— Стой, где стоишь. Ты в этом сюда пришла?
— В платье, — растерянно бормочет.
— Вот его сейчас одевай и возвращайся к себе в номер.
И слова эти даются мне легко, потому что под полотенцем у меня полная расслабуха. Гас-младший скучающе зевает и говорит, что хочет посмотреть какой-нибудь сериал и лечь спать.
— Ты уверен? — зло щурится Карисса.
Я уверен. Киваю и, замечая на полу платье, протягиваю ей. Карисса не торопится, крутит тряпку в руках и перетаптывается с ноги на ногу, будто бы это что-то может изменить.
И в это время, блядь, происходит то, чего происходить не должно. Вернее, то, что обязательно должно произойти в бразильском сериале, но никак не в моей жизни. Дверь распахивается, и на пороге появляется матрёшка. Волосы собраны в смешной пучок, на теле какая-то детская пижама с поросятами, на ногах пушистые розовые носки. Самое очаровательное зрелище в моей жизни. Застывает на пороге и переводит взгляд с полуголой Кариссы на меня. И выражение её лица в этот момент такое, что я перестаю дышать, губы жалобно кривятся и дрожат, нос покраснел, глаза на мокром месте. От Сла-вы-Железные Яйца не осталось и следа. Передо мной пятилетний ребёнок, которому в категоричной манере сказали, что Санты нет, и подарков он больше никогда не получит.
— Матрёшка, это, вообще, ни хера не то, о чём ты подумала, — осторожно начинаю я, подступая к ней ближе.
Матрёшка не шевелится, а просто ловит ртом воздух и жуёт губу.
— Гас, я... — подаёт голос Карисса, но всё, что для меня существует в этот момент, это Сла-ва, которая предпринимает тщетные попытки не разреветься.
— Гас... — повторяет Карисса, и в этот момент я теряю самообладание и впервые в жизни ору на женщину:
— На хуй пошла из моего номера!
Хватаю её за руку и выволакиваю в коридор, не дав одеться.
Захлопываю дверь и смотрю на матрёшку. Блядь, сердце в клочья, она сжалась в дрожащий комок и тихо ревёт, облокотившись о стену. Такая маленькая и несчастная. Сгребаю её в охапку и, дотащив до кровати, сажаю к себе на колени.
— Матрёшка, ничего не было. Я вышел из душа, а она была уже здесь. Ты просто поверь, ладно? Гас-младший даже не глазом не повёл при виде неё, он только на тебя стоит.
Мои слова дают обратный эффект, и матрёшка начинает плакать сильнее.
— Не веришь мне? — спрашиваю.
— Мудила Серёжа тоже так говорил, — раздаётся глухое всхлипывание.
— А потом я узнала, что он половину моего универа перетрахал.
Всё-таки нужно будет в Москву прокатиться, посмотреть Красную площадь, поесть пельменей, купить самовар, посмотреть на мумию вождя, разбить одному ублюдку ебало.
— Я не он, матрёшка. Веришь мне?
Матрёшка начинает тяжело сопеть и трёт кулачком слёзы. Медленно поднимает глаза, и я снова вижу в ней солдата Джейн, которая отплёвывается кровью и готовится произнести коронное: «Пососи мой член!».
Мысленно напрягаюсь, готовясь услышать приговор. Знаю, что он будет справедливым, своим образом жизни я заслужил его. Сла-ва пристально изучает моё лицо, словно когда-нибудь собирается его нарисовать по памяти, а потом изрекает:
- Я больше не хочу скрываться. Предложи мне стать твоей девушкой.
Несколько раз моргаю, пытаясь осмыслить то, что услышал. Когда понимаю, что это не слуховые галлюцинации, начинаю улыбаться. Спасибо тебе, шлюха Карисса. Ты сделала меня счастливешим человеком на земле.
- Будешь моей девушкой, матрёшка? – шепчу ей в ухо.
- Подумаю над этим, Малфой, - фыркает Сла-ва и впивается влажными от слёз губами в мой рот.
Глава 26
Гас
— Эй, бро, видишь ту пышногрудую с розовыми волосами?
Глаза Джо горят от возбуждения.
— В рот берёт знатно. Она мне в прошлый раз сказала, что и двоих за раз принять не против.
— Ты, блядь, на что намекаешь? — Морщусь. — Моя трахательная концепция не исключает третьих лиц, но подразумевает только одного мужика — меня. Сомнительное удовольствие увидеть твою задницу или, не приведи господь, случайно задеть твои яйца. К тому же рядом с Гасом- младшим твой крошка Джо начнёт комплексовать.
— Пошёл ты, — беззлобно откликается Джо. — Ну на твоё счастье, она с подружкой. Ничего такая Сэйлор Мун. Знатный хентай можно замутить.
— Не заинтересован, — говорю и отхлёбываю пиво. Мы с парнями пришли в любимый бар посмотреть баскетбол, а так как «Никс» в очередной раз проигрывают с огромным счётом, Джо в качестве успокоения нервов ищет доступное тело на ночь.
— Не в твоём вкусе, — понимающе кивает. — Может, вон та брюнетка с татушкой?
Не удосужившись даже взглянуть на предложенный экземпляр, мотаю головой.
— В смысле, я, вообще, не заинтересован, бро. Я вроде как встречаюсь кое с кем.
— Ты... чего? — это уже Эл подаёт голос, пока Джо шумно сцеживает сделанный глоток пива через нос.
— У меня есть девушка, — повторяю, и оттого, что я произнёс это вслух, мне становится физически приятно, словно коту, которому почесали пузо.
— Ты снова сошёлся с Камиллой?
Джо кривит лицо, не удосужившись смыть брезгливость. Они друг друга терпеть не могут с самого первого дня знакомства.
— Даже в мыслях не было. Камилла — пройденный этап.
— Кто она? — подаёт голос Эл, изучая меня взглядом.
— Матрёшка, — отвечаю и чувствую несказанное облегчение оттого, что больше не нужно подавлять в себе ярость каждый раз, когда кто-то из них пытается с ней флиртовать.
— О-хо-хо! — воет гиеной Джо, выпрыгивая из-за стола. — Дай пять, бро! Слава цыпочка что надо. Я бы и сам...
— Лучше заткнись, пока я тебе хлебало не раскрошил.
— Эй, куда делся мой друг Гас? — Джо дурашливо озирается по сторонам. — И кто этот парень передо мной?
— Тебе шутки Адам Сэндлер, что ли, пишет? — криво усмехаюсь и перевожу взгляд на Эла. И выражение его лица мне ни хрена не нравится.
— Зачем тебе это, Гас? — спрашивает с видом строгого родителя, в дом к которому четырнадцатилетний подросток притащил сорокалетнюю милфу с тремя детьми и заявил, что хочет жениться. — Слава хорошая девушка, и не заслуживает такого отношения к себе.
— Какого такого? — уточняю, чувствуя, что начинаю заводиться.
Эл удерживает мой взгляд и обвинительно изрекает:
— Как Камилла.
Ох, у нас здесь борец за права обиженных женщин.
— Во-первых, ты не знаешь, о чём говоришь, бро. Во-вторых, чтобы ты там не думал, оправдываться я не собираюсь. Ты ей не брат и не отец, чтобы читать мне лекции.