Со стороны дома торопливо приближался сутулый в расстёгнутом плаще, обеспокоенный.
А она рассмеялась противно и скрипуче. На морщинистой щеке проступил след пальцев.
— Нет в тебе больше жизни, Антоша. С тех самых пор нет. А ты думал, всё так просто? Думал, обратно влюбился в Оксану, как ни в чём не бывало? Раскрой глаза, сосед! Ты — кукла. Как Цыган мой. У каждой ведьмы есть игрушка. А тебя ещё выпотрошили и заново сшили, без чувств, эмоций и без настоящей любви!
— Ты с ума сошла!
— Ещё бы. У меня полный огород трупов. Как думаешь, легко с этим жить или нет?
Сутулый подбежал, схватил Крыгина за плечи. Крыгин же дёрнулся, как от удара, отскочил, запнулся, едва не упал.
Мимо протарахтел трактор, разбрасывая в стороны комья снега, и Крыгин вжал голову в плечи, отдышался. Снежные пылинки закружились в воздухе, забиваясь в глаза, в нос. Он заморгал часто-часто, а затем развернулся и пошёл к своему двору.
— Идите, идите! — смеялась в спину ведьма. — Двое из ларца, оживших мертвеца!
2.
«Если вернуться к настоящему, — размышлял Крыгин, ведя автомобиль по трассе в сторону Петербурга, − Тридцать первое декабря было бы идеальной датой, чтобы сделать из Нади фамильную ведьму на многие годы вперед»
Однако, судьба распорядилась по-иному. Пришлось вносить коррективы.
Сначала Наташе пробили череп в школьном туалете. Крыгин чудом успел перехватить Надю — обезумевшую, отчаявшуюся Надю — по дороге в больницу. Еще был пара минут, и он бы повернул авто на Школьную, в сторону администрации, умчался бы по бессмысленным рабочим делам, не зная, что за спиной рассыпается в прах дело его предков, дело всей его жизни. Одинокая и бесконтрольная Надя наверняка сделала бы то, что решил посоветовать ей тупоголовый бывший муженек. То есть, осталась бы жить в городе.
Крыгин вспомнил о папках с личными делами, которые хранил в сейфе на втором этаже. Кропотливо собранная информация о Наде и её семье. Потратил пару недель, прежде чем полная картина стандартной, в общем-то, российской семьи не нарисовалась перед ним на рабочем столе в виде аккуратно разложенных листов.
Она — пьет и бездельничает. Потерянное поколение, выросшее во времена, когда образование было не в моде, а разовые случайные заработки считались верхом стабильности. Нагуляла от кого-то, решила, что от Грибова и выскочила за него замуж. Долгое время проработала секретарем судебных заседаний, уволилась, занялась поиском себя. То есть, начала пить и бездельничать. Замкнутый круг. Развелась и полетела куда-то на дно социальной жизни. Классика.
Он — тихонько строит карьеру в какой-то торговой компании. Дорос до ведущего менеджера. Абсолютно безвольный человек, не умеющий решать проблемы. Поэтому и развёлся, кстати — не сумел взять Надю в руки и поднять семью. Правда, чутьё есть. Осторожный, смотрит по сторонам, оценивает, взвешивает и всегда старается поступать так, как выгодно ему.
Этого Крыгин боялся больше всего. Артем мог повлиять на Надино решение, поскольку мотаться в Шишково к дочке ему не очень-то и понравилось. Бывшая должна быть под боком.
Именно поэтому, пока ехали в больницу, Крыгин вставил пару нужных фраз, мягко направил Надины мысли в нужную сторону. Прежде всего нужно остаться жить в поселке. Дом, природа, тишина — что может быть лучше для напряженных нервов? В городе шум, гам, грязь, скверные запахи. Там не расслабишься, не приведешь голову в порядок. И хотя Надя выглядела так, будто слова Крыгина влетали в одно ее ухо, а вылетали из другого, он читал в её взгляде понимание.
− Поселок нуждается в тебе, − говорил Крыгин тогда. — Ты не задумываешься об этом, не знаешь, насколько все эти люди к тебе привязались. А они привыкли, что в доме можно найти помощь. Придут с проблемами, в надежде застать тебя, и что увидят? Пустой дом? Заколоченные окна? Улицу, заметенную снегом?
Его план сработал, и когда Артем вдруг вспыхнул, будто зажженная спичка, сам не понимая от чего, Крыгину было что противопоставить. Надя была за него. Он чувствовал это. Надя была благодарна за то, что не бросил. Вселил надежду, что её способности, быть может, кому-то еще нужны. О, какая же она оказалась податливая натура. Не то, что старуха.
Мелькали фонари, освещая высокие сугробы по краям дороги, и оттесняя в черноту зимний лес. Скоро въезд в город, и придется думать о совершенно других делах…
Крыгин всегда умел убеждать. Это у него от отца. Мягкий вкрадчивый голос, правильные интонации, тщательно подобранные слова. Паутина, которую плетет собственными убеждениями, выходит крепкая, упругая и неимоверно липкая. Поэтому сейчас он уже не беспокоился, что Надя передумает. Как только встретил её на дороге по пути к станции, сразу понял, что никуда Надя не упорхнет.
Но проблему с Артемом Крыгин отложил на вечер. Этот пазл у него сложился после разговора в больнице. Та нахальная девка-ведьма и Артём Грибов отлично складывались вместе.
Сейчас же нужно было внести те самые корректировки, из-за которых нужная и красивая предновогодняя дата могла сдвинуться. Дело было в девочке, которая избила Надину дочь.
Крыгин знал, что Надя наложила на некую Машу проклятие. Сутулый рассказал, он как раз наблюдал за Надей, затаившись в дальней комнате дома. Это была его работа, если позволите. Защищать, наблюдать и — убивать, в случае чего.
Надя, со слов сутулого, впала в транс. Выкрикивала проклятия, швыряла карты, крутилась против оси и грубо с надрывом выла, задрав голову к потолку. Проклятие, судя по всему, было сильное, целевое. С такими штуками Крыгин был знаком не понаслышке. Зоя Эльдаровна, будучи ещё молодой, не растерявшей сил, как-то прокляла двух мужиков в посёлке — они по пьяни забрались в соседний дом и изнасиловали ведьмину подругу. Так вот одного мужика нашли уже на следующий день — он сгнил заживо, валялся на полу, похожий на желе, только косточки и зубы торчали. А второй умудрился на попутках добраться до пригорода Питера и прямо на обочине дороге разложился, будто его тело решило, что оно паштет. Ох, знатно тогда Крыгина тошнило.
Но то были дела Шишково. В посёлке Крыгин мог укрыть любое происшествие. Проблема же заключалась в том, что если труп Маши найдут городские полицейские, то в первую очередь они заявятся с вопросами именно к Наде.
Мотив преступления был? Ещё бы — дочь в коме валяется.
Возможности убить были? Были, наверняка. В проклятие никто не поверит, но если на Надю надавить — а полицейские, без сомнения, это умеют — то через пару дней в СИЗО она начнёт нести отборнейшую чепуху про дар, ведьмовство, помощь больным и наведение порчи на тех, кто заслужил. Посадить, может, и не посадят, но в психушку отправят точно. Да ещё и возникнут вопросы к нему, к Крыгину. А это срывало все планы.
Следовательно, нужно было срочно совершить, если позволите, финт ушами. Как говорят в полиции — нет тела, нет дела. Девочка должна исчезнуть.
