— Не сомневаюсь, что вы найдёте, чем ответить. — Балуар вдруг приподнялся, и в его глазах мелькнула ярость, которой я тоже не наблюдала… никогда раньше. — Я скажу, что вы вторглись в мои покои, милорд. Настроили против меня его высочество Аделика и леди Лиату! В то время, как именно ваши действия, ваши недавние требования в Асхеме расстроили наши отношения, перечеркнули всю мою работу — и вам об этом прекрасно известно!
— Что это значит? — вспыхнул Аделик. Обернулся к маларцу.
— Что ваш отец хотел мира и общего союза, как я и говорил, — Балуар лишь склонил голову. — И милорд Шинар этим… воспользовался по-своему. Он попросил руки вашей сестры, добился согласия. А после, уже зимой, побывал в Асхеме, и его миссия устроила там настоящий скандал.
— На какой почве? — Брат подался вперёд, и мне захотелось тоже.
— Потребовав отдать Маларии спорный участок земли на границе — небольшой, но важный. Несколько горных угодий. Уверен, эти требования подкреплялись историческими пактами, но в сути своей несли оскорбление. Они разъярили, настроили соседей против нас.
— Как именно?
— Возможно, всё вышло случайно — правда, милорд Шинар? — В голос Балуара вновь вернулась осторожность, которая мешалась со слабой горечью. — Или вы признаетесь, что разыграли партию? О вашем союзе с леди Лиатой к тому времени стало широко известно, достаточно было сделать пару намёков — и вот я уже получаю письма, в которых меня зовут вероломным подлецом!
— Вам лучше знать, с чего вас так зовут! — рыкнул Шинар. — Вы лебезите передо мной в один день, а в другой — сваливаете вину, передёргивая события!
— Я? Позвольте, я призываю верить не моим словам. Отвечая на письма, я попросил десятерых разных господ, в том числе его величество Дархема, обрисовать подробно то, что случилось зимой. Их взгляды на ситуацию у меня — хранятся среди прочего.
— Прекрасно. — Теперь Шинар зло усмехнулся. — Значит, послания от тех, кто мечтал сжечь меня на костре за одни занятия магией? Как удобно, что вы записываете каждое слово — думаете, ложь на бумаге звучит убедительнее?
Балуар вдруг запнулся и продолжил чуть менее уверенно.
— Я… в последнее время действительно доверяю записям. Стараюсь, на случай если… здоровье вдруг подведёт. Я, знаете ли, уже немолод.
С новой волной страха я вспомнила заметки на полях — и подробности в документах, которые не выпускал из рук Аделик. «Здоровье подведёт»?! Чего он боится на самом деле?..
О Боги.
Вдруг стало тошно. Этот скандал, препирательства, обвинения — неужели так и должны решаться дела короны? С одной стороны святейший — человек, к которому отец годами ходил за мудростью. С другой — жених, мужчина, защитивший меня от смерти. Я до сих пор не могла забыть тепло, что однажды окружило меня в его объятьях. То чувство покоя — смешанного с надеждой и стыдом! — которое дарила его рука на моих волосах.
Теперь они готовы проклинать друг друга и пытаются узнать, кто больше лгал. Мне в том числе!
— Вам есть что возразить, Шинар? — голос Аделика долетел как сквозь слой парчи.
— Я уже всё сказал. Мои дела в Асхеме не затронули ваши.
— И почему вы не послали эти письма сразу мне, святейший?
— Я просто не считал, ваше высочество, что подобных речей достаточно, чтобы бросаться обвинениями. Но раз уж милорд Шинар сам пришёл обвинять меня в измене…
И тогда моё терпение лопнуло.
— Его обвинения проросли из другого! — воскликнула я. — Зачем вы встречались с алхимиком в Котле?
Балуар застыл с приоткрытым ртом, будто намеревался сказать что-то ещё, но разом забыл все доводы.
— Простите, леди Лиата? Я не понимаю, о чём речь…
Почему мне захотелось оправдать Шинара? Почему одна мысль о том, что святейший прав, заставляет голову идти кругом?
— Вы встречались с алхимиком. На прогулке с милордом в городе, три дня назад, мы выясняли, кто мог покупать ингредиенты — редкие, используемые для проклятий. И вышли на ваш след, — объявила я. А затем упрямо, слово за словом, отчеканила всё — не рассказав лишь о покушении.
Балуар вновь побледнел. Если мне думалось, что сильнее его уже не пронять, то я ошибалась.
Вот он приложил руку ко лбу. Поморщился, будто от боли.
Провёл ладонью по редким седым волосам и дёрнул плечами.
— Я… я могу ответить и на это. Но… без присутствия милорда Шинара.
— Это тайна государственного значения? — Тон Аделика не предвещал ничего хорошего.
— Нет, но…
Шинар подался вперёд — явно тоже почуяв слабость противника. И решив ею воспользоваться, непременно.
— Будет странно выгнать единственного человека, который разбирается здесь в зельях и магии. Выкладывайте всё начистоту — сейчас или в темнице.
Он был не совсем прав: один из стражников, безмолвно застывших вокруг, входил в число наших колдунов. Вот только и впрямь, что этот парень знает о проклятьях? Даже бытовые ритуалы для нас, литанийцев — подозрительная наука…
И если Шинар вновь хотел спровоцировать старца — кажется, у него вышло.
— Я болен, — шикнул тот, резко вздёргивая голову. — Болен, и зелье для меня.
Что?
— Чем? — поражённо спросил Аделик. Взгляд его вдруг стал напряжённым, а святейший упёрся руками в стол. Последующие слова, сколько бы он их ни готовил, возможно, дались ему тяжело и срывались с губ еле слышно.
— Всё началось примерно… год назад. Тогда я впервые заметил, что… — Он сжал край стола руками. — Что некоторые события будто начинают ускользать от меня. Я просыпался поутру и не мог вспомнить, куда поставил собственные башмаки. Перепутал однажды время, в которое сам его величество Этар велел к нему явиться…
— Вы теряете память? — прищурился Шинар.
— Я… — Балуар поднял руку. — Когда я понял, что становлюсь слишком рассеян, что не могу вести дела как прежде, то начал искать средство. Сразу же! Сначала принялся вести записи, а затем узнал о зелье. Том самом, что вас взволновало.
— Вы теряете память. Не можете вспомнить, что и где находилось, пишете для этого подробные отчёты, которые могут попасть в чьи угодно руки — и уверяете, что справляетесь со своими обязанностями?!
— Шинар, вы переходите границы! — неожиданно резко осадил Аделик. Балуар глянул на него со смесью боли и благодарности, а затем покачал головой.
— Сейчас я всё помню. Поверьте. Средство из мозгов китеры… помогает. По крайней мере, если принимать его регулярно. У меня есть рецепт и само зелье — проверьте их, будьте добры. Отдайте магам, дегустаторам, споите мне… за всё это я не волнуюсь.
Он застыл на месте и отвёл взгляд — одинокий старик в сером посреди разбросанных по всему кабинету бумаг. Записей, ставших неотъемлемой частью его жизни.
