— Значит ты никогда не жил в Лондоне, — отозвалась я, чуть повернув голову в его сторону. — Я не спорю, что это просто невероятный город. Но лично мне было довольно сложно там жить. Хотя, может быть, это из-за того, что моя мама ужасно любит контролировать все мои движения, и я не могла нормально дышать, находясь под её опекой.
Артур тихо хмыкнул.
— Поверь, ты просто ещё не знакома с моей мамой, — пробормотал он, прежде чем тихо хмыкнуть. — Как только мне исполнилось восемнадцать, она купила мне квартиру и сказала, что я должен жить самостоятельно, хотя сама постоянно заявляется на порог моего дома, требуя от меня невесту и внуков, потому что считает, что у меня могут быть только моногамные отношения. Я не понимаю, какой смысл окольцовывать себя в двадцать один.
Мы уже сделали заказ, поэтому ожидали его приготовления. Он закал латте, а я карамельный капучино.
Я едва не сболтнула, что встречалась с парнем четыре года и была помолвлена.
Но он понял это сам:
— Ты была замужем или просто помолвлена?
Я удивлённо вскинула брови вверх, в то время как он слегка придержал меня за локоть, чтобы пропустить человека, идущего перпендикулярно мне, чтобы тоже забрать свой заказ.
Тут девушка-бариста крикнула нашли имена, и мы подошли, чтобы забрать стаканы.
— На твоём безымянном пальце след от кольца, — безэмоционально сказал он, глазами указав на мою руку, когда я протягивала её, чтобы забрать свой кофе. — Но кольцо ты не носишь. А это только в том случае, что ты рассталась со своим мужем или женихом. Нет, конечно, есть ещё второй вариант, в котором ты просто потеряла кольцо или перестала его носить. Но ты очень аккуратна, поэтому вряд ли сняла бы какое-то кольцо без веской на то причины.
Он ослепительно улыбнулся мне.
— Не ты одна хорошо составляешь психологические портреты, — сказал он, подмигнув мне. — Присядем?
Артур кивнул на небольшой столик, как раз для двух человек.
Мы сели друг напротив друга.
— Считай, что это небольшая месть за то, что ты заставила меня вспомнить об отце, — вкрадчиво сказал он, приподняв один уголок губ вверх. — Но ты ведь тоже считаешь, что лучше узнавать человека по его рассказам, чем по этим портретам.
Он сделал один глоток из своей кружки, прежде чем поставить её на стол и поднять руки в обезоруживающем жесте.
— Прости, — сказала я, внимательно осматривая его ладони. Длинные ровные пальцы, немного мозолистые основания. Это руки человека, привыкшего к тяжёлой работе, но редко её выполняющего. — Моя мама очень сложный человек, поэтому я научилась составлять психологические портреты раньше, чем пошла в первый класс.
— Твои родители полицейские? — спросил он, вновь беря в руки стакан с кофе.
— Только мама, — ответила я, слабо кивнув головой. — А твои родители?
— Ты будешь смеяться надо мной, когда узнаешь, — мрачно усмехнулся он. — Мой папа был композитором. А мама главный редактор местного модного журнала.
— Серьёзно? — удивлённо воскликнула я, чуть вытягивая шею вперёд. Такого я ожидать не могла. — Почему ты тогда выбрал работу в полиции?
— Я с детства мечтал об этом, — не слишком уверенно ответил он. — Вернее, лет с двенадцати, когда увидел, как полицейские задерживают человека. Это как-то вдохновило меня. Я тоже захотел стать таким же крутым, как и эти парни. И мечтал иметь напарника, чтобы мы с ним, выходя из машины, пафосно надевали очки и шли к месту преступления.
Я рассмеялась, чуть откинув голову назад.
— И предвидя твоё уместное замечание, — продолжил он, едва сдерживая улыбку. — Я никогда не думал, что буду работать в паре с девушкой. Это немного неожиданно для меня, особенно учитывая то, что после той истории с отцом я считал, что все девчонки ведутся на внешность.
Я улыбнулась и собиралась ответить, что есть много девушек, не похожих на его бывшую, но от ответа меня отвлекло сообщение, пришедшее на мой телефон.
Мимолётно бросив взгляд на экран, я поняла, что надо ответить.
Это было сообщение от Клэр.
«Привет, Эмили! Прости, если отвлекаю, но ты не хочешь сегодня сходить на выставку скульптур канадского мастера? У меня есть лишний билет, не очень бы хотелось, чтобы он пропал».
***
Я бежала по многолюдной улице, время от времени бросая взгляд на дисплей телефона, чтобы убедиться, что я бегу в правильном направлении.
Даже несмотря на то, что в Торонто, за время пребывания в гостях у папы, после того, как он сюда перебрался, я пробыла по меньшей мере пару лет, я всё ещё не умела ориентироваться в этом городе.
И это ещё при том условии, что я даже не успела заскочить домой после работы, чтобы переодеться. Тогда Клэр бы точно меня убила.
Наконец впереди я заметила свою подругу, которая то и дело погладывала на свои наручные часы.
— Прости! — крикнула я, подбегая к ней. — Я вышла на две станции метро раньше, потом свернула не туда и понятия не имела, как оттуда выйти.
Клэр рассмеялась.
— Эмили, всё в порядке, — спокойно ответила она, откидывая короткую тёмно-русую прядь со лба, которая моментально упала обратно. — Ты не очень опоздала, и, к тому же, выставка открыта до одиннадцати вечера.
Я медленно кивнула головой, а затем оглядела обычное чёрное платье Клэр и туфли-лодочки без каблука.
— Я не буду выглядеть вульгарно? — аккуратно спросила я, оглядывая людей, входящих на выставку.
Клэр вновь рассмеялась.
— Когда есть, что показать — надо действовать, — философски изрекла она, поднимая руку с оттопыренным указательным пальцем вверх. — Ты выглядишь потрясающе. Просто здесь сегодня официальный показ, и мне, как ученице академии искусств, попали на руки два билета. Здесь собрались все ценители прекрасного.
— И Эмили Эндрюс, которая совершенно не смыслит в искусстве, — пробормотала я, поправляя небольшую сумку на плече.
— Ты же говорила, что ходила в художественную школу, — удивлённо пробормотала Клэр, увлекая меня за собой в здание, где проходила выставка.
— Я говорила, что мне навязала это мама, — ответила я, пожимая плечами, а затем крепко беря Клэр за руку, потому что в помещении внезапно оказалось очень много народа. — Я ходила туда около года, пока меня не выгнали за то, что я, взамен заданий, рисовала порнушку. Хотя учителя признали, что у меня к этому явный талант.
— Ты так сильно хотела стать копом? — поинтересовалась Клэр, ведя меня в сторону гардероба, чтобы я могла повесить куртку.
— Я хотела быть копом, — пробормотала я, оборачиваясь на людей, чтобы понять, слышат ли они наш разговор. Но все были заняты своими делами, совершенно не обращая на нас внимания. — Но ещё больше я хотела не плясать под мамину дудку, и быть самой собой, а не какой-то Эмили, которая стала политиком из-за того, что так хотела её мама.
