Боль за позор Цусимы вызвала в царской России презрение к морскому офицерству. С ним не здоровались штатские, не отдавали чести армейские офицеры даже старшим по чину, ибо они не сумели защитить родину; даже умерев, не сумели — тогда был другой счет офицерской доблести. Нынешние ельцинские душегубы целиком, всем своим миллионным составом шагнули в палачество… то есть за черту презрения. Именно они сделали возможным все глумления на нашей земле над Россией и самое главное — утверждение здесь чуждой, оскорбительной, совсем нерусской власти. Эта власть разрушает Россию, подводя ее к распаду и низведению до роли колонии. Единственно благодаря армии стали возможны беспримерные в истории России избиения, насилия, глумления, удушения, тайные захоронения тысяч людей… Это теперь светится на погоне любого офицера и солдата…
Жалок и беспомощен здесь гуманизм Горького: «Я совершенно уверен, что в числе прав человека нет права на преступление, а особенно на преступление против трудового народа».
Кто у нас теперь с этим считается?.. Человека теперь не чтят — какой он центр мироздания? Человека теперь дрессируют дубинкой, убийствами, нуждой и совершенным, каким-то воистину античным бесправием. Жуткие полуграмотные типы присвоили себе право распоряжаться жизнью, кроят конституции, измываются над любым и каждым и гнут жизнь под себя, ломая хребты сотням, тысячам людей. А и впрямь, что поделаешь, коли плохо гнутся. Требуют покорности, даже почитания, забыв старую истину: чтобы я уважал закон, он должен уважать меня.
Какое тут уважение? С утра и занят только — утираешь плевки, наплеванные от имени закона…
Партией расстрелянных называли во Франции компартию после Второй мировой войны. Ни одна партия даже отдаленно не понесла таких сокрушительных потерь. Теперь мы, русские патриоты, можем называть себя партией расстрелянных.
Мирабо (деятелю Французской буржуазной революции 1789 г.) принадлежат могучие слова: «Человеку, для того чтобы разорвать свои цепи, дозволены все средства без исключения».
Именем воинствующих мещан, впервые ощутивших власть богатства, в октябре 1993-го стреляли не в людей — стреляли в Россию. Стреляли русским оружием и русскими руками — армия исполнила свой карательный долг. Ей это пришлось по вкусу, и ныне она уже хочет наложить удавку на шею народа и держать концы ее в своих танково-десантных руках, требуя в новой марионеточной конституции для себя особые права. Скажем, зашаталась власть, людишки засвоевольничали (хлеба им мало, мрут без лекарств) — и затягивается удавка; и опять повезли ночами обезображенные трупы.
Не люби Россию, грабь ее, поноси — и будешь благополучен… А за 46 дней до расстрела русских, сплотившихся вокруг дома Советов, «демократы» праздновали в августе 2-ю годовщину победы над ГКЧП.
«Для них это действительно победа, — пишет газета «Аль кодс» (№ 17, 1993 г.), — не столько над этим самым ГКЧП или над КПСС, сколько над Россией, русским народом, над историей великой страны, над ее богатством. Их победа дала им возможность прорваться к вожделенной кремлевской кормушке, с чавканьем и визгом поглотить огромное количество денег, утащить и закопать за границей доставшиеся им кости. Победа дала им право вещать от имени народа на весь мир, выставлять Россию как верную «шестерку» западной цивилизации, готовую отказаться и от собственных земель, и от оружия, и от собственной истории. Не случайно среди этих «победителей» столько сионистских деятелей.
Посмотрите на фотографию их величественного шествия! Это люди, для которых Россия — не их страна. Россия побеждена ими…»
Октябрьская бойня 93-го года позволила им прочно поставить ногу на грудь поверженной России, чтобы уже никогда ее оттуда не убирать.
Мы — партия расстрелянных. Да, нас предала армия, которая швырнула Россию и народ под ноги этих международных господ, а точнее, хищников. Но ты, народ, ты почему позволил это?.. Почему ты отсиживаешься все эти годы, когда твою родину громят, тебя обирают до нитки, позорят нашу, твою историю — почему ж ты молчишь?!
Разве громили Руцкого и Хасбулатова? Неужто и сейчас ты не усвоил, что это был повод, что убивали Россию?..
Мы живем в годы величайшего извращения истории, бесконечных подлогов в нашем прошлом.
Мы свидетели крушения гуманизма, составляющего основу человеческой цивилизации.
Мы стали очевидцами уничтожения культуры и гуманизма самими «делателями» искусства: художниками, артистами, писателями, «киношниками».
Содержание книг, телепрограмм, кинофильмов и музыки свидетельствует о том, что всеми средствами идет развенчание человека, доказательство того, что он ничтожен. Люди культуры тратят всю свою энергию на утверждение именно этой «истины». Происходит массовое одичание общества, в котором доля вины творческой интеллигенции первостепенна. Грех творческой интеллигенции перед людьми сродни иудиному. Повальная проституция искусства ради обогащения и сомнительной славы — всей этой свободы жить в хлеву и творить свинство — превосходит все дотоле известное в истории человечества. Мы забыли классическое высказывание Горького: «Культура есть организованное разумом насилие над зоологическими инстинктами людей».
Вы, кто воплощает российское искусство, сомкнулись с теми, кто испокон века презирал наш народ, и стали служить им, которые ненавидят нашу историю, каждый день нашего прошлого, ненавидят нас за нашу русскую речь, за то, что мы русские, за то, что у нас столько земли и неба, за то, что наши предки умели держать это в руках и сохранили, не отдали за тысячу лет даже ничтожной пяди.
Но вы умеете только одно: набивать утробу, просить и забывать кровавые насилия. Все последние годы вы были очень заняты: осваивали свинарник жизни. Как же, свобода… свобода быть свиньями!
Ваша свобода — это свобода быть свиньями! Может быть, новые господа смилостивятся и подольют в ваши непрерывно пустеющие корыта добавочного хлебова. И вы с четверенек нахлебаетесь, обожретесь, обопьетесь требухи из слез, крови и трупов — и завоете под гармоники песни о приволье и о всем том, что вы предали… Вам позволили грабить, присваивать, напиваться, воровать — и вы предали свою землю, загадили, обесчестили…
Лев толстой писал о великой роли религии как творящей силы из-за присутствия в ней чувства греха, вины, то есть глубокой нравственной зависимости дел людей, последствий этих дел и поступков от всего общества. Ибо черное зло одного талантливого художника способно заразить, внести сумятицу в умы, нанести огромные раны сразу всем. Чувство вины, чувство греха русская и особенно русскоязычная интеллигенция утратили полностью.
Творческая интеллигенция поставила себя вне идеи Бога, вне идеи добра, вне гуманизма, вне всего того тяжелого пути, по которому человечество продвигалось, отвоевывая у государственного невежества и зла, стяжательства и насилия (пусть по крупицам) великую духовность, необходимость жить в добре, взаимной терпимости, в уважении знаний, культуры, уважении любой жизни независимо от ее положения в обществе и материального положения. Тысячелетиями шло упорное продвижение к идее жизни по любви и добру.
