят работой, Серёжа, который, предположительно, знает ее с детства и относится как к младшей сестре, давно оставил роль брата, так как Оля в его опеке уже не нуждается, да и у него самого своя жизнь течёт. Бурная такая жизнь, насколько я успела узнать.
— Я могу взять тебя с собой в столицу, если хочешь, — предлагаю вдруг я. Мне становится жаль Олю, видно же, что ей одиноко. — Не обещаю, что будет весело, но ты сможешь посмотреть, как проходят съемки, пообщаться с фотографом, стилистом, прикинуть, нравится ли тебе такая атмосфера. Не обязательно быть моделью, есть ещё куча профессий, связанных с модой. Востребованные фотографы зарабатывают не меньше, чем помощницы Безрукова, — по доброму усмехаюсь я и подмигиваю ей.
Оля делает вид, что задумалась о моем предложении.
— Можно, Дань?
— Если обещаешь не заставлять Милу волноваться. Она беременная, не забывай, пожалуйста, об этом, — строго произносит он. — И на Майорку тоже можешь слетать, Бестужев мне нравится. Серьёзный парень, не стоило его так быстро отшивать.
— Что? Откуда ты знаешь? — краснеет Оля.
Даня загадочно улыбается.
— Ну, скажи, Дань, скажи!
— Он приходил ко мне.
— К тебе? — удивленно вскидывает брови. — И чего хотел этот приставала? — Оля делает вид, что ей все равно, но на самом деле с нетерпением ожидает ответа Дани. На лице играет хитрая улыбка.
— Просил твой новый номер. Сказал, что у него к тебе серьезные намерения и несмотря на то, что ты девушка-кремень, он намерен добиваться твоего внимания.
— Что, так и сказал? — с придыханием спрашивает она, я же в этот момент случайно натыкаюсь взглядом на Серёжу и чуть не давлюсь соком.
Он сидит чернеё тучи, прожигая взглядом дыру в Оле. Этот разговор ему явно не по душе, а некий Бестужев — тем более.
Так-так-так, господин Безруков, неужели вы неравнодушны к Кравцовой?
Глава 37
— Готова? — Даня перекидывает рюкзак через плечо и поворачивается в мою сторону.
— Ага, но, пока не поздно, может, оставишь меня дома? Сережа для такого отдыха подошел бы больше. — Я все еще сомневаюсь, что потащить меня на рыбалку хорошая идея.
Во-первых: ну какой из меня рыбак? Я же удочку ни разу в жизни не держала, да и рыбу мне жалко.
Во-вторых: животик уже округлился, поясницу начало тянуть, в туалет хочется все чаще. А кустики… черт, в кустиках может быть все что угодно, вплоть до гадюк.
— Поверь, тебе там понравится, — настаивает Даня, и мне ничего не остается, как обуть резиновые сапоги и выйти в гараж вслед за ним.
На улице еще даже не рассвет. На часах полпятого. Несмотря на то, что днем уже достаточно тепло, утром сыро и неприятно. Я морщусь от прохлады, желая поскорее укутаться в плед, устроившись в мягком сиденье внедорожника Дани.
Кравцов возится со снастями, грузит вещи в багажник. Потом ловко запрыгивает в салон и с мальчишеской улыбкой на губах смотрит на меня,
— Что ж, поехали. — Он довольно потирает ладони и заводит двигатель. Автомобиль плавно выезжает из двора, оставляя дом позади нас.
Какое-то время мы едем молча. Тихо играет радиостанция. Меня начинает укачивать и клонить в сон.
— Подружились с Олей? — внезапно спрашивает Кравцов.
Я морщусь в ответ. Хорошо, что Даня сосредоточен на дороге и не замечает этого.
— Можно и так сказать. На самом деле она весь день занимается своими делами, а я своими. Мы почти не пересекаемся.
— Не злись на нее, — мягко просит он. — Вообще, она хорошая девушка, с ней никогда не возникало проблем. Видимо, просто у нее переходной возраст настал слишком поздно, вот и ведет себя неподобающе. А может, влюбилась. Вас же, женщин, хрен поймешь. — С его губ срывается смешок.
— Ну да, конечно-конечно. Зато вы святые. Вас можно читать как открытую книгу, все мотивы налицо, — иронизирую я.
— Ей было семь, когда родители умерли. Я, считай, отца ей заменил, — уже более серьезным тоном продолжает он, и я вся подбираюсь, внимательно слушаю каждое его слово.
Даня очень редко рассказывает что-либо из своего прошлого, на вопросы отвечает неохотно, поэтому я прекратила попытки узнать о нем больше. Жду, когда он сам будет готов рассказать о своей семье.
