Кэти помогла перенести товары и установить палатку.
– Ну вот, а теперь будем ждать покупателей. – Гвен вдруг поняла, что забыла захватить еще один складной стул. – Садись, будешь первая.
– А как насчет этого? – Кэти выбралась из фургона с коробкой из-под туфель «Кларкс».
– Там всякая мелочь. Что обжилось и уходить не хочет.
– У тебя тут так много всего. – Кэти подняла крышку и порылась в содержимом. – Сколько тебе надо пистолетов? Или якорей?
Гвен пожала плечами.
– Увлекалась некоторое время коллекционированием.
– Да ну! – Кэти достала яблочный шарм с колечком и парой серебряных листочков. – Мне нравится.
– У тебя хороший глаз. Это муранское стекло. Поднеси его к свету.
Кэти так и сделала, и шарм замигал красной и зеленой круговертью.
– Мило.
– Для моих витрин он слишком большой, но я рада, что взяла его. Тот парень просто не знал, что это такое. Шарм лежал у него с пластмассовыми браслетами и куклой Синди. – Гвен покачала головой, вспоминая тот день. – Это же муранское стекло.
Кэти наморщила нос.
– Оно ценное?
– О да, но еще важнее, что оно красивое. И необычное. – Гвен посмотрела на шарм, снова вспоминая день, когда нашла его. Как и всегда со всеми лучшими ее находками, сначала она ощутила покалывание в пальцах.
– И что ты собираешься с ним делать? – спросила Кэти.
Гвен моргнула и посмотрела на племянницу.
– Отдам тебе.
– Круто. – Кэти подняла яблоко к свету. – А его можно повесить на кожаный шнурок или ленточку или что-то еще?
Гвен даже поежилась.
– Я дам тебе серебряную цепочку. Подожди. – Она поработала щипчиками и превратила яблоко с колечком в подвеску.
– А можно сделать еще кое-что? – спросила Кэти. – Вот с этим? – Она показала на темно-серый шарм в форме револьвера.
– Как хочешь. Бери, что тебе нравится.
Кэти не стала торопиться и одно за другим выбрала крохотную белую игральную кость, темно-синий кристалл и серебряное перышко в пару к револьверу. Гвен показала, как приделать колечко, собрать комплект и повесить все на еще одну серебряную цепочку. К тому времени, когда они закончили, рынок уже открылся.
Прошло два часа. Сидя на складном стульчике, Гвен наблюдала за племянницей. Девушка как будто попала в свою стихию. Приветливо здоровалась, улыбалась, а потом отступала в сторонку, перекладывала что-то на прилавке, не навязываясь и позволяя покупателю спокойно осмотреться. Она инстинктивно чувствовала, когда требуется ее вмешательство, ловила вопросительный взгляд, предлагала помощь или отпускала шутку, создавая благожелательную атмосферу.
Девушка, ненамного старше Кэти, склонилась над прилавком, рассматривая браслет, наброшенный на статуэтку Диониса. Не дожидаясь подсказки, Кэти сняла украшение с бронзовой фигурки и протянула его девушке.
– Примерь, если нравится. – А потом, совершенно естественным тоном добавила: – Он хорошо на тебе смотрится. – Кэти уже произнесла эту фразу раз двадцать, но ни разу не сфальшивила. Гвен не поверила бы, что такое возможно, если бы не слышала это собственными ушами.
– Давай-ка передохни. Ты, должно быть, устала, – сказала она, когда племянница повернулась к ней с улыбкой победителя.
– Продала! Та, последняя, и покупать-то ничего не хотела, но увидела браслет, увидела, что он идет ей, и купила!
– Знаю, – улыбнулась Гвен. – Ты моя лучшая помощница, но перерыв сделать надо. А иначе меня могут обвинить в использовании рабского труда.
Кэти помрачнела.
– Надеюсь, он ей нравится.
– Что?
– Браслет. – Лицо ее так же быстро просветлело. – Конечно, нравится.
Гвен смутно помнила, какой была сама в возрасте Кэти: настроение у нее менялось со скоростью света, энергия и энтузиазм моментально прыгали от нуля до небес. Она улыбнулась. Кэм, вероятно, сказал бы, что так все и осталось.
– Ты продала все свои ожерелья. У тебя хорошо получается.
– Мне нужно заплатить тебе за материалы, я же пользовалась всем твоим.
– Не беспокойся. Считай, что это часть платы за твою сегодняшнюю помощь.
Кэти мысленно подсчитала прибыль и явно осталась довольна.
Гвен же представила, как оно будет, если племянница станет помогать ей регулярно. Раньше она думала, что предпочитает все делать сама, но теперь засомневалась. Работа в паре ей определенно понравилась.
Лишь вернувшись домой и приготовив себе заслуженную чашечку кофе, она вдруг поняла кое-что: в палатке Кэти была даже слишком хороша.
Глава 19
Эндхауз встретил ее тишиной и покоем. С каменной стены за ней бесстрастно наблюдала ворона. У задней двери переминалась с ноги на ногу Лили.
– Я сменила замки, – сообщила, не поздоровавшись, Гвен.
– Принесла тебе кое-что. Подумала, может, заинтересуешься. – Выглядела Лили на редкость довольной и жизнерадостной, что пришлось не по вкусу Гвен.
– Входи. – Гвен щелкнула выключателем. – Присаживайся. – Она твердо решила держаться вежливо и спокойно и показать соседке, что ничуть ее не боится.
– А ты темная лошадка, – заметила Лили.
– В каком смысле?
– А вот в таком. – Лили открыла сумочку и положила на стол стопку бумаг. Точнее, газетных вырезок. – Попросила Райана провести для меня небольшое изыскание.
Гвен коснулась верхней вырезки. Зернистая черно-белая фотография улыбающегося паренька. Шестнадцать лет, вся жизнь впереди. Она до сих пор переживала из-за того, что не помнит его по школе. Что бы ни писали газеты, Гвен его не знала. Он был на два года младше и ничем не выделялся из массы сверстников, но она, наверно, не чувствовала бы себя такой виноватой, если бы могла представить его живым. Но может быть и нет.
– Печальная история. – Гвен с удовлетворением отметила, что голос ее прозвучал ровно.
Лили улыбнулась, и Гвен вдруг поняла, почему зубы соседки выглядят какими-то детскими. Между передними зубами пролегли крохотные щелочки.
– Мне вот это больше всего нравится. – Лили разложила несколько вырезок и ткнула пальцем в одну из них, видеть которую Гвен вроде бы не доводилось. Она наклонилась и прочитала: В связи со смертью мальчика на реке задержана школьница.
Гвен выпрямилась.
– Чего ты хочешь?
– Хочу, чтобы весь город знал, кто ты такая.
– Чем я тебе не угодила?
Улыбка съехала с лица соседки, а ее место заняло выражение куда более пугающее.
– Думаешь, ты умная, а на самом деле нет. Я – местная, этот город – мой, и люди здесь – мои. Я о них забочусь. И я нужна им так же, как была нужна Айрис.
