Я мгновенно пришла в себя и задергалась.
— Отпусти меня сейчас же! — вскричала я.
— Боюсь это невозможно, — ехидно усмехаясь прямо возле моего лица, произнес дракон. — И я бы не советовал совершать лишние движения, иначе мы рискуем вместе полететь вниз.
Я не хотела его слушать. Неожиданно он резко выпустил меня из рук, и я, решив, что сейчас упаду, ахнула и испуганно схватилась за шею дракона. Этого он только и ждал. Вечно его хитрые уловки! И опять я повелась!
Сверкнув довольной улыбкой, он стал быстро спускаться, мне оставалось только крепко держаться за его шею.
Только когда мы достигли внизу железной двери, меня поставили на ноги и, наконец, отпустили. Надзиратель вставил ключ и повернул его в замке, дверь со скрипом поддалась. Драконье зрение позволило мне рассмотреть открывшееся довольно просторное помещение, каменный пол и решетку, за ней на соломе сидел седовласый узник. Черты его худого лица едва проступали за грязью, а глаза закрывала серая повязка. Запах сырости стал еще сильнее, к нему добавилась вонь затхлости и нечистот.
Узник повел головой, прислушиваясь.
— Кто здесь? — произнес он и я, узнав голос, застыла на месте от потрясения.
Заключенный взялся за решетку и приподнялся на коленях.
— Что привело вас сюда? Скажите, какой сейчас год? Я провел здесь столько времени, что уже перестал различать его.
Я стала медленно приближаться, чувствуя, что едва могу идти. Подойдя к решетке, я опустилась на колени перед драконом и, не обращая внимание на грязь, с нежностью прикоснулась к мужским рукам.
— Арн Син, это я, — сдавленно произнесла, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза.
— Ари Мариина… Неужели это вы? — ожив, произнес узник. — Я не вижу, но этот свет… этот голос…
Он прикоснулся к моему лицу.
— У меня не осталось сомнений, что это вы, ари Мариина.
— Ваши глаза?.. — я едва сдержала рыдание. — Что с вами случилось? Как вы ослепли?
— Я вырвал их ему, — услышала я за спиной равнодушный голос арха.
Я обернулась.
— Но почему?! — спросила я Крайссена, испытывая шок от его признания и оттого, с каким безразличием он произнес свои слова. — Тебе было недостаточно того, что он лишен магии и находится здесь в подземелье?
Я чувствовала холод прутьев, сделанных из антимагического железа. Дракону, попавшему за такую решетку, недоступна была даже бытовая магия.
— Я пощадил его, оставив ему жизнь, — ответил Крайссен.
— Ты это называешь пощадой? И это жалкое существование во тьме ты называешь жизнью? — не выдержала я.
Крайссен повернулся к надзирателю и холодно бросил:
— Я приказывал лучше заботиться о нем.
Гарсомал, как ужаленный, бросился к арху, падая ему в ноги.
— Честное слово, я не виноват. Он сам решил отказаться от воды и еды.
— Думаешь, я поверю тебе? — произнес арх, приподняв одну бровь.
— Богами клянусь! Я ни в чем не виноват! — начал усиленно кланяться Гарсомал.
Крайссен с брезгливостью оттолкнул от себя носком сапога все еще ползающего на коленях полукровку.
— Пощадите меня, неразумного, Великий и Всемогущий арх! — умолял он дракона.
Ловко же он перевел вину на другого. Крайссен знал, в каком состоянии находятся узники этой крепости, не случайно интересовался у надзирателя о положении дел, но похоже, ему было наплевать. Зачем он привел меня сюда? Ведь он мог приказать доставить узника во дворец, но вместо этого устроил эту демонстрацию. Хочет запугать меня? Каковы бы ни были мотивы, но реальность от этого не менялась. Как же он тогда поступил с наследниками?
— Прикажи немедленно выпустить придворного советника! — в моем голосе звенел металл.
Крайссен оценивающе посмотрел на меня.
— Свои обещания я выполняю, но станешь ли ты выполнять свои?
Я оставила его вопрос без ответа. Арх глянул на надзирателя и взглядом указал ему на узника. Тот, не вставая, подполз на коленях к решетке и открыл замок, пытаясь услужить. Потом быстро поднялся и распахнул со скрипом дверь. Я почувствовала, как замкнутый круг прервался. Гарсомал заставил арна Сина встать и вывел его из клетки.
— А что касается остальных? — спросил Крайссен у надзирателя тюрьмы.
— Их привели, куда вы указали, — ответил полукровка.
— Тогда и нам не стоит здесь больше оставаться, — произнес арх в ответ.
Он взмахнул рукой — и мы почти неосязаемо перенеслись в огромный зал.
Мы все еще находились в крепости. Внутрь помещения проникал дневной свет через решетчатые окна. По двум сторонам зала стояли длинные деревянные столы и лавки, похоже, что мы оказались в столовой. А в этой тюрьме больше стражников, чем я думала, если судить по количеству обеденных столов. Даже сейчас довольно большая группа, отвернувшись, находилась поодаль от нас. Я услышала разговор.
— Неужели нам хотят устроить пир? — раздался веселый молодой голос. Я не видела говорящего, его закрывали спины стражников, но узнала сразу. Ялан!
— Я бы вспомнил, по какому случаю праздник, да только вот потерялся в датах и времени, — послышался второй скучающий голос, который принадлежал Ашару.
— Счастливые часов не наблюдают, — ответил им Драйн. — Что-то еды не видно, эй, стража, хватит уже испытывать мое терпение. Несите сюда все, что здесь подают, расплачусь, когда выйду отсюда.
— Так они тебе и поверили, — услышала я голос Фрая. — Подбери слюни и продолжай мечтать!
— Ребята! — позвала я их взволнованно.
Голоса разом смолкли, а стражники тут же расступились. Наследники изумленно смотрели на меня несколько секунд, а потом повскакивали с лавок, звеня цепями. На руках наследников висели кандалы.
— Наставница! Арн Киэрессар! — вскричали они.
Я радостно бросилась к ребятам, но тут же была резко схвачена под локоть и остановлена.
— Не советую к ним приближаться, — прямо в ухо произнес Крайссен. — Твой запах сейчас усилился.
Ребята напряглись, глядя на то, как Крайссен держит меня за руку и не отпускает. И вид арна Сина им совсем не понравился.
Я с сожалением посмотрела на воспитанников. Они повзрослели и теперь внешне мало чем напоминали мне детей. Одно успокаивало, что присутствие духа они не потеряли, шутили, как прежде, и выглядели лучше, чем арн Син, хоть одежда их и была довольно потрепана. Но даже в лохмотьях они вели себя с истинно королевским величием.
— Неужели это вы, ари Мариина? — спросил меня Торин.
Еще немного и он начнет тереть глаза, чтобы они прояснились.
— Это я, — ответила я с улыбкой. — Простите, что заставила вас ждать.
