Мир передо мной поплыл, и ужас заполонил мое тело.
Ник. Поэтому он знает. Он и сам когда-то играл на черном рынке на понравившихся моделей. Именно поэтому у него были лишь случайные отношения.
Я и не представляла, что он имел в виду, когда говорил, что за ним скрывается темное прошлое.
— Сестра, вы в порядке? — услышала я голос, словно через толщу вакуума.
— Мне… нехорошо, — ухватилась левой рукой за стол.
Мне тут же протянули стакан с водой, который я залпом осушила.
— Как я и говорил, я надеюсь, что новая жизнь пошла этому уважаемому только во благо. Если бы это было лет десять назад, то я бы еще забеспокоился. — он явно пытался меня успокоить. — Однако, если вы сегодня здесь с ним, то это явно хороший знак… Ах, Настоятель, приветствую!
Я разглядывала размытую фигуру, которая после пары взмахов ресниц стала становиться четче.
— Ал! Рад тебя видеть в компании нашей будущей монахини. Как твои журналы?
— Как всегда, в суете. Все больше этих дешевых издательств, которые пытаются нас копировать. А ты ведь знаешь, насколько я раним к настоящему искусству.
— Да, знаю, — улыбнулся Франциск.
Они смотрели друг на друга, словно старые друзья, прекратившие делить тушу неубитого зверя. И о том, что когда-то они конфликтовали, несложно было догадаться.
— Ты уже пробовал моллюски в лимонном кляре?
— Ты же знаешь, что я дал обет, — игриво, но словно с затаенной злобой произнес Настоятель.
— Ах да, все время забываю… Как проходят церковные дела? Давно не видел тебя в свету.
— Также, как и в бизнесе. Много работы, которую приходиться выполнять самому.
— То есть ничего не меняется, — приторно сладко улыбнулся тот.
— Верно, труд остается трудом.
Я завороженно смотрела за обменом эмоций этих двух. И вопросы все больше заполоняли меня, грозясь вырваться наружу.
— Сестра Мигель, — посмотрел он в мою сторону, — официальный прием закончен. Мы можем отправляться.
Во взгляде Ала я не видела ничего хорошего. Лишь смесь жалости и подозрения.
Уже собравшись уйти, я заметила боковым зрением, как тот наклонился в сторону Франциска, что-то негромко ему нашептывая.
Что же именно, так и осталось для меня загадкой.
***
Ехали мы в молчании. Точнее, я ехала в раздумьях. Кем же на самом деле являлся этот Настоятель?
День клонился к вечеру, и закат не заставил себя ждать.
— Куда хочешь сегодня?
— Что куда хочу?
Его взгляд выражал тревогу. Только сейчас я осознала, что он озабоченно поглядывал на меня всю дорогу.
— Твой уговор. Я подумал, что ты не захочешь сидеть дома. Или ты передумала?
— Нет! — как-то резко воскликнула.
Я уже и забыла, что в шутку придумала этот уговор. Однако, он был сейчас, как нельзя кстати. Не совсем было ясно, почему он сам решил об этом напомнить?
— Ты говорил, что часто раньше бывал в Римини. Может покажешь какое-то из своих любимых мест?
Он довольно хмыкнул.
— Если конечно ты сам не хочешь сидеть взаперти, — иронично протянула.
Он поймал мой взгляд, но отказываться не стал.
— Есть одно место, если ты любишь морепродукты.
Уже через час мы наконец-то достигли пункта назначения. Не тратя много времени на наши переодевания, мы уже через пятнадцать минут направлялись в противоположный конец города.
В это время года город казался пустым. А ведь я многое слышала о нем. Римини был одним из тех городов, куда активно приезжали иностранцы летом. У многих были свои дома на берегу, делая местную общину еще более колоритной.
Хоть город и был курортным, добираться было совсем не долго. Не то, что в миллионнике Милане.
Ник вновь выглядел привычным, даже родным. И ему сложно было скрыть свое ликование, когда мы перешли порог небольшого уютного ресторанчика. Свет в нем был приглушен и в это время было немного посетителей.
Работница тут же сопроводила нас к небольшому столику у окна, попутно оставляя на столе меню.
— Есть какие-то рекомендации? — подала голос, поднимая на него глаза.
— Думаю, можем начать с моллюсков. Они здесь особенно хороши.
После сделанного заказа я откинулась на спинку кресла, негромко попивая только что принесенный кофе.
— Ты стала очень тихой, — заметил Ник.
— Разве я не могу быть тихой?
— Можешь, но не так. Тебе сложно даётся скрывать свои эмоции, Софи.
— И какие же эмоции ты видишь? — сделала очередной глоток.
— Что что-то не так.
— Хм, — только и ответила.
Казалось, что ему и самому начала не нравится чья-то немногословность. Двойные стандарты.
— Может быть расскажешь?
— О чем?
— Не хочешь? Ладно, — он улыбнулся, но настаивать не стал. Понимал, что не все оглашается сразу. Именно так он сам и жил. — Как тебе мероприятие?
— Странно.
— Отчего же?
— Слишком много ненужного внимания. Вопросов. И пафоса.
Он хмыкнул.
— Не волнуйся, привыкать тебе к этому не придется…
— Ник, что я здесь на самом деле делаю?
Он замолчал, вглядываясь в мое лицо.
— Я…
Тяжёлая пауза.
— Снова не можешь сказать? Для того, кто очень многое уметь скрывать, со мной ты ведёшь игру слишком открыто.
— Что это значит?
Я глубоко вздохнула, делая очередной глоток.
— Я знаю, как просто тебе обманывать окружающих. Не перебивай меня, дай мне закончить. — Сразу же отреагировала на его явно выраженный протест. — Я видела, как ты общаешься с окружающими, как легко это тебе дается. Да, я понимаю, что это как-то связано с твоим прошлым, но мне неясно одно. Почему тебе так сложно это делать со мной?
Он промолчал.
— Я думаю, что какую-то информацию ты точно от меня скрываешь. Но у меня создаётся ощущение, что ты все меньше это хочешь делать.
— Да, — грустно улыбнулся, — Многие вещи действительно сокрыты от окружающих. Некоторые — абсолютно от всех. Но я чувствую, что могу тебе доверять..
— Насколько?
— Настолько, что согласился рассказать тебе о том, как стал монахом.
— И как много людей знают эту историю?
— В том объеме, котором я тебе расскажу — никто.
