– Ну, это же, кажется, проще. Можно же запросить у провайдера.
Макс кивнул:
– Да, и это тоже. Сейчас ребята Паши Громова вычислили вышку, через которую было подсоединение в VPN.
– И?
– И это Вязьма, Адель.
– То есть надо выяснить, кто был в Вязьме на момент хищения?
Макс снова кивнул, повел плечами, будто освобождаясь от тесного ворота. Аделия прокручивала в памяти все сказанное капитаном, картинка не складывалось.
– Но почему ты решил, что это кто-то из своих? Мог быть кто-то из знакомых Светланы, ее подруг, ее бывших коллег по работе, кто знает, что она копила деньги на машину. Возможно, она в разговоре с кем-то упоминала, какая сумма у нее имеется. Ее надо опросить, и это может проясниться.
– То есть ты серьезно веришь в то, что кто-то из пенсионеров, едва освоивший кнопочный Самсунг, смог построить хакерский алгоритм? – Макс засмеялся.
– Он мог привлечь внука, племянника, соседа… И это лучше, чем верить в то, что кто-то из твоих родственников – вор.
Макс снова замолчал. На этот раз надолго. Аделия успела изучить окрестности, устать от белого однообразия за окном и даже немного задремать. В салоне пахло горячей мятой и карамелью. К запаху примешивался аромат парфюма Макса, холодный и горьковато-терпкий.
– Я сказал – никто не будет париться со сложной схемой, местные следаки будут бомбить родственников тетки. Могу только догадываться, насколько грубо и бесцеремонно. – Он снова замолчал. На этот раз на пару мгновений. Проговорил тихо, скорее для себя самого, чем для своей спутницы. – Громов с учетом праздников и передачи дела в район, дал мне карт-бланш. Мне не остается ничего другого, как проверить родню, найти вора и убедить его вернуть деньги, а тетку – забрать заявление до того, как ими займутся местные спецы. Потому что пусть лучше я́ найду вора, чем менты из Вязьмы, предварительно вытряхнув все грязное белье на свет.
Аделия повернулась к нему. Она неожиданно поняла, что верит – у него нет другого выхода, кроме как найти преступника и похищенные деньги. Потому что это единственный способ защитить семью. Странный, болезненный до дрожи, но единственно приемлемый для капитана Александрова путь. Что в нем больше – стремления не выносить сор из избы или надежды сродни той, что питает хирург, принимаясь за опасную операцию – что его опыта и выдержки хватит и что организм, после удаления опухоли, снова будет здоров, заживет, как прежде, – она не знала.
Прав или нет, он поймет потом, пройдя этот путь. Потому что лучше «пройти путь и понять, что ошибся», как он сказал недавно.
И она, Аделия, ему нужна. Хотя бы потому что она – единственный человек, с кем это можно обсудить, просто проговорить вслух то, что грызет изнутри. Вот как сейчас, несколько минут назад.
Повинуясь минутной слабости, девушка положила руку поверх его руки на рычаге коробки передач. Мимолетное желание поддержать, показать, что она на его стороне, и он может на нее рассчитывать. Слегка сжала ладонь.
Смутилась, заметив, как изменился его профиль и распрямились плечи. Только собралась убирать руку, когда мужчина, чуть приподняв ладонь над рычагом управления, захватил ее пальцы в замок.
– Рад, что смог с тобой это обсудить, – признался тихо, буднично.
Аделия закусила губу, прислушиваясь, как тепло медленно растекается от удерживаемой капитаном руки вверх, к локтю и по венам – еще выше, медленно заполняя ее.
Они свернули на уже знакомую Аделии проселочную дорогу, когда над лесом поднялась бледная и прозрачная луна, а сумерки окрасили синевой снежные шапки сосен. Макс пропустил старенький Пежо под навес, ближе к гаражу. А свою машину припарковал у ворот.
– Пойдем? – кивнул в сторону дома.
Аделия запахнула куртку, с опаской покосилась на беседку, но, не заметив ничего необычного, успокоилась. Привычная деревенская жизнь – дровяное тепло струилось по крышам, на заснеженном дворе – цепочки разномастных следов, сложенная из свежего снега башня и следы прошедшего у подступов к ней снежного боя. Несколько круглых лепешек прилипли к резным столбам беседки и к ограждению веранды. Бой был жаркий. Аделия остро почувствовала сожаление, что он прошел без ее участия. С удовольствием лучше бы набросала снежков за шиворот близнецам или розововолосому Вадьке, чем вникала в неприглядные тайны семейства Александровых-Симбирцевых.
Входная дверь отворилась, выбросив на крыльцо тощую полоску оранжевого света из холла и незнакомого Аделии молодого человека. Сумеречный свет обманчиво молодил парня: худощавая фигура, подростковая долговязость, резкость в движениях и повадках. Закутавшись в пуховик, он достал из внутреннего кармана пачку сигарет и зажигалку. Желтый отблеск осветил его узкое и скуластое лицо, гладко выбритые щеки и непокорную челку. Ему оказалось около тридцати, острый взгляд, саркастичная усмешка.
– О, Данька подвалил, – Макс заметно обрадовался, направился к парню. С размаха хлопнул по плечу, пожал руку. – Здоро́во!
Аделия поняла – приехал второй сын Дмитрия от первого брака. Он с любопытством покосился на девушку, когда Макс ее представил как свою невесту, кивнул на пассажиров Пежо:
– Ну, Светлана сейчас поднимет вой и разведет политпропаганду о загубленном будущем, – с издевкой пробормотал Данил, разглядывая сводную сестру.
Карина выбралась из машины и заметно потускнела, осунулась. Будто не пела во все горло час назад. Рафаэль вышел из Пежо, вальяжно направился к крыльцу. Пожал руку Данилу. Он действовал привычно, но Аделия не могла не заметить напряженности в движениях мулата. Будто он ожидал удара исподтишка.
Данил привлек к себе Карину, обнял:
– Ты как?
– Мать в настроении? – вместо ответа спросила девушка.
Данил криво усмехнулся, покачал головой.
– Как обычно. Сашка затеяла уборку в детской, учинила по этому поводу вынос мозга своим отпрыскам. Ваши, – он посмотрел на Аделию, – удачно спрятались на чердаке, так что им не досталось. Пришлось всех спасать и вести на снежный бой.
Гадалка с благодарностью посмотрела на него:
– Спасибо, Данил, – в груди зашевелилось чувство вины перед близнецами, которых она оставила на растерзание истеричной Александры.
Парень пожал плечами, щелчком отбросил в сугроб сигарету:
– Да ладно. Свои, сочтемся.
И подмигнул.
Глава 10. Наблюдения
Увидев Карину, Светлана всплеснула руками, бросилась обнимать дочь. Рафаэля будто и не сразу заметила, а заметив, буркнула приветствие и тут же сделала вид, что забыла о его существовании. Макс похлопал парня по плечу.
– Вещи помочь перетащить в комнату Каринки? – спросил.
Раф улыбнулся снисходительно, дал понять, что поведение Светланы его не слишком удивило. Но от помощи не отказался. Мужчины вернулись к машинам, Макс вопросительно посмотрел на Аделию, но та направилась на кухню – накрывать на стол и дореза́ть салат. Гадалка посмотрела на него через плечо, мимолетно и ласково, улыбнулась так, что в груди капитана затеплилась надежда: эта девушка со странными ярко-синими глазами когда-нибудь может навсегда стать его. Когда-нибудь, навсегда.
