— Кукушкина!
— Да? — Выпрямляюсь я.
— Мы не пустим этот материал в печать. Ты должна дожать его!
— Что, простите? Кого дожать? Материал?
— Ты же выздоровела? — Прищуривается шефиня.
— Вроде как. — Я вжимаюсь в стул.
— Вот пойди и дожми Дубровского! Да так, чтобы из него сок пошёл, ясно?!
— Я… — У меня пропадает дар речи.
Вот так подарок к Дню рождения…
— Мне нужен их совместный фотошут с Нелли, а также текст, от которого я кончу прямо здесь, в своём кресле!
К таким выражениям здесь все уже привыкли, так что никто не ропщет.
— Мне нужно это интервью, иначе вам с Екатериной придётся искать себе новое место работы. Я ясно сейчас выразилась?
Куда уж яснее…
— Хорошо. — Киваю я ей, точно кролик удаву.
Вечером мы с Катей медленно бредём по вечерней улице. Я шаркаю ногами по асфальту, точно старуха. Ужасно хочется снять каблуки, мои ноги неприлично распухли.
— Напиши ему. — Напоминает подружка. — Спроси в лоб, придёт или нет.
Я послушно достаю телефон, нахожу профиль Красавчика и печатаю: «Вадим Георгиевич, вы собирались прийти ко мне двенадцатого. Вас ждать?»
Но ответ приходит лишь тогда, когда я уже лежу в постели, тщетно пытаясь уснуть.
«Да, во сколько удобно?»
Я с волнением отвечаю: «В шесть».
Мои пальцы дрожат.
«Договорились» — пишет он.
И больше ничего. Ни-че-го.
Я жду, жду, жду.
Хотя бы, смайлика, но Красавин пропадает из сети.
Что же, он немногословен. Очень в его духе.
А у меня теперь появляется на одну причину не спать больше.
27
— Ты решила, что будешь делать?
— Ты о чём?
Мы сидим в кофейне через дорогу от офиса журнала.
В ресторан на первом этаже высотки, в которой расположен наш офис, мне теперь путь заказан — я больше не выношу запахов пищи, витающих над столами, а здесь пахнет лишь кофе, и можно устроиться в углу, подальше от ароматов выпечки, что мы с Катей и делаем.
Мы сидим за самым дальним столиком под раскидистой пальмой, я ковыряюсь в салате и проклинаю токсикоз, а подруга пытается не заразиться тоскливым настроением, которым пропитано буквально каждое моё движение и каждый взгляд сегодня.
— Я о докторе. — Говорит она.
— Ах, ты об этом… — Я отвожу глаза.
Делаю вид, будто не думала об этом. Хотя именно доктору и его возможному будущему визиту были посвящены все мои мысли последних двух дней.
— О горячем докторе с крепкими бицепсами и стальным прессом, который так приятно гладить руками… — Катя подмигивает и чересчур громко и томно вздыхает.
Я поднимаю взгляд и смотрю на подругу. Она говорит о нём, как о шоколадном кексе с малиновой глазурью, мои же мысли насчет Красавина — не столь аппетитны.
— Я не видела его бицепсы, но… если он тебе так нравится, то я с радостью уступаю доктора тебе.
Я втыкаю вилку в умерший своей смертью и засохший ещё до моего прихода в кафе лист салата, кладу в рот и ритмично жую.
— Мне? — Таращится Катюха. — О-о-о, какая ты сегодня щедрая! — Она цепляется накрашенными губами в коктейльную трубочку и с хрустом тянет в себя холодный латте из высокого бокала. — А знаешь, я, пожалуй, не откажусь! — Подруга медленно расплывается в хитрой улыбке. — С появлением в моей жизни Валеры я вдруг осознала, что дико, очень дико изголодалась по настоящему мужскому теплу.
Её слова попадают прямо в цель — от одной мысли, что она прикоснётся к Красавину, у меня в груди рождается целая буря возмущения. Отлично, блин: теперь я ревную мужика, который не испытывает ко мне ничего, кроме жалости!
— Валера? — Мои брови ползут вверх. — Что ещё за Валера?
— Розовый вибростимулятор в виде головы кролика. — Многозначительно хихикает Катя. — Гибкие ушки, шесть режимов вибрации, активная пульсация и зарядка через USB-провод. А ещё он карманного формата, и его можно носить с собой. Показать?
— Нет! — Восклицаю я.
Зная Морозову, легко предположить, что сейчас она вывалит передо мной на стол всё содержимое своей сумки, поэтому я предпочитаю предусмотрительно отказаться.
— Ну, как хочешь. — Довольная произведённым эффектом, хмыкает подруга. — Мы с ним познакомились три дня назад на распродаже сайта для взрослых: мне выплыла реклама, ну, ты знаешь, как это бывает, да? Я ткнула, а там такой огромный баннер: «Скидки! Скидки!», и всё — сама не знаю, как оплатила, а тут уже курьер стоит на пороге, улыбается.
— Лучше бы ты новые туфли купила, Катюха. — Смеюсь я.
— Ещё одни? А, может, серёжки или кулон? Да я целый год сублимировала свою сексуальную энергию в новые украшения! Теперь каждый идиот, открывающий мой шкаф с бижутерией, может запросто посчитать, сколько раз за этот год мне хотелось заняться сексом, и сколько раз вместо этого я бежала в ювелирный и покупала себе очередные цацки!
— И сколько?
— Умножь на триста шестьдесят! — Пожав плечами, Катя делает новый глоток латте, а затем вздыхает. — Филя с Валерой, конечно, экономят мне кучу денег, но знаешь… это всё не то. — Она поднимает на меня взгляд и вымученно улыбается. — Я бы отдала весь свой сундук с драгоценностями за возможность прижаться к вот такому живому Доктору Красавчику. За возможность обнять его, взять за руку, пройтись с ним по улице, поболтать… А если бы он меня ещё и обнял сам… — Подруга мечтательно закатывает глаза. — И навалился бы всем телом…
— А, знаешь, о чём думаю я?
— О чём?
Я отодвигаю от себя салат и вилку.
— О том, что не хочу прыгать из одних отношений сразу в другие. Даже не потому, что боюсь наступить ещё раз на эти грабли, а потому, что не хочу быть рядом с кем-то, чтобы просто быть. Быть с мужчиной — лишь бы просто не одной. Не хочу я встречаться с кем-то, чтобы вешать на него свои проблемы! И не верю во всю эту ерунду, что у ребёнка должен быть отец: ни жить — не быть, а вот должен! У ребёнка должна быть мать — сильная, спокойная, здоровая, радостная. Это да. И я не хочу встречаться с кем-то, чтобы насильно заставлять кого-то быть отцом моему ребёнку! Я даже думать о таком не хочу!
— Ого, как ты разогналась… — С удивлением смотрит на меня Катюха.
— Да я уже до костей себя обглодала этими мыслями! — Признаюсь я. — Ночами не сплю!
— Ну, во-первых, — подруга садится удобнее, смотрит по сторонам, а затем снова на меня. — Ничего зазорного в том, чтобы думать о понравившемся мужчине, не как об источнике удовольствия, а в прицеле на перспективу, нет. Ты — взрослая женщина, и можешь сразу дать понять, что тебя интересуют только серьёзные отношения. — Она склоняет голову набок и изящно отбрасывает назад прядь тёмных волос. — Во-вторых, серьёзные отношения могут и не предполагать того, что твой сын станет называть доктора папочкой — это вы можете решить позже, а для начала нужно узнать друг друга, притереться, выяснить, какие у вас обоих недостатки и… достоинства…
