Кстати, она обратила внимание на одну странную закономерность. На ранних фото Гаэля часто попадалась одна и та же девушка. Стройная блондинка. Хоуп еще никогда не приходилось видеть таких фотогеничных людей. Высокие скулы, удлиненное лицо. По характеру снимков чувствовалось, что фотограф был без памяти влюблен в эту девушку.
На самых ранних фото она всегда была запечатлена на втором плане. Девушка с интересом смотрела на героев снимка, предающихся различного рода излишествам. Должно быть, взгляд Гаэля, когда он делал фото, был таким же алчным. На обороте одного из снимков – того, где лицо загадочной девушки было запечатлено крупным планом – было написано «Тамара Ларсон».
Краем глаза взглянув на Гаэля – дверь в студию была приоткрыта, – Хоуп зашла в Интернет и впечатала в поисковик имя и фамилию девушки со снимков. И сразу перед ее глазами замелькали ссылки на десятки сайтов. Она нажала на первую попавшуюся, заранее зная, что увидит, и не ошиблась: на фото Гаэль с нежностью смотрел на Тамару. За эти годы он так сильно изменился, что Хоуп с большим трудом узнала его. И дело было не во внешности. Он и тогда был стройным и подтянутым. Но черты его лица были гораздо мягче, улыбка – теплой и искренней. Взгляд не был отстраненным.
Под фотографией Тамары и Гаэля стояла надпись: «Я верю в любовь». И эти слова как нельзя лучше характеризовали снимок. Гаэль действительно был влюблен в Тамару Ларсон. Об этом говорил его взгляд, его улыбка и нежность, с которой он смотрел на свою возлюбленную.
У Хоуп перехватило дыхание, и руки невольно сжались в кулаки. Нет, она не ревновала, ей просто очень захотелось узнать, почему Гаэль вдруг стал таким жестким, холодным и циничным. Ведь когда-то он не был таким.
Некоторое время Хоуп переходила с сайта на сайт, и вдруг ей попалась статья со следующим заголовком: «Скандальный фотограф собирается жениться на своей музе». Под заголовком было фото улыбающейся Тамары, демонстрирующей огромное обручальное кольцо. Гаэль положил руки на плечи Тамаре и смотрел на нее с обожанием.
Так значит, они были помолвлены! Но ведь в то время он был еще очень молод. Моложе, чем сейчас Хантер.
Что же произошло? Женился Гаэль на Тамаре или нет? Хоуп считала, что он закоренелый холостяк. Но, быть может, она ошиблась на его счет.
Хоуп почему-то почувствовала обиду на Гаэля. В самом деле, он знает о ней все: о ее шрамах, кровоточащих ранах на сердце, о ее прошлом и настоящем, а она… Она знает о Гаэле только самые общие сведения. Нет, их связь никак нельзя назвать даже посредственным романом. Ведь возлюбленные делятся друг с другом самым сокровенным. Гаэль общается с ней исключительно потому, что это ему удобно. Она для него подходящая натурщица, дельный и расторопный помощник, неплохая любовница.
Хотя… Ведь Гаэль с самого начала не стал вводить ее в заблуждение и ясно дал понять, чего от него следует ожидать, а чего он дать ей при всем желании не сможет.
– Ты решила собрать обо мне какие-то сведения? – раздался у нее за спиной голос Гаэля. Хоуп вздрогнула всем телом. – И кажется, тебя это довольно сильно увлекло.
– Я не знала, что ты был помолвлен.
Хоуп решила сразу перейти в наступление. Изворачиваться и лгать не имело никакого смысла. Ведь Гаэль фактически поймал Хоуп на месте преступления.
– Моя помолвка длилась недолго, – поморщившись, отрезал Гаэль. – И это было очень давно.
– А что произошло? – спросила Хоуп. – Ты должен мне об этом рассказать. В конце концов, я занимаюсь твоим архивом. Эта девушка многое значила для тебя. Ведь почти на всех фотографиях, которые ты делал в школьные годы, она, так или иначе, присутствует.
– Эта история стара как мир, – усталым голосом проговорил Гаэль. – Парень влюбляется в девушку, а она соглашается встречаться с ним по расчету. Конец у этой сказки всегда трагический.
Когда Гаэль сказал последнюю фразу, тон его опять стал насмешливым. Но теперь Хоуп поняла, что ирония – не что иное, как самозащита. Ей вдруг стало жаль Гаэля. Она поняла, до какой степени изломан, несчастен и одинок этот человек.
Хоуп с огромным трудом выдавила из себя улыбку. Ей не хотелось, чтобы Гаэль понял, что она жалеет его.
– Да, в наше время у большинства сказок несчастливый конец, – сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно более непринужденно.
– Ту историю нельзя было назвать сказкой в истинном понимании этого слова, – заметил Гаэль. – Это, скорее, повесть о гордости, жадности и безнадежной любви.
Вообще-то, история с Тамарой не была таким уж большим секретом. Ведь она в свое время стала достоянием прессы. А если бы Гаэль решил скрыть свой печальный опыт лично от Хоуп, то ни за что не доверил бы ей работу со своим архивом, где фото Тамары были на каждом шагу.
– Об этом даже неинтересно рассказывать, – сказал он. – Все было так глупо.
– Но ведь ты был помолвлен с этой Тамарой Ларсон, – не отставала Хоуп.
– Не думаю, что это можно назвать помолвкой в полном смысле этого слова, – признался Гаэль. – Ведь моя невеста не собиралась выходить за меня замуж. Во всей этой истории нет ничего интересного и уж тем более романтичного. Тамара училась на класс младше меня. Она была… – Гаэль замолчал, подыскивая верное слово. – Она была очень тщеславной, принадлежала к высшим слоям общества, была красива, умна и богата. Но в нашей школе было более чем достаточно таких девушек, ни в чем не уступавших ей. К тому же они по какой-то неизвестной мне причине не желали принимать ее в свой круг. Поэтому Тамара чувствовала себя одинокой и очень от этого страдала.
– Как и ты, – заметила Хоуп.
Действительно, они с Тамарой были изгоями и отчасти из-за этого так близко сошлись. Но ее тщеславие и амбициозность и не снились Гаэлю.
– Да, – кивнув, согласился Гаэль. – Но я знал свое место. Самое смешное, что поначалу она надо мной смеялась и всячески давала мне понять, что я ничего собой не представляю. А потом начала со мной кокетничать. Всячески старалась мне понравиться. С ее стороны все это было хитроумной игрой. Первое время, когда Тамара начала оказывать мне знаки внимания, я не мог поверить своему счастью. В самом деле, что могла найти красивая и умная девушка, настоящее совершенство, в таком простаке, как я? А когда мы сошлись, я стал фотографировать ее. Многие ее фотографии попали в мой блог. Мне и в голову не могло прийти, что благодаря этому Тамаре удалось заработать в школе авторитет.
– Но почему ты думаешь, что она все рассчитала заранее? – вступилась за девушку Хоуп. – Может быть, она вовсе не была такой циничной и расчетливой.
Гаэль невесело улыбнулся. Сразу видно, что Хоуп никогда не ходила в элитную школу с детьми богатых высокопоставленных родителей. Иначе бы она знала, что Тамара и люди, подобные ей, учатся цинизму и холодному расчету чуть ли не с пеленок.
– Нет, Тамара все рассчитала заранее, – отрезал Гаэль. – Она, наверное, решила, что я такой же, как и мой отец. Что я с радостью стану игрушкой в руках умной и богатой девушки. Но в то время я ничего этого не знал. Для меня Тамара была кем-то вроде богини. Настоящей Афродитой. Мы с ней встречались, когда я учился в выпускном классе и на первом курсе колледжа. Когда она окончила школу, я сделал ей предложение. Можешь себе это представить?
