– Слушаю. – Гвен ободряюще улыбнулась. Если бы она знала, что оно произведет такой эффект, давно бы уже надела это платье.
– Речь идет об одной статье в «Гардиан». – Кэм перевел дух. – Если хочешь, я подам на них в суд за диффамацию.
– Минутку. О какой статье ты говоришь?
Кэм открыл субботний выпуск и подтолкнул его по столу в сторону Гвен. Она пробежала глазами текст, стараясь не смотреть на Стивена Найта, хмурящегося со школьной фотографии.
– Статья только в журнальном приложении. Не думаю, что кто-то здесь ее прочитает. Я и сам бы не увидел, если бы… – Он не договорил.
– Если бы твоя мать не показала, – закончила за него Гвен. – Решительная женщина, надо отдать ей должное.
– Как и все родители, она просто считает своим долгом защищать сына. Ее беспокоит, что такого рода информация плохо отразится на репутации фирмы. Все же прекрасно знают, что мы знакомы.
– Знакомы? – повторила Гвен.
– Я другое имел в виду. Просто то, что здесь написано, это всем известно. Частная жизнь никого не касается. Кстати… Ты разговаривала с этим журналистом?
– Нет. – Гвен даже разозлилась за такой вопрос. – Ты же прекрасно понимаешь, что я хочу этого меньше всего.
Кэм как ни в чем не бывало пожал плечами.
– Публичность иногда идет на пользу. Например, твоему бизнесу. И я же не знаю, какие еще услуги ты оказываешь… – Он умолк, увидев выражение ее лица. – Извини. Так других услуг не предоставляешь?
Гвен отвечать не стала и сосредоточилась на статье, а закончив, села в ближайшее кресло.
– Какая гадость.
– Здесь это никто даже не прочитает.
– Пендлфорд упоминается в заголовке, так что, думаю, прочитают.
– Да, но большинство здесь не читают общенациональные издания.
Гвен хотела бы утешиться интеллектуальным снобизмом Кэма, но опыт общения с местными жителями не позволял ей этого.
– Мы в Уилтшире, а не на Марсе. Люди ездят в Лондон – о чем ты говоришь. – У нее засосало под ложечкой. – Господи, это увидят все.
– Ну и что? Ты не сделала ничего плохого. А еще я готов держать пари, что там просто куча неправды. Давай отправлю им устрашающее письмо, предложу написать опровержение.
Гвен покачала головой.
– Вообще-то, там все изложено довольно точно.
Кэм скептически фыркнул.
– И насчет колдовства тоже? Это же полная чушь.
– Люди действительно обвиняли меня и нашу семью. Именно так здесь и говорится, и так оно на самом деле было.
– Ну, в таком случае они определенно свихнулись. Ни один здравомыслящий человек этому не поверит.
– Ты не понимаешь. Люди в любом случае подумают худшее. Нет дыма без огня и тому подобная чушь. В последний раз примерно так и было. Просто все снова всколыхнется.
– А что случилось? – Кэм наморщил лоб. – Ты знала мальчишку? Он учился в твоей школе?
– Я не сделала ему ничего плохого. Я даже не знала его. Какие-то ребята заявили тогда, что я была втайне влюблена в него, что он дал мне от ворот поворот и я на этой почве подвинулась рассудком. Я не накладывала на него никакого заклинания, не гипнотизировала, не приказывала ему покончить с собой. Но я действительно использовала свои способности, когда он пропал. Так я и узнала, где находится тело. Вот только в реку его не толкала.
– Конечно, не толкала!
– Но я использовала магию – или то, что ты хочешь так называть, – чтобы найти его. Мне и в голову не приходило, что я найду тело. Думала, смогу помочь. – Гвен вдруг заметила, что плачет.
Кэм вышел из-за стола, обнял ее рукой за плечи.
– Извини. Не ожидал, что тебя это так расстроит.
Гвен шмыгнула носом.
– В то время я ни с кем об этом не говорила. Даже с тобой боялась касаться этой темы.
Кэм отстранился и с изумлением и недоверием посмотрел ей в глаза.
– Подожди. Ты боялась меня?
– Не тебя. Твоей реакции. – Она поморщилась. – Думала, ты отреагируешь так же, как твоя мать сейчас.
– Она просто заботится обо мне. Ну и о фирме. Самое главное для нее – сколько у нас клиентов. В последнее время от нас ушло несколько человек, и она считает, что это связано с утратой доверия. Упрекать ее за это нельзя. Фирма значит для нее все.
– Но к фирме это не имеет никакого отношения.
– Если люди узнают, что мы вместе…
– Мы не вместе. Мы просто друзья.
– Не думаю, что у нас получится быть просто друзьями, – сказал Кэм, которого эта перспектива как будто не очень радовала.
Гвен почувствовала это и рассердилась.
– Я любила тебя, но не могла быть с тобой откровенной. Я стыдилась своей семьи и своих способностей, мне было неловко из-за случившегося. Я боялась, что ты тоже посмотришь на меня осуждающе, что перестанешь любить, и поэтому уехала.
– Ты сказала, что уехала из-за моей матери.
– Она была вишенкой на торте. – Гвен вздохнула. – Все сложно, и, сказать по правде, сейчас ситуация не лучше.
На столе зазвонил интерком.
– Мистер Лэнг? Здесь мистер и миссис Шоу.
Кэм тронул пальцем кнопку.
– Десять минут. – Он положил руку ей на запястье.
Тепло его пальцев просочилось сквозь тонкий материал платья, и она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Мне не нужны проблемы. Я хочу остаться здесь и жить тихо и спокойно.
– Что сегодня новость, то завтра упаковка для чипсов. Сама знаешь. Так что беспокоиться не о чем, – сказал Кэм. – Я запущу слух про чересчур любопытного журналиста. Не думаю, что совету нужна бóльшая, чем уже есть, публичность, а влияния ему не занимать.
– Не знаю. Все это начала Лили, а она, между прочим, член совета. С самим журналистом она в дружеских отношениях, и мне вчера принесла кучу газетных вырезок о том самом деле. Я тогда даже не поняла, что она мне угрожает…
– Похоже на харассмент. Если хочешь, я обращусь за судебным запретом?
– Судебный запрет в отношении такого известного в городе человека? По-твоему, это хорошая мысль?
– Я же юрист, не забывай. – Кэм улыбнулся. – Для юриста – любой повод хорош, если дает возможность поработать с бумагами.
– Спасибо за предложение. Буду иметь в виду. – Движимая благодарностью, она шагнула к столу с намерением запечатлеть на его щеке целомудренный поцелуй, но в последний момент Кэм подался навстречу и поцеловал ее в губы.
В следующий момент он опустил ее на стол и сам вытянулся сверху. Гвен обхватила его ногами, прижала к себе, но тут снова звякнул интерком, и она оттолкнула Кэма.
