— Сто тридцать две.
Я мысленно прикинула численность гарема на данный момент и присвистнула. Чуть больше трехсот мужчин на сотню суккубов. Мало. А если учесть, что девицы из северного княжества весьма привередливые, то будет примерно сотня на сотню. После такого можно будет набирать гарем заново. Вот только мало кто пойдет, услышав о печальной участи предшественников.
Такое уже было однажды. Я тогда еще только привыкала к своей новой должности и не ждала никаких сюрпризов от Маришкиных соплеменниц. Первое, что меня тогда удивило — их количество. Если во всей нашей стране отыщется от силы три дюжины суккубов, то в северном княжестве их несколько сотен. Говорят, секрет их плодовитости заключается в народе, с которым они делят свои земли и от которого рожают детей. А именно — в гномах. Шустрый народец оказал такое сильное влияние на породу своих суккубов, которых они почитают как жриц богини плодородия, что те разительно отличаются от своих южных соплеменниц. И вовсе не ростом.
«Истерички малолетние», — посмеиваясь, говорит о них Мариша, когда никто, кроме меня, ее не слышит. Первые шестнадцать-девятнадцать лет жизни северные суккубы никак не проявляют своей сущности, выглядят обыкновенными человеческими девочками и ведут себя соответственно: играют в куклы, обожают красивые платья и бантики. Но в один прекрасный момент в них просыпается неутолимый голод, и девочки за несколько месяцев превращаются в законченных нимфоманок. Разумеется, шустрые гномы тут же принимаются за дело с тем же рвением, с которым они долбят свои ненаглядные горы, и через пару недель суккубы уже ходят беременными, а через девять месяцев рожают себе преемниц. Северные суккубы плодятся в нереальных количествах: четверняшки для них — это норма, а беременности идут одна за другой без перерыва даже на месяц.
Разумеется, все это отрицательно сказывается на здоровье, и мало кто из них доживает до сорока лет. Гораздо чаще они умирают от истощения еще в двадцать пять, оставив на попечение гномам пару дюжин хилых девочек. Большая часть детей из-за слабости не доживает и до года, но их все равно выживает слишком много, и цикл повторяется заново. Остановить все это они не могут, как бы ни старались. Мариша как-то пыталась объяснить мне физиологию суккубов, но я уяснила для себя только одно: время от времени суккубов нужно «подкармливать» чужой жизненной силой. Сделать это без убийств можно только одним способом: обеспечив им ночи с мужчинами. И если Марише при необходимости достаточно делать это лишь трижды в неделю, то ее северные соплеменницы и дня не могут продержаться, впадая в весьма опасное состояние, когда они не контролируют своих действий и могут быть очень агрессивны. Кроме того, Мариша, как и ее покойная мать, обладает замечательными лидерскими способностями, благодаря чему является правителем нашей страны. Это позволяет ей пользоваться услугами лучшего лекаря и держать собственный гарем, а это значит — никакого голода, никаких незапланированных детей.
Что же до бедняжек-суккубов с севера, у них таких возможностей нет. Конечно, гномы их кормят и удовлетворяют, считая, что тем самым ублажают богиню плодородия, но разве можно ожидать, что гномы вдруг озаботятся вопросом уменьшения численности жриц или увеличения длительности их жизни? Плодятся — значит, богиня радуется, значит, все правильно. А что мрут при этом, как мухи, так ведь богиня долголетия-то совсем в другом храме находится и чужих жриц не привечает!
Зависть к чужому долголетию и красоте чужих мужчин, регулярные послеродовые депрессии, плохое самочувствие, неизбывный голод, природная северосуккубская неуравновешенность, постоянная неудовлетворенность (а попробуй удовлетвори нормальную женщину гномьим-то «орудием» размером от силы с мизинец!) — все это придавало нашим сегодняшним гостям непередаваемый ореол истеричности.
Маришу это смешило. Она не уважала своих северных сородичей, но вот уже второй раз согласилась принять их у себя в гостях в знак дружбы. В прошлый раз обслуживание гостей закончилось тем, что треть гарема пострадала физически (по разным причинам, от истощения до банальных постельных травм), еще часть — морально. Нескольких человек суккубам удалось (уговорами ли или тем, что вызывали жалость) увезти с собой. Но большинство мужчин после того вечера навеки покинуло гарем, зарекшись еще хоть когда-либо делить постель с суккубом.
И вот теперь мне предстояло повторно поприсутствовать на подобном мероприятии. И если в прошлый раз обитатели гарема были для меня еще чужими людьми, то сегодня я готова была костьми лечь, лишь бы не повторились события четырехлетней давности.
— Так, самое главное — постараться равномерно распределить вас между суккубами, — сказала я Шорти, когда мы, наконец, дошли до моей комнаты, и села за стол, разложив перед собой списки подопечных. — Ты уж прости, Шорти, но сегодня все, кого редко вызывают, должны приложить максимум усилий, чтобы понравиться гостьям. Если вся работа по удовлетворению ляжет на плечи… ну или на другие органы… самых популярных мужчин гарема, то к утру они полным составом будут в лазарете! Что ты об этом думаешь?
— Ой, да я разве против? — подскочил толстячок и забавно всплеснул пухлыми ладошками. — Я только за. Готов приложить все усилия!
На этих словах он поддернул свои вечно сползающие штаны, и его большой круглый животик качнулся из стороны в сторону. Мда. Впрочем, если суккубы достаточно голодны, сойдет и он.
— Хорошо. Я надеюсь на тебя. Вот тебе список, обойди всех, кто в нем указан, и объяви, что они сегодня работают в парах с ребятами из вот этого списка: первым суккуба удовлетворяет человек из первого списка, а потом уже присоединяется второй. Во втором списке указаны все самые популярные ребята. Ты вот, например, будешь работать с Каспаром. Только вы уж не обижайтесь, речь идет о чести всего гарема, так что не посрамите ее.
Я обернулась к двери, точно зная, что за ней мнется вышеупомянутый красавчик, оставленный там мною, дабы успокоился немного. Я позвала его, крикнув:
— Каспар!
На мой довольно резкий и громкий окрик не только открылась дверь, но и подлетело вверх скомканное одеяло, а из-под него выскочило что-то растрепанное и большое.
— А-а-а! — завизжала я, шарахаясь назад и падая вместе с опрокинувшимся стулом. Дурацкий кринолин снова вывернулся, и меня повторно накрыло юбками. Пока я судорожно отмахивалась от оборок и пыталась придать себе относительно вертикальное положение, обнаружилось, что чудовищем, так меня напугавшим, оказался всего-навсего Дэн.
— Какого черта ты здесь делаешь? — набросилась на него я, замахнувшись здоровенной чернильницей.
— Спокойнее, Фелисса… то есть, я хотел сказать, госпожа Мериме, — поспешно поправился он, прячась за кроватью.
— Ты должен был еще вчера свалить к себе в комнату, извращенец! — я поставила чернильницу на место, сообразив, что могу испачкать собственные вещи, и запустила в него какой-то книгой. Демон увернулся.
— Я так и собирался. Но потом решил, что будет весело напугать вас, когда вы вернетесь. А пока ждал, заснул, — он снова пригнулся, и мой очередной заряд грохнулся в стену за его спиной.
