Наблюдаю за тем, как машина въезжает на освещённую парковку, и в моей груди все падает, когда я узнаю «Феррари» Фокса. Что это за хрень? Перестаю дышать, когда пассажиры покидают элитное авто. Почему она с ним? Какого хрена она с ним? Бью ладонью по подоконнику. Остин что-то говорит ей, она смеётся. Иди уже домой, детка! Фокс делает пару шагов в сторону моей девушки и притягивает к себе за талию. Я нервно сглатываю. Чертов ублюдок. Но Эштон подставляет свою щёку, и он скользит по ней губами. Сжимаю кулаки, когда он дольше положенного задерживает ее в своих объятиях.
Наконец Эштон освобождается от его хватки и, стуча каблуками, идёт к входу в дом. А ревность волной поднимается у меня внутри.
ГЛАВА 36. ЭШТОН
Каблуки ужасно подводят, когда пытаешься выйти из «Камаро» на студенческой парковке. Я так скучаю по-своему миленькому «Фарлайну», что готова прослезится. Но приятное тепло разливается по венам, потому что, Эйден сидел на водительском месте, прикасался к рулю и…зачем я вспомнила о нем? «Я люблю тебя» — сказал он мне вчера. Будто это что-то такое само собой разумеющееся и не требующее осмысления. Но, это признание настолько запало мне в душу, что даже этот утренний поцелуй, оставил горько-приторный осадок. Я старалась вести себя как обычно, но молилась, чтобы он не заговорил со мной о любви. Единственная любовь, что имела право на существование — мамина. Она всегда, была моим спутником. А после смерти, особенно. К тому, как открылся передо мной Эйден, я была не готова. И это факт. Поэтому, решаю, что как можно дольше, не появляться, сегодня в квартире.
На лекции по социологии, получаю короткое сообщение от отца «Лукас». Этим все сказано. Когда возвращаю телефон в сумку, нащупываю упаковку таблеток. Черт, я совсем забыла о них! Едва дожидаюсь, окончания пары и выхожу в коридор. Мне навстречу идет Оззи.
— Привет, детка!
— Хочу тебя попросить, не называй меня деткой? — целую его и отвожу в сторону
— Почему? А, наверно, твой ненаглядный против?
— Теперь только ему можно, так ко мне обращаться.
— Ого, какие заявления, — ухмыляется — все настолько серьезно?
— Он сказал, что любит меня. — Тихо отвечаю я, боясь этих слов, как огня
— Чего? Эйден Палмер влюбился?! Охренеть! — веселится Оззи, доводя меня до бешенства
— Тише! Не ори!
— А ты что? Растаяла, как клубничное мороженое? — задевает меня плечом
— Вообще-то, в очередной раз убежала.
Оззи кривится и его лицо в паре с улыбкой, выглядит жутко.
— Эш, вот тут я тебя не поддерживаю. Поставь себя на его место. Ты говоришь кому-то, что любишь, а он тебя закатывает в асфальт. Как? Приятно?
— Нет…я опять села задницей в лужу, — выдыхаю, провожу по волосам и, глянув на часы, понимаю, что пора в больницу — Договорим потом, ладно?
— А не о чем говорить, просто скажи ему, что сама чувствуешь и все. И к слову о луже, «Виктория» этого не простит!
Я улыбаюсь и замахиваюсь рукой на друга, а тот с диким хохотом, успевает увернуться от удара. Мы расходимся по своим делам, бросив друг на друга дерзкие взгляды.
На парковке меня ждет сюрприз. Какой-то урод, зажал Камаро в угол, а точнее, полностью преградил выезд. Я ругаюсь, но это никак не помогает мне вызволить красотку Эйдена из плена.
— Проблемы? — голос Фокса, раздается у меня над ухом
— Все супер! — отхожу и размышляю, как поступить
— Поехали, я тебя подброшу.
— Есть миллион способов добраться до места. Спасибо.
— Ты ведь спешишь? Не так ли?
Остин открывает дверь своего «Феррари» и приглашает меня.
— Только ни слова по дороге!
— Я глух и нем. — ехидно улыбается парень и ждет, пока я сяду
Бланка Новакова, провожает нас таким испепеляющим взглядом, что меня охватывает пламя. Она явно с ума сходит по Фоксу.
— Почему не дашь ей шанс?
— Ничего не вижу, ничего не слышу.
— Фокс?!
— Сама сказала заткнуться и везти тебя.
— Я задала тебе вопрос.
— Не люблю восточную Европу.
— Она красивая, сексуальная, вроде не дура. Так что же?
— У нее нет шикарных каштановых волос и обворожительных голубых глаз. — Усмехается, и я улавливаю его намек
— Та, о ком ты говоришь, уже занята.
— Нет, та, о которой я думаю, сделала неправильный выбор. — Его правая бровь плывет вверх
— Хватит, я люблю Эйдена, — фраза сама срывается с моих губ, и я теряюсь — То есть, ну ты понял меня.
— Интересный расклад, Эштон. Особенно для меня.
— В каком смысле?
— Не столь важно. Мы приехали.
Машина занимает место на больничной парковке. Откуда он узнал, что мне нужно именно сюда? Я не говорила. Хотя в этом весь Фокс. Выбираюсь наружу и, бросив ему «спасибо», захожу в фойе «Маунтин Рок». Отец, Миранда и Лукас уже в полной готовности ждут доктора с документами.
— Привет. — Обнимаю брата, даже не глядя на родителей
— Что у вас случилось? — шепчет мне Лукас, удерживая в объятиях
— Все хорошо, твоя сестренка не даст себя в обиду.
— Я люблю тебя, Эш. Навещай меня, хоть иногда.
— И я тебя люблю, мелкий засранец.
Доктор прерывает наши родственные узы и произносит:
— Мистер Гласс, здесь все необходимые заключения, выписки из больничной карты. Вас встретят на месте.
— Спасибо. Пойдем сынок. — Папа берет сумку Лукаса и вместе с мачехой первым выходит на улицу.
— Удачи, Лукас! — желает доктор и собирается уходить.
— Подождешь пять минут, братишка?
— Конечно, хоть воздухом подышу. — Смеется и тоже уходит.
Я догоняю врача и вытаскиваю из сумки серебристую упаковку, с пятью пустыми ячейками.
— Простите, доктор Хаусер, вы не могли бы пояснить, что это такое?
Мартин Хаусер, берет у меня таблетки и меняется в лице.
— Откуда они у тебя? Ты знаешь, что это сильнейшее снотворное. В сочетании с Прозаком, настоящий яд.
— Я нашла их у мачехи. А может быть, что именно они вызвали такое состояние у брата?
— Вполне. Возьму-ка их, и проведу кое-какое исследование. Если обнаружится сходство по всем показателям, вашей мачехе придется предстать перед судом.
— Спасибо, доктор Хаусер. Позвоните мне, как что-нибудь узнаете? — в тетради записываю свой телефон и отрываю Мартину уголок с цифрами
— Хорошо. До свидания.
