Мы не во всем можем доверять Троцкому, даже его дневниковым записям. В частности, трудно представить, что Ленин и Свердлов не советовались с Троцким, являвшимся по существу вторым лицом в большевистско-советской иерархии, или не ставили его в известность о готовящейся расправе над Романовыми. Тем более что он также отличался кровожадностью и присутствовал на заседании Совнаркома 18 июля 1918 г., когда официально обсуждался вопрос о бывшем Царе, факте его убийства в Екатеринбурге (судя по документам, в последний раз)14. Описанный им разговор с Лениным на Политбюро он датирует «за несколько недель до казни Романовых». Это конец июня — начало июля. В то время Ленин, очевидно, уже решил вопрос об убийстве и, действуя через Свердлова, посвящая его во все и вся, вряд ли мог обойти Троцкого. Но в данном случае нас больше интересует характер ленинской мотивировки отказа от судебного процесса над бывшим Царем, даже подготовки к нему уже летом 1918 г. Позиция Ленина не изменилась от начала до середины 1918 г. — и при «триумфальном шествии советской властиотносительной стабильности ее положения, и при разгорающейся гражданской войне.
Что мог дать суд над Николаем II, если бы его организаторы руководствовались юридическими нормами и действовали открыто? Ничего! Смертный приговор вынести бы не удалось. А если бы удалось — ему одному, — то как следовало бы поступить с его Семьей, «сотней» голов Романовых, десятками великих князей и князей романовской крови, среди которых были офицеры, ученые, поэты, с их детьми? Нет, тут и «успеем — не успеем» было ни при чем. Нужна была, по терминологии Троцкого, расправа, по возможности производимая на местах, под предлогом опасности похищений, освобождения арестованных, «сложности обстановки»; для этого очень подходили провокаторские методы, в которых большевистская власть и ЧК весьма поднаторели. И вообще, давно пора исследователям, изучающим советский период истории России, искать ключ к разгадкам крупнейших антинародных, преступных деяний не в местном материале, фактах низового порядка, а в верхах, правящих структурах, лучше всего — в воспаленном, жутком мозгу «вождя мировой революции». История последних месяцев жизни Романовых, их заключения, попытки красногвардейцев «отвоевать» Царскую Семью в Тобольске, подготовка перемещения и его обстоятельства, последующее содержание Романовых в Екатеринбурге вопиют о предопределенности этой трагедии. Попытки прикрыть некоторые явные или вполне поддающиеся выяснению и освещению страницы истории, чтобы подвести часть неискушенных читателей к выводу о случайности гибели Романовых, вынужденности шагов их врагов и убийц, о том, что все могло быть и иначе, не просто наивны, а и нечестны. Писать так до сих пор — значит закрывать глаза на практически полное истребление Романовых, где бы они ни попадали в лапы руководимых сверху экстремистов, на то, что ни одного следственного дела по фактам убийств, ни одного суда или какого-либо наказания палачей не последовало. Наоборот, палачи шли в гору, благоденствовали. Нити, которые необходимо еще распутывать и распутывать, обычно ведут в верхний эшелон — кремлевское гнездо большевизма, лично к Ленину. В этом суть всех первопричин и перипетий, связанных со злоключениями и гибелью членов Дома Романовых.
К данным о фактически заведомом отказе от процесса по делу Николая II, об ориентации на внесудебную расправу примыкает факт отказа от перевода его в центр (как в «неблагоприятной», так и в «благоприятной» обстановке). Даже в апреле 1918 г., когда бывший Царь находился под охраной в пути, а дорога на Москву была совершенно свободна, повсеместно и жестко контролировалась властью, его оставили на Урале, часть которого, в отличие от центра, была охвачена войной. Президиум ВЦИКа в постановлении от 1 апреля записал, что охрану бывшего Царя в Тобольске следует усилить за счет отряда из центра «и в случае возможности немедленно перевести всех арестованных в Москвуя15. Но спустя несколько дней в дополнение к названному принимается решение «О переводе всех арестованных на Урал»16. Спустя еще три дня председатель ВЦИКа, говоря о необходимости перевода Николая II на Урал, высказывает и сообщает местным руководителям: «Наше мнение, пока поселите его в Екатеринбурге»17. Речь идет определенно об Урале и предпочтительном пункте его — административно-политическом центре области — Екатеринбурге18. О Москве речи уже не ведется. Так Семья Николая II оказалась в заключении на Урале, в Екатеринбурге. И это решение было отнюдь не случайным и не обусловленным близостью Уральской области и ее центра к Тобольску. За ним стояли особые соображения и особые отношения к уральцам председателя ВЦИКа и секретаря ЦК РКП(б), руководителя его аппарата Свердлова — особо доверенного лица Ленина, непосредственно курировавшего дело Романовых.
Ставка Я. М. Свердлова на Урал, местное советско-партийное руководство была обусловлена и его давними связями с уральскими большевиками. В 1905-1906 и 1907 гг., в другое время, Свердлов был одним из уральских лидеров, многих знал лично, а Ш. И. Голощекин (Филипп) — фактический лидер уральских большевиков — еще с 1913 г. был его большим личным другом, придерживавшимся крайне экстремистских устремлений. Вероятно, как-то сказывался и национальный фактор в общепартийном и местном уральском руководстве в лице В. И. Ленина, Я. М. Свердлова, Ш. И. Голощекина, П. Л. Войкова*, Я. X. Юровского и других, питавших особо острую ненависть к царизму и Романовым. В специально созданную «тройку» по делу Семьи Романовых включили Ш. И. Голощекина, П. Л. Войкова и Б. В. Дидковского*.
Решение о перемещении Семьи бывшего Царя в Екатеринбург созревало и определялось вначале встречными действиями центральной и уральской властей, особым доверием первой ко второй. В феврале 1918 г. на Урал, в Пермь, доставляют брата Царя, Михаила (а позднее — и других Великих Князей и их ближайших родственников в Екатеринбург, и после чего — в Алапаевск). У уральских руководителей нарастает острое желание заполучить и Царскую Семью. Сначала, возможно по своей инициативе, они предпринимают шаги по подготовке акции ее захвата, которые выразились прежде всего в стремлении захватить власть в Тобольске, хотя этот, тогда еще губернский, город и не входил в Уральскую область. Они вступают в противоборство с «законной» западносибирской большевистской властью с центром в Омске. В Тобольск, с одной стороны, из Екатеринбурга, а с другой — из Омска, а также Тюмени, о чем уже говорилось, направляются красногвардейские отряды. Более решительно и с опережением действуют уральцы. В это же время для достижения своих целей они через Свердлова вступают в контакт с руководством страны. Ключевую роль от начала до конца в этом играет Ш. И. Голощекин, который, часто приезжая в центр в качестве члена ВЦИКа, делегата советских и партийных съездов, останавливался на квартире Я. М. Свердлова. Такая интимная и в то же время рабочая встреча состоялась в первой половине марта 1918 г. в связи с VII съездом РКП(б) и IV Чрезвычайным Всероссийским съездом Советов. Вне всякого сомнения, Свердлов и Голощекин наряду с другими вопросами обсуждали и вопрос о Царской Семье. Тогда же Голощекин, как зафиксировано в документах, встречался и с Лениным. Вряд ли и при их встрече был обойден этот вопрос19. Об этом свидетельствует хотя бы то, что Голощекин по возвращении в Екатеринбург развертывает бурную деятельность по захвату контроля над Тобольском и Царской Семьей. Затем он вновь срочно выезжает в Москву специально по данному вопросу и выступает на заседании ВЦИКа. Вероятно, он имел разговор и с Лениным. Об этих делах, о своем участии в подготовке и осуществлении цареубийства, обо всей «кухне» многомесячных переговоров со Свердловым и Лениным Голощекин, охотно повествовавший в анкетах и автобиографических очерках о революционной работе, умолчал. Но на этот счет есть другие источники. П. М. Быков — в 1917-1918 гт. председатель Екатеринбургского совета, затем (с апреля 1918 г.) один из руководителей Уралсовета — в воспоминаниях, составленных с элементами исследования, писал:«Вопрос о положении Романовых в Тобольске и возможности их побега начал ставиться в частных совещаниях партийных организаций и областного Совета с февраля 1918 г. ...В начале марта президиум областного совета постановил обратиться в ВЦИК с предложением о переводе Романовых в Екатеринбург. Не дожидаясь ответа центра, им было решено послать в Тобольск экспедицию, которая выяснила бы на месте положение и приняла предварительные меры к увозу царской семьи»20.
