Молодой человек остановился на крыльце, пожал плечами. Тоже посмотрел на витраж:
– Не задумывался… Голубой какой-то… Василек, наверно.
– Оттенок совсем другой, – пробормотала Аделия. – Вряд ли.
Макс снова пожал плечами:
– Выцвел. Или ты думаешь современные умельцы, как мастера в Софии Константинопольской, смальту и витражи на века умеют делать… Пойдемте, замерзните!
Он взбежал на крыльцо. Дверь распахнулась, выпуская радостный возглас:
– Максик! Заждались. Как раз к ужину…
Но зоркие любопытные глаза были обращены на его спутницу. Макс перекинул сумку Аделии в другую руку, протянул девушке руку и притянул к себе:
– Знакомьтесь, тетя Света. Моя Ада.
– Добрый вечер, – Аделия протянула руку хозяйке.
За ее плечом уже появилась Римма Аркадьевна. Она оказалась чуть ниже сестры ростом. И чуть менее значительна, но в целом они излучали ту самую гремучую смесь воли, решимости и бесцеремонности, о которых предупреждал Макс. Аделия покосилась на него: невозмутимая и уверенная улыбка, рассеянный, «профессиональный» взгляд. Почувствовав ее взгляд, повернулся и подмигнул. Совсем так, как если бы они в самом деле были парой.
От такой профессиональной фальши Аделии стало не по себе.
Светлана при этом пожала ее пальцы – слишком вяло для такого решительного выражения лица.
– Как я рада, что Максик, наконец, показал вас нам… А то же все прятал, прятал, – любопытная улыбка и оценивающий взгляд.
Аделии стало окончательно неловко, ее будто сдули как праздничный шарик, оставив только жухлую оболочку, – вся затея казалась теперь еще большим бредом, чем раньше.
– Так конечно, берег. А то ж заморозите… – Макс выразительно развел руки: – Ну вы даете, товарищи родственники.
Светлана и Римма встрепенулись, забежали внутрь, замахали руками, запричитали. Макс привлек Аделию к себе, поцеловал в висок и прошептал:
– Теперь ты понимаешь?
По холодному разочарованию в глазах девушки понял – что-то не так.
Она прошла в дом, стянула сапоги и куртку, пристроила на крючок. Василиса с Артемом освоились гораздо оперативнее – уже знакомились с Вадькой и Ольгой. Вадька важничал, включил «павлина» – явно хотел произвести впечатление на Василису. Та с любопытством щурилась – знакомое, Танькино движение. Артем огляделся, нашел взглядом Макса. Спросил:
– Шмотки куда кинуть?
Макс перевел вопрос хозяйке:
– Теть Свет, предлагаю Вадьку с Ольгой временно расселить, парней в одну комнату, девчонок – в другую. – Аделия приоткрыла рот, но Макс одернул ее за рукав и рывком притянул к себе. Добавил: – Я пока Аде дом покажу и переоденемся с дороги.
Римма Аркадьевна разглядывала гостью с враждебной опаской, молчала, притаившись за плечом сестры. Та махнула рукой одобрительно:
– Верно. Только не задерживайтесь, ужин стынет! – крикнула вдогонку: – Комната твоя конце коридора, как обычно!
Макс, не дожидаясь новых вопросов и возражений, подтолкнул Аделию к узкой винтовой лестнице на второй этаж:
– Иди вперед, я за тобой.
Девушка хотела возразить, что не хочет, чтобы он наблюдал за ее задом, что пойдет следом, что надо посмотреть, как разместились близнецы, но встретилась со взглядом Риммы Аркадьевны и рванула наверх.
⁂
Она так торопилась, что несколько раз едва не растянулась на отполированных до блеска ступенях, хорошо, что успевала схватиться за поручень. Макс неторопливо следовал за ней, улыбался по-прежнему непринужденно.
– Налево и до конца коридора, – подсказал, когда девушка миновала верхнюю ступеньку. – Дверь справа.
Аделия поторопилась туда и перевела дух, только оказавшись внутри.
– Она меня узнала! – приглушенно крикнула.
Макс зашел следом притворил дверь. Пройдя к кровати, поставил сумки на покрывало.
– Кто? Мать? – Он невесело усмехнулся. – Это вряд ли. Просто есть большая разница между «хотеть познакомится с невестой сына» и «увидеть соперницу воочию»…
– Соперницу? Ты в своем уме?!
Макс присел на угол кровати, потянул за край свитера и снял его через голову, бросил тут же, поверх своей сумки. Оправил задравшуюся футболку.
– Материнская ревность – она такая. Дети выросли. Муж есть, но футбол смотрит. Быт устоялся, пенсия небольшая. Из интересов – дача, огород. Все энергия сосредотачивается на детях. Тогда появляется ревнивая мать. Ей просто применить свою энергию больше некуда. Моей матери некуда. И я не могу это не понимать. Поэтому любая женщина, которая появляется в моей жизни – клофелинщица или проститутка. Любой от меня нужно только одно.
– Что? Неужели ЭТО? – Аделия округлила глаза.
Макс усмехнулся и сделал вид, что оценил шутку:
– Московская прописка и квартира. А ты о чем?
– У меня есть и то, и другое, – на всякий случай отметила девушка.
– Ну вот пойди и ей об этом расскажи. И сломаешь всю выстроенную схему, – он посмотрел снизу вверх, словно прикидывая, стоит ли ей говорить то, что пришло на ум. Решил – почему бы и нет: – Кстати в твоем случае скорее всего основная претензия будет по линии Василисы и Артема. Пристроить безотцовщину.
Аделии стало неприятно. Будто рукой залезла в банку с червями – на всю жизнь запомнила свою единственную поездку с отцом на рыбалку. Поежилась и скрестила руки на груди.
– Почему ты не скажешь, что это не мои дети?
– Скажу. Но ты мне не веришь, поэтому я дождусь пока ты не убедишься.
– Зачем? Какая тебе разница, что я обо всем этом думаю?
Макс встал, подошел ближе. Отвел взгляд, спрятал раздражение.
– Ты считаешь, что я веду себя нечестно, обманывая родных. Я хочу, чтобы ты поняла, что они того стоят… Будем считать так, что мне важно, чтобы ты была на моей стороне. – Девушка смотрела на него недоверчиво и все еще враждебно. Макс начал терять терпение и злиться. Заговорил тихо: – А ты как хотела? Совет да любовь ася-сяй? До тех пор, пока рядом с сыном нет другой женщины – он подлежит опеке и защите. Как только женщина у него появляется, она автоматически попадает в список хищниц…
Девушка отпрянула, недоуменно подняла руки к потолку:
– Но она ведь хотела, действительно хотела, чтобы у тебя появилась семья.
Макс пожал плечами:
– Ну, я уже сказал, что по этому поводу думаю, – вздохнул и сделал шаг навстречу: – Она выманила хищницу из укрытия, сейчас будет убеждать меня, что мы не пара… Это кино мы проходили. Собственно, по этой причине ты здесь. – Он снова замолчал, изучая профиль девушки: непримиримая морщинка на переносице, плотно сомкнутые губы, нервно расширяющиеся ноздри. Предположил: – Но на самом деле тебя волнует что-то другое.
