Глава 19. Посполитое величество
В нервном ожидании прошла неделя, начались августовские дожди. Подозрительный испанский лейтенант не только не ударил в спину, но даже выдал одного из солдат, подобное замышлявших. Правда, то был голландец. Закованный в кандалы, он был брошен в клетку до конца кампании.
А к концу недели я выполз на башню и не поверил своим глазам – Радзивиллу шло подкрепление! Как минимум столько же сабель, сколько и у него. Нет, много больше…
Мои совсем упали духом, пока дон Альфредо не разглядел всадника со штандартом в руке и тот штандарт был королевский.
К нам пожаловал сам круль Посполитый – Стефан Баторий! Подобного я точно не предполагал. Мне и надеть-то на королевский приём нечего.
Мы выехали из замка втроём – я с Альфредо, как воюющая сторона, и пан Свидерский, как владелец недвижимости. Литовцы даже не подумали нас обстрелять, явно обескураженные не в меньшей степени. Пегая в яблоках лошадёнка даже в подмётки… пардон, в подковы не годилась Матильде. Но не идти же пешком к королю!
Его шатёр, только что поставленный, быстро набух от дождевой влаги. Венгерский король Польши занял большое кресло, символизирующее походный трон. Кроме двух венгров-охранников с дюссаками наголо (короткими палашами) подле короля присутствовал секретарь, а напротив монарха со склонённой головой оправдывался Сиротка.
Я опустился на колено, обмакнув шоссы в сырость. Рядом присели мои спутники.
– Вы и есть тот самый авантюрист де Бюсси? – король говорил на латыни, мне пришлось изрядно напрячься, этот язык я редко где слышал вне богослужений.
– У меня есть и другие титулы, ваше величество. К сожалению, «авантюрист» – самый подходящий.
Хитрые чёрные глазки короля оценивающе прищурились. Он погладил очень короткую бородку, такую же скромную скобочку, как у меня.
– Оставьте нас!
Сиротка глянул в мою сторону осуждающе, он наверняка желал преподнести историю нашего общения в ином свете, но вынужден был подчиниться. Убрались и двое моих сопровождающих.
– Поднимитесь с колена.
И то слава богу. Присесть, конечно, не пригласит. Ординарному графу сидеть в присутствии монаршей особы не по чину, если только граф не состоит в королевской свите и не делит с ним трапезу либо игру в карты.
– Да, ваше величество.
– Вы служили прежнему королю Польши – Хенрику Валезы. Отчего он так быстро покинул престол?
– Спешил занять французский трон, а два совмещать не мог никак. Позвольте мне такую дерзость: считаю его плохим королём и Франции, и Речи Посполитой.
– С вами многие согласятся. Он вверг Францию в религиозные войны?
– Точнее, не прекратил их, имея полную возможность. Я служу брату короля, сражавшемуся против него. И готовому вновь взяться за оружие, если начнётся новая гугенотская война.
– Вот мы и добрались до главного. Для войны нужны деньги. Деньги есть у Радзивиллов. Добром они их вам не отдают, готовы пушками разнести польский замок.
– Вы правы, ваше величество.
– Я часто бываю прав. Шандор! Приготовь перо и бумагу. На каких же условиях вы предлагаете сделку?
Краткий пересказ сущности моих претензий вызвал у короля усмешку.
– Авантюристам чаще везёт, чем обычным людям. Считайте, что сегодня ещё раз повезло. Литовцы снимут осаду. Но скажите мне… – он внезапно сменил тему. – Сколько вы платите прусским наёмникам?
– Полтора эскудо в день, ваше величество. Два испанцам. С голландцами расчёт идёт мимо меня.
Он пересчитал золото в цену серебряных польских монет, и усмешка начисто пропала с его лица.
– Вот как подорожало в Европе человеческое мясо… Не беда! Радзивиллы покроют расходы. Знайте же, граф, в предстоящем походе в Ливонию я рассчитываю на наёмников. Шляхте с её посполитым рушеннем доверяю всё меньше и меньше. Только мне назвали меньшие суммы.
Невозможно было поверить сказанному далее, а король продолжал говорить. Он предлагал выкупить у меня все бумаги оптом! Но не за пятую, а десятую часть. Чуть поторговавшись для приличия, я согласился.
Но что же получается, выдоенные из Сиротки деньги Стефан Баторий потратит на армию, которой предстоит воевать с русскими войсками за Полоцк и Ливонию! А я, выходит, помог вражескому королю шантажировать магната.
С другой стороны, из курса истории известно, что наёмники Батория выбили русских на прежние рубежи. То есть деньги и армию он найдёт в любом случае. Разве что всадить ему звёздочку в глаз…
Нет, не поможет. У Русского царства впереди ещё Годуновы и «царь Васька», если даже не произойдёт чего хуже в этом варианте действительности. Москве бы исконные, ближние земли удержать, не зарясь пока на литовские и шведские. Рано!
Или я всё же совершаю предательство? Пусть не Родины, её аналога в альтернативном мире…
– Присаживайся, француз. Мне с Францией делить нечего. Договор надо отметить! – он заговорщически прикрыл один глаз. – Будем звать Радзивилла на делёж его шкуры? А, чёрт с ним, пусть ждёт снаружи. Ты, граф, напоминаешь мне себя в молодости, тоже был авантюрен и несдержан. Особенно когда в Падуе учился. Садись, расскажу. А ты расскажи, как во Франции.
Минут через пятнадцать я бы уже ни за что не согласился прикончить обаятельного мадьяра.
– А ты знаешь, француз, я мог стать королём Польши ещё тогда, вместо Хенрика, – он подпёр голову ладонью и задумался. – И Анна была моложе, вдруг дети бы…
Как я мог упустить! Стефану Баторию пришлось выполнить обязанность Хенрика – жениться на Анне Ягеллонке. Стефан старше Генриха Валуа, но всё равно моложе невесты лет на десять. Могла бы она забеременеть года три-четыре назад? Вряд ли, в эту эпоху стареют рано, да и первородке выносить дитя сложно, если первенец зачат в столь зрелом возрасте. Судя по последней реплике, монарх явно не в восторге от брачной партии.
Время пролетело незаметно. Когда я вывалился из шатра на нетвёрдых ногах, убедился: Радзивилл и двое моих по-прежнему отираются у выхода, хоть небо уже темнеет к вечеру. Бедолаги, небось до ветру отлучиться не могли, вдруг королевская воля – а зазвать их под мои августейшие очи! Я тоже не отлучался, хоть принял жидкости несравнимо больше.
– Сиротка! Мы с королём обо всём договорились. Я остаюсь без бумаг. Ты – без денег.
Вряд ли он понял моё объяснение, потому что возмущённо залопотал, замахал руками.
– Сейчас на ушко скажу…
Делая вид, что наклоняюсь к пузатому магнату, я со всего маху наступил на его подагрическую ногу и с удовольствием зажал жирную пасть ладонью: не тревожь визгом короля.
– Ты мне ногу отдавил… – всхлипнул литовец, освобождаясь из тесных объятий.
– А ты убил мою лошадь.
