Поиск идеи и способность рассказать о ней простым способом требуют смирения, и это качество редко приписывают экспертам и ораторам. Важно помнить о знаниях, добытых усердным трудом, но и не забывать, каково это — чувствовать себя новичком. Редко удается достичь подобного баланса, но именно он делает учителя великим. Как выяснилось, мой брат учился управлять механикой по старинке, и ему это тяжело давалось. Вместо того чтобы и мне передать частичку мучений или заставить меня страдать, проведя своего рода обязательный для всех водителей обряд инициации, он обратил в радость то, что было причиной его страданий. Преподавание — это акт благотворительности. Благодаря ему запутанное проясняется, а бесполезное становится необходимым. Когда все происходит как надо и идеи преподавателя ученики проверяют на практике, страданий нет. Удивительно, как редко процесс обучения приносит его участникам удовольствие.
Подстраиваться в зависимости от реакции студентов
Если бы, сев в машину брата, я начал кричать изо всех сил, что он должен был сделать? Если бы он вел себя, как большинство ораторов, то продолжил бы свой урок, не обращая внимания на мою проблему. Люди засыпают на лекциях или сидят, уставившись в пространство, но спикеры продолжают вещать. И это сходит с рук, потому что лекции — пассивный опыт для аудитории.
Однако, если вы последуете моему совету и сделаете так, чтобы учащиеся были активными участниками процесса, они каким-то образом на это отреагируют. В этот момент и начинается ваша настоящая работа. Если предложенная якобы блестящая идея утомляет их или они не понимают упражнения, которое вы запланировали, что тогда? Сложность обучения заключается в том, чтобы наблюдать за учениками, вовремя реагировать и вносить коррективы в соответствии с их потребностями.
Даже во время лекции, когда вы стоите перед аудиторией, эти представления меняют ваше поведение. Вы должны строить выступление так, чтобы в разные моменты речи могли спросить себя:
• Студенты уже знают этот факт или урок?
• Стоит ли объяснить этот вопрос по-другому?
• Аудитория перенасыщена информацией: может, нужны перерыв или разрядка?
• Не считают ли студенты, что уже всё знают, — может, неплохо озадачить их?
И даже если вы не можете выстроить работу именно таким образом, все равно ничего не мешает вам через несколько дней после лекции задать вопросы аудитории (либо через организатора мероприятия, либо раздав на выступлении анкеты и попросив указать в них адреса электронной почты):
• Возникли ли у слушателей вопросы теперь, когда они вернулись к работе?
• Использовали ли они что-то из того, о чем вы рассказывали? Каков эффект?
• Есть ли какая-то тема, которую они хотели бы изучить сейчас, когда вернулись к работе или привычной жизни?
• Могут ли они подсказать, как сделать свой опыт обучения более активным, интересным или содержательным?
Если вы будете следовать этим советам, поймете: невозможно хорошо преподавать, не научившись чему-то по ходу обучения. Хороший педагог слушает столько же, сколько говорит; исходя из услышанного, совершенствует свой материал и при этом учится видеть: был ли достигнут тот эффект, на который он рассчитывал? Скучающий учитель — это, по сути, тот, кто забыл, что должен продолжать учиться у своих студентов, даже если придется извлекать урок из собственных преподавательских неудач.
Глава 10. Откровения
Если хотите знать, насколько хорош тот или иной оратор, посмотрите его лекцию дважды. Я наблюдал за спикерами и юмористами и понял, что они сто раз повторяют одно и то же, чтобы достичь необходимого эффекта. Если хотите раскрыть секреты профессионального исполнителя, посмотрите его речь повторно. Тогда вы заметите, как много из того, что он делает, импровизация. Вам интересно, та моя удачная шутка была экспромтом или задумывалась? Вы это узнаете наверняка, только если посмотрите на меня еще раз.
Я уже слышал ваш вопрос. Если я знаю материал, то либо сам задумывался над тем, что вы спросили, либо меня уже об этом спрашивали. Проблема в том, что у меня нет возможности ответить на все вопросы, которые могут возникнуть у аудитории. О том, почему отвечать на них очень скучно, я уже писал. Прочитав лекцию три или четыре раза, я смогу предвидеть 70 % вопросов, которые мне могут задать слушатели. Но плохих вопросов не бывает. Тот факт, что я уже слышал вопрос, совсем не означает, что у меня есть правильный ответ, поэтому, независимо от того, сколько раз этот вопрос задавали, я не перестаю учиться отвечать.
Мне сложно поддерживать визуальный контакт с друзьями. Я довольно спокойно чувствую себя, выступая перед большим количеством незнакомых людей, но, как только вижу друзей, мозг тут же хочет с ними пошутить. При этом инстинкты подсказывают, что это слишком эгоистично. Я люблю, когда ко мне на лекции приходят друзья, при этом как только я их вижу, какая-то часть меня леденеет. До конца не знаю, почему так происходит. Наверное, вы считаете, что я давно проработал эту проблему, но на самом деле нет.
В половине случаев вы уже знаете то, что нужно знать. Иногда слушателям известно многое из того, что знаю я. В этих случаях моя задача — напомнить им уже известные факты или представить их в новом контексте. Я в курсе: необязательно иметь какие-то оригинальные идеи, чтобы выступление было полезным аудитории. Часто есть смысл повторить что-то известное, но как-то по-другому. Или предоставить слово человеку со стороны, чтобы он с большим успехом огласил правду, которую не всегда произнесет человек из команды. Часто слово независимого наблюдателя имеет больший вес, чем сказанное целой командой специалистов из этой области. Но я не могу об этом упоминать. Если я скажу, что преднамеренно повторяю то, что слушатели уже знают, это прозвучит так, будто я считаю их глупцами. При этом я знаю, что старые идеи, облеченные в иную форму, обладают удивительной силой в мире, где все помешаны на свежих новостях и восприятии новой информации.
Изменение происходит только тогда, когда кто-то делает что-то по-другому, а на лекции это невозможно. Часто меня приглашают рассказывать людям вдохновляющие истории о масштабном развитии инноваций. Проблема с вдохновением в том, что его трудно уносить с собой. То, что волнует вас в лекционном зале, выглядит нелепо в кабинете начальника. Ни один оратор не может гарантировать, что человек выйдет из зала, вернется к повседневной жизни и рискнет сделать что-то новое, то, о чем он узнал на выступлении. Иногда мне приходится тратить время впустую, убеждая в чем-то людей, которые и так со мной согласны, притом что остаются неохваченными те, кому моя речь реально пошла бы на пользу. С одной стороны, это забавно, а с другой — печально, потому что эту проблему я точно решить не смогу — мне редко выпадает случай выбирать аудиторию.
Мне платят одинаково, независимо от того, успешно я выступил или нет. В большинстве контрактов, которые заключает оратор, нет ни слова о результате. Неважно, выступлю я отвратительно или прекрасно, — заплатят одинаково. Мне не нравится этот подход. Я бы предпочел, чтобы платили меньше, когда я выступаю плохо, и больше, если хорошо. На конференциях очень редко можно получить дополнительное вознаграждение за выступление. Следовало бы учредить награды лучшим выступающим в зависимости от отзывов слушателей, а также предлагать не очень хорошим спикерам консультации или тренинги. Единственная известная мне конференция, где лекторам платят в зависимости от эффекта их речи, это User Interface Conference
[76].
