Пятеро молодых эльфов подскочили с полянки, на которой устроились, принимая на ходу боевую стойку.
- Расслабьтесь, я ваш куратор. Данатриэль, из Царства Цветущей Весны. Добро пожаловать на человеческие земли.
Вежливость прежде всего. Пусть и хочется не разводить политес, а как следует оттаскать молодых остолопов за острые уши.
Студенты, собравшиеся под дверями аудитории бытовой магии, вяло переговаривались. Парни откровенно зевали, жалея, что встали в такую рань. Студенческий запал первокурсников еще не был заглушён умудренностью и опытностью, присущему второму курсу - те прекрасно знали, какие лекции можно проспать, а на какие лучше явиться.
Кроме того, по слухам, преподаватель бытовой магии Алиманта Лира недавно вышла в отставку, оставив вместо себя свою лучшую ученицу.
О Лире они были уже наслышаны, научены старшими товарищами и знали, как себя с ней вести - не пререкаться, посетить хоть пять занятий за семестр и купить у неё методичку.
Естественно, за наличные и потихоньку.
Все, зачёт в кармане.
Как вести себя с новым преподавателем, никто не знал.
Мало того, никто ее не видел.
И вялые утренние диалоги в основном сводились именно к спекуляциям на тему - будет ли преподавательница под стать Лире, то есть позволит прогулять скучные лекции без ущерба для зачетки, или же придётся досыпать под монотонный бубнеж.
Вердикт старших курсов был неумолим.
Бытовуха интересной не бывает.
Девушки внезапно оживились. Со стороны оранжереи к ним приближался экземпляр, на который все зрячие и вменяемые женщины королевства неосознанно делали охотничью стойку.
Данатриэль из Царства Цветущей Весны шествовал по коридору неторопливо, милостиво позволяя себя разглядывать и окидывая студенток леденящим взглядом, охлаждавшим особо пылкие головы. Весь его вид как будто говорил - я холодный и неприступный, попробуете подойти - заморожу.
Зато мысли были отсюда далеко.
Разговор прошёл совершенно не так, как было запланировано.
Молодняк совершенно его не боялся. Мало того, оказался вовсе не молодняком - старшего из них, боевика Рандивиэля, Дан помнил еще с собственных студенческих лет - парень поступил на первый курс, когда целитель готовил выпускной диплом. Что именно почти пятидесятилетний эльф с огромным боевым стажем забыл на человеческих территориях?
Да и само количество присланных студентов по обмену наводило на нехорошие мысли.
Боевая звезда эльфов испокон веков состояла из пятерых. Разве что состав говорил против этой теории - ну кто в звезду поставит двоих целителей сразу. Хотя, одна была целителем души, а другой - тела. Так что возможно, он не такой параноик, каким его считают.
Внезапный удар под дых вывел Дана из глубокой задумчивости. Он отступил на шаг и чуть не упал.
Зато врезавшаяся в него человечка неграциозно свалилась прямо на попу, разбросав с шелестом кучу макулатуры, которую несла кипой в руках.
Бестолковая и неорганизованная.
С этой мыслью Дан присел, чтобы помочь собрать бумаги. Заигрывать он не собирался, но и хамом прослыть не хотелось.
Девушка тоже собирала листы, избегая касаться его рук, будто он был болен чем-то очень заразным.
Данатриэль даже чуть обиделся. Остальные женщины непременно воспользовались бы подобной возможностью, хоть потрогать невзначай неуловимого представителя высшей расы. А эта шарахается, как от чумного.
Девушка была миниатюрной, даже по меркам его собственной расы. Он привык, что человечки широки в кости и ростом не уступают мужчинам, эта же едва достала ему до груди, когда наконец выпрямилась.
Косая челка из густых чёрных волос упорно падала вперед, закрывая один глаз. С другой стороны голова была практически выбрита налысо, создавая странно завлекающий контраст просвечивающей обнаженной кожи и шелка волос. Дан еще не видел подобной прически, тем более у женщины. Человечки, подражая эльфам, отращивали и наращивали волосы всеми доступными способами.
Тонкая рука звякнула браслетами-накопителями, поднялась и заправила наконец непослушную прядь за ухо.
Слабый маг, вон ей сколько накопителей нужно всего лишь на теоретическую лекцию, успел подумать Дан, до того как воздух вышибло из его легких напрочь.
У девушки были огромные светло-голубые, почти прозрачные, абсолютно нечеловеческие глаза.
-2-
Лекса
Настроение Лексы этим утром устойчиво колебалось между омерзительным и убийственным.
Тупой эльф с манией величия не добавил ей радостных эмоций.
Мало того, что идиот нёсся, размахивая своими ходулями и граблями, и не смотрел под ноги, так еще и помогал с таким видом, будто вселенское одолжение ей, убогой, делал.
Зато как он отшатнулся, встретив ее взгляд! Любо-дорого было посмотреть на его выражение лица.
Лекса привыкла, что необычный цвет радужки вызывает в собеседниках неадекватную реакцию. Кто-то морщился в отвращении, кто-то пугался, слабонервные призывали защитных духов ритуальными жестами.
Ушастый придурок не стал исключением.
Весь скривился, будто лимон зажевал. Подал ей копии тестов, которые помог собрать - аккуратно так, за краешек, чтоб не приведи боги не соприкоснуться. И поспешно ушёл, обдав на прощание удивительно вкусным парфюмом - что-то терпкое, смолистое, и в то же время свежее, как распустившиеся почки.
Это просто преступление, когда такой противный тип так хорошо пахнет.
Лекса открыла аудиторию, запустила студентов, пересчитывая по головам.
Маркос дал ей списки, наказав отслеживать успеваемость.
Смысла посещать ее скучные лекции она и сама не видела, но раз ректор сказал - надо, придётся запугивать подростков.
Предварительный пересчёт не утешал. В списке первой группы значилось сорок две головы, а Лекса насчитала только двадцать восемь.
Будем работать.
Дети рассаживались, галдя и ссорясь за лучшие места - подальше от преподавательской площадки, разумеется. Аудитория была просторной и светлой, окна во всю стену при необходимости можно было прикрыть тяжелыми чёрными занавесями - во время занятий иногда нужна была темнота, для создания проекций и лучшей видимости плетений. Деревянные скамьи, совмещенные со столами, расположились полукругом, спускаясь к центру амфитеатром. Всю стену около входа занимала широкая грифельная доска, перед ней сиротливым квадратом примостился подиум с небольшим преподавательским столом.
Близость кафедры к выходу навевала нехорошие мысли. Например, скольким бытовикам до неё приходилось спасаться бегством от буйствующих студиозусов, или вышедшего из-под контроля заклинания.
