Был активным участником Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, в качестве одного из заместителей Ф. Э. Дзержинского стоял у истоков формирования ВЧК84. Широко известно, что он как уполномоченный Совнаркома и ВЦИК в апреле 1918 г. руководил перевозкой из Тобольска в Екатеринбург бывшего царя Николая II и членов его Семьи. Распространившиеся со времени гражданской войны версии, что В. В. Яковлев готовил похищение, освобождение Николая Романова и т.д., абсолютно не состоятельны. Об этом говорили и некоторые его сподвижники, участники акции, но к ним не прислушивались. В июне 1918 г. В. В. Яковлев был назначен Главнокомандующим Урало(Самарско)-Оренбургским фронтом, а затем — командующим формирующейся 2-й армии. Вследствие трений между ними командованием фронта Яковлев освобоедается с поста командующего армией, назначается ее комиссаром. Его преемники на посту командующего армией, ставленники главкома Восточного фронта М. А. Муравьева* — Ф. Е. Махин* и А. И. Харченко* — перебежали к белогвардейцам. Уфа была оставлена частями армии. Ее штаб, руководящие партийные и советские органы губернии эвакуировались. Штаб армии в августе размещался в Сарапуле. Яковлев оказался в нем «на задворках»: в приказе по армии от 23 августа читаем: «Товарищ Яковлев назначается третьим адъютантом при штабе с 22-го сего августа»85. По согласованию с губернским партийным активом (П. В. Гузаковым, П. И. Зенцовым*, В. М. Алексакиным и др.) во время его нахождения в Сарапуле в конце августа или начале сентября 1918 г. он решил перейти линию фронта, заявив, что намерен развернуть партизанское движение. Получил 5 тыс. рублей, лошадь, тарантас и, по некоторым данным, под фамилией Крылов перебрался через фронтовую линию и прибыл в Уфу. Явку дал на дом своего родственника, в прошлом большевика, — В. И. Алексеева, поселился в квартире В. Ф. Горелова, являвшегося в прошлом его соратником по боевой работе.
Осенью 1918 г. Мячин оказался на стороне белых, а в дальнейшем вновь включился в революционную работу. Этот сложный и противоречивый период его жизни, по-настоящему еще не исследованный, и является предметом данного раздела.
Для понимания мотивов и обстоятельств перехода Мячина на сторону белых чрезвычайно важно выяснить, когда в действительности это произошло. В литературе утверждается, будто это случилось 10, даже 20 ноября 1918 г. Авторы, не располагая документами, опираются на публикации в газетах белых о переходе Мячина-Яковлева на их сторону, пересказ его заявления по этому поводу и обращение «К солдатам Красной Армии». Обычно они руководствуются публикацией в «Правительственном Вестнике» (Омск) от 20 ноября под заголовком «Исповедь большевика». Поэтому утверждается, будто переход совершился накануне свержения Директории, прихода к власти А. В. Колчака. Выражается удивление, что Мячин решился на этот шаг в обстановке установления военной диктатуры. Указывается на будто бы тяжелое, чуть ли не безнадежное положение белых тогда и решающие победы большевистских войск. В связи с этим делаются выводы о невозможности действительного перехода Мячина к белым, выражается полная или достаточно определенная уверенность в его намерении нанести белым удар в спину, внедрившись в их правительственно-военную систему.
В действительности дело обстояло так. Мячин через меньшевика, офицера В. И. Алексеева, вхожего в уфимскую власть белых, вступил в контакт с нею на целый месяц раньше, в иной, чем представлялось прежде, ситуации. Управляющий Ведомством иностранных дел Совета управляющих ведомствами в Уфе М. А. Веденяпин писал 23 октября 1918 г. уполномоченному Чехословацкого Национального Совета Власаку: «Препровождая при сем заявление бывшего главнокомандующего Урало-Оренбургским фронтом Яковлева, уведомляю, что Совет Управляющих ведомствами считает желательным удовлетворить просьбу Яковлева, особенно считаясь с тем, что как со стороны командующего генерала Чечека было сделано обращение к большевистским войскам и их начальникам с предложением переходить на нашу сторону, а также и учитывая особую важность использования заявления Яковлева для разложения большевистской армии. Просим не отказать в сообщении Вашего мнения по этому поводу и мнение чехословацкого командования»86. Перед тем, 21 октября, Совет управляющих постановил, а уполномоченный Чехословацкого Национального Совета 25 октября подтвердил, что гражданские и военные власти не имеют ничего против «возвращения Яковлева». Решено было выдать «ему удостоверение личности на имя Константина Александровича (так значится в источнике. — И. П.) Мячина (он же Яковлев)»87. Мячин легализовался. 28 октября он женился на сестре В. И. Алексеева — Ольге Ильиничне. Что касается обстановки в стране и на фронте к тому времени, то она оставалась сложной, но складывалась отнюдь не в пользу красных, и тем более не была критической для белых. На Южном фронте, который становился главным, белые имели явные успехи. На Восточном наступление красных после занятия ими в начале октября Самары, а 16 октября — Бугульмы выдыхалось. В Прикамье продолжалось мощное антибольшевистское Ижевско-Воткинское восстание. Белые теснили красных на Среднем и Северном Урале. В общем же положение на фронте можно оценивать как относительное равновесие сил. В связи с Уфимским совещанием, созданием Директории (Временного Всероссийского правительства) произошла некоторая консолидация сил белого движения. Ожидалось прибытие на фронт крупных контингентов войск стран Антанты. Это широко рекламировалось в печати. Германия, правительство которой поддерживало большевиков, и ее союзники были на грани полного поражения. Не случайно В. И. Ленин 8 ноября говорил: «Никогда наше положение не было так опасно, как теперь»88. Так что сам по себе переход на сторону белых именно в этот момент с точки зрения оценки ситуации не представляет ничего удивительного. Такие явления, особенно среди военных, наблюдались повсеместно. При этом следует учитывать, что власть белых в это время привлекала демократически настроенных лиц, ибо Директория была эсеровско-лево-кадетской, в войсках в Приуралье, в районе Уфы культивировался демократизм, такой же ориентации придерживались чехословацкие части и их командование.
После создания Директории Комитет членов Учредительного собрания (Комуч) был ликвидирован. Его Совет управляющих ведомствами фактически стал выполнять функции губернского центра в Уфе. Однако активно заработал Съезд членов Учредительного собрания. Лозунг Учредительного собрания был на устах у широких слоев населения. Возрождение частнособственнических, рыночных отношений хотя и ущемляло интересы части рабочих, люмпенизированных элементов, тем не менее у других слоев вызывало даже в военной обстановке заинтересованность в восстановлении и развитии промышленного и сельскохозяйственного производства, торговли, оберегало Урал и Сибирь от голода. Иной была картина в «Совдепии». Режим большевиков ужесточался. Террор, ограбление крестьян, голод усиливались. Большевики лишь позднее стали проводить более гибкую линию — сочетания жестокости, террора с лавированием, в частности по отношению к среднему крестьянству. Вот в какой обстановке произошел переход к белым К. А. Мячина.
Обратимся к обнаруженному нами тексту его «Заявления»:
«В Комитет Учред. Собрания или Главнокомандующему чехо-словацкими войсками, или штабу Народной Армии.
