– А Кира вообще планировала обзаводиться детьми? Они вроде уже давно жили вместе. Я слышала, что до женитьбы Кира работала в таком же турагентстве. Обычно в подобных браках девушки стремятся как можно скорее родить ребенка, чтобы покрепче привязать к себе мужа.
Тему детей Наташа не поддержала.
– Ну да, таком же! – бойко возразила она. – «Эдельвейс» – они крутые! И зарплаты у них не сравнить с нашими. И кофе, и чай, и обеды из ресторана за счет фирмы.
– Что вам стоит начать с малого – обзавестись чайником и кофеваркой? И сервизом недорогим?
– Не знаю. – Наташа опасливо посмотрела на дверь, за которой скрылась мать Глеба.
Нет, поняла Кристина, не считает она себя здесь хозяйкой, боится сделать шаг в сторону от линии жесточайшей экономии, проводимой Кирой.
– Кстати, – тут Наташа снова покосилась на дверь, – мне кажется, что Кира не хотела детей.
– Может, у нее уже был горький опыт. – Кристина снова попыталась подтолкнуть собеседницу в интересующем ее направлении.
– Вы имеете в виду детей? – Наташа закусила губу.
Очевидно, ей очень хотелось рассказать версию о наличии у Киры тайного ребенка. Но, с одной стороны, она не хотела делиться этой мыслью со ставленницей Глеба, с другой – Кристина не обладала даже десятой долей Асиной способности к эмпатии, не могла, как она, с ходу вызвать человека на откровенность. Вот и сейчас Наташа, несмотря на горячее желание поделиться своими знаниями, предпочла держать рот на замке.
– А что за наследство? – попробовала зайти с другого бока Кристина.
Очевидно, эту тему Наташа табуированной не считала, поэтому сразу рассказала все, что знала.
– У Киры отец уехал на заработки, когда она была еще совсем маленькой. Времена тогда были сложные, на работу устроиться трудно. Вроде кто-то ему пообещал помочь, и он поехал. Обещал, как устроится на новом месте – если устроится, – сразу вызвать Киру с матерью. Два раза прислал какие-то деньги и пропал, прямо от слова совсем. И только сейчас, когда Кира стала уже взрослой, он объявился. Юрист его приехал и давай Киру уговаривать. Мол, отец сильно болен, хочет перед смертью повидаться. Кира сначала не соглашалась – очень обиделась на отца. Я бы на ее месте тоже не поехала. К тому же, если здраво поразмыслить, если он столько лет обходился без дочери, почему вдруг именно сейчас о ней вспомнил?
Кристина пожала плечами:
– Ну, может, решил попросить у нее прощения, пока жив.
– Ну конечно, прощения! – Наташин рот искривила саркастическая насмешка. – Нет, ну правда, почему? У меня лично один вывод напрашивается: не нуждается он ни в каком прощении, а нужно ему что-то совсем другое. Более материальное. Например, органы какие-нибудь, или кровь, или клетки стволовые. Одним словом, хочет продлить жизнь за Киркин счет.
– И все-таки она поехала.
– Ну да, поехала.
– И там умерла?
– И там умерла. – Наташа горестно вздохнула. – Что ни говори, она хорошей была девчонкой, Кирка. Конечно, бывали у нее заморочки, но у кого из нас их нет.
– А может, она именно из-за этого наследства умерла? – спросила Кристина.
– Нет. – Наташа категорично замотала головой. – Нет, там какого-то крутого убрать хотели, и Киру под общую гребенку смахнули.
Кристина кивнула – с этой версией она уже была знакома.
– У отца ее, – продолжала Наташа, – в этом самом Славнинске была своя семья. Жена, сын. Дом большой за городом. Квартира в центре, тоже большая. Ну и фирма. Название жуткое: какая-то гробница. Королевская, что ли? Нет, не королевская – царская. Вот-вот, царская гробница.
– Да ну! – не поверила Кристина.
– Точно, «Царская гробница»!
Кристина только собралась проверить в Гугле, действительно ли существует фирма с таким эксцентричным названием, как входная дверь распахнулась, и в офис вошел уже знакомый Кристине охранник в сопровождении еще одного мужчины в темно-сером пиджаке. За ним, в дверном проеме, маячило рассерженное лицо матери Глеба.
– Вот эта Светлова. – Охранник указал на Кристину пальцем.
– Спасибо, – поблагодарил его человек в костюме и, сделав шаг вперед, сунул в лицо Кристине красную книжечку. – Капитан Яковенко Григорий Ярославович. Представьтесь, пожалуйста!
– Светлова Кристина Сергеевна.
Перед отчеством Кристина немного запнулась – никак она не могла привыкнуть к нему и очень не любила, когда ее называли по имени-отчеству.
Капитан Яковенко заминку почувствовал и трактовал ее по-своему.
– Документы, подтверждающие личность, у вас имеются? – строгим голосом спросил он.
– Конечно.
Вынимая из сумочки паспорт, Кристина вдруг почувствовала абсолютно иррациональное волнение. Ну откуда, спрашивается, оно взялось? Ведь она ни в чем не виновата. Почему же вид этого Яковенко вызывает у нее чуть ли не паническое чувство страха? Учат их, что ли, в полиции какому-то особенному приему воздействия на людей? Но ведь Щедрого она не боится. Тот – человек как человек. Или кто-то точно так же, как она сейчас, обмирает от первобытного страха в присутствии майора? Раньше, во время просмотра детективных фильмов, у нее вызывал недоверие момент, когда человек, даже абсолютно невиновный, требовал вызвать адвоката. А тут у нее даже мелькнула мысль позвонить кому-нибудь – Тимуру, например.
Яковенко взял у нее паспорт, полистал.
– Так, понятно. Значит, это вы обнаружили тело Пермякова Григория Ярославовича?
– Что? – воскликнула Наташа.
Яковенко скривился, и тут у Кристины зазвонил телефон. Отвечать она не собиралась, но, мельком взглянув на дисплей, увидела фамилию «Щедрый» и тут же схватилась за нее как за спасательный круг.
– Андрей, привет! – быстро сказала она.
Тут Яковенко скривился еще больше и жестом приказал Кристине заканчивать разговоры.
– Вы проходите, присаживайтесь, – предложила Наташа.
– Привет, привет, – радостно пробасил в трубке Щедрый. – Я тут еще кое-что надыбал по поводу твоей Ермолаевой.
– Извини, не могу сейчас говорить. Тут человек умер, говорят – труп криминальный, и я как раз с полицией общаюсь…
– Какой человек? Кто говорит? С какой полицией? Где ты находишься? – пулеметной очередью выпалил Щедрый.
– Не знаю, какой. Полиция – капитан Яковенко. В «Плазе». – Не менее быстро отрапортовала Кристина.
Яковенко, уже усевшийся было на стул – ту самую неудобную крутилку возле стола, за которым сидела Кристина, – вскочил. При этом стул наверняка упал бы, не подхвати его вовремя бдительный охранник. С побледневшим от ярости лицом Григорий Ярославович протянул руку, намереваясь выхватить телефон.
Щедрый, будто почувствовав его желание, скомандовал:
