— Это я о ней хорошо заботился, — освободившийся из объятий Колина Гас дёргает меня к себе, закидывая на плечо руку. — Здравствуйте, Ирина.
— Привет, Гас, — радушно улыбается мама, — рада, что вы с моей дочерью поладили. Она не всегда подарок, но всё же...
— Я нашёл к ней подход, — спешит сообщить тот, и быстро щипает меня за ягодицу.
И этот человек спрашивал, смогу ли я удержать руки при себе.
— Так почему вы так рано вернулись? — интересуюсь, пока Гас укладывает чемоданы в багажник. — По моим расчётам, вас ещё минимум пару месяцев здесь быть не должно.
— Ирина затосковала по дочери, и мы решили, что будет правильно отметить день рождения дома, — говорит Колин. a9ecdc
— Я рад, пап, — улыбается Гас.
Сердце снова предательски ёкает, когда я вижу, с какой искренней теплотой он это говорит. И ещё в этот момент световым панно загорается мысль: «Гас стал бы отличным отцом». Господи, какая чушь. Гас и женитьба, Гас и дети. Это что-то из разряда фильмов о далёком будущем, когда машины, наконец-то, научатся летать.
Дорогой немолодые делятся впечатлениями о поездке, о прелестях римских развалин, чудесах балинезийского массажа, о том, как безуспешно пытались найти виллу Джорджа Клуни на озере Комо, что проиграли четыреста долларов в казино Макао, и как Колин чуть не подрался с кенгуру в Австралии.
По приезде в дом, родители говорят, что устали, и мы все разбредаемся по комнатам. Переодеваюсь в свою пижаму чубаки и залезаю в кровать. Завтра день рождения у Колина, а я ещё не купила подарка. Чувствую, в компании переметнувшейся на сторону пожирателей смерти Полумны вечерок будет ещё тот. Интересно, как мама воспримет мои отношения с Гасом? Мне, разумеется, не пятнадцать, чтобы нуждаться в одобрении семьи в таких вопросах, но скандалов и нотаций тоже не хочется.
Обнимаю подушку и пытаюсь уснуть. Вообще, раньше я думала, что предпочитаю безраздельно владеть спальным пространством, и по этой причине никогда не оставалась ночевать у Сергея. Однако, всю неделю я преспокойно засыпала в тисках Гаса и не чувствовала дискомфорта. И вот сейчас мне, кажется, его не хватает.
Начинаю считать голубых щенков и постепенно проваливаюсь в мягкие лапы Морфея. Сквозь сон слышу, как тихо скрипит дверь, и матрас пружинит под тяжестью тела.
— Матрёшка, Гас-младший просил отнести его к тебе, — шепчет Гас, залезая под одеяло.
— Сказал, здесь подушка мягче, — по-хозяйски запускает руку под резинку пижамных штанов, укладывая ладонь мне на ягодицу, и тихо зевает. — Спокойной ночи.
Глава 28
Слава
День рождения Колина решено было отмечать дома, что очень удобно, в случае кислотной бомбардировки я всегда могу спрятаться в комнате.
Мама, кажется, всерьёз задумала утереть нос поварихе Высоцкой, потому что на кухне с утра дым стоит коромыслом. На барной стойке красуются «Мимоза» и «Столичный», в кастрюле, судя по копчёно-мясному запаху, бурлит солянка, в духовке румянятся пироги, и запекается утка. От этого пиршества ароматов и кулинарной суеты мне хочется свернуться мурлыкающим клубком у маминых ног и наслаждаться домашним уютом. Последний раз на моей памяти мама готовила двенадцать лет назад, когда счастливо делила восемьдесят пять квадратов жилой московской площади с моим отцом. Тогда я ещё помнила, что семья — это очень важно, а праздники и дни рождения оставляли после себя тёплое послевкусие родительской заботы.
— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок, да, мам? — улыбаюсь, запихивая в рот ломтик огурца.
— Будь готова, что Колясик упадёт на одно колено сразу после того, как попробует первое блюдо.
Мама отмахивается, продолжая строгать чесночный багет.
— Скажешь тоже, Славка. Иди переоденься, гости уже через полчаса подойдут.
— Гости? Ты имеешь в виду Камиллу?
— Она придёт с родителями, — бросает через плечо мама. — Их семья, кажется, очень дружна с Колином.
Ох, ты ж грёбанный Экибастуз. Энергичный голос шоумена Малахова в моей голове восклицает: «Мы пригласили в студию маму брошенной овечки, чтобы узнать её мнение о происходящем».
— Пойду готовиться, — натянуто улыбаюсь и, грохоча пятками, взмываю на второй этаж. Переодеваюсь в заранее заготовленное платье пуританской длины, подкрашиваю ресницы и наношу немного румян на щёки. В помаде смысла нет, я наверняка съем её ещё до того, как семейка Адамс переступит порог дома. И, кстати, фамилия Камиллы, действительно, Адамс. И я искренне уповаю на то, что это просто неудачное совпадение.
В семь вечера наша счастливая шведская семья, сверкая улыбками, топчет паркет в прихожей в ожидании появления гостей.
— Я поговорил с Камиллой, — шепчет Гас. — Всё будет в порядке.
С облегчением вздыхаю и скалюсь в дверной проём, на пороге, выжигая зрение циркониевой белизной, рассыпается в приветствиях чета Адамс. Полумна в нарядной шёлковой упаковке стоит чуть позади, скромно улыбаясь.
— Ой, а вы, наверное, Ирина, — смешно выговаривая русское имя, Порция Адамс крепко прижимает к себе слегка опешившую маман.
— Очень приятно, — басит следом глава семейства и картинно целует маме руку.
Признаться, у меня немного даже отлегло от сердца. Родители Полумны кажутся вполне вменяемыми и доброжелательными. Гас целует миссис Адамс и Камиллу в щёки, после чего мать и дочь устремляются ко мне.
— Камилла, — вежливо улыбаюсь.
К чести своей, та не морщит нос и не делает вид, что на мне надета мантия-невидимка. Возвращает приветствие и проходит в гостиную.
— Здравствуйте, миссис Адамс, — любезным тоном приветствую её мать.
Ответом мне становится взгляд сотрудника службы безопасности аэропорта, чья собака унюхала наркоту в моём чемодане.
— А ты, я так понимаю, сводная сестра Гаса, — сухо произносит, обгладывая взглядом моё лицо.
Всё-таки вечер обещает быть томным.
— Сводная сестра Гаса звучит слишком официально. Можно просто Слава.
Вот нормальной же тёткой с порога казалась. Может, в Америке уроки двуличности в базовую школьную программу входят?
Проходим к столу, рассаживаемся. Мама суетится в классической совковой манере, бегая между гостями и раскладывая салаты. Те удивлённо глазеют на волонтёра-официанта, но вежливо кивают и подставляют тарелки.
Когда она, наконец, садится, все поднимают бокалы. Мама произносит проникновенный тост о том, какой Колин замечательный, и как она рада знакомству с ним, после чего эстафета дифирамбов имениннику переходит к Гасу. Он лаконично заявляет, что желает отцу счастья, и вручает ему коричневый пакет с логотипом бренда, производящего элитные часы.
Дальше становится ещё хуже. По обрывкам разговоров я понимаю, что Колин не в курсе того, что Гас порвал с Камиллой, в его понимании это обычные разногласия молодых. А по ужимкам супружников Адамс, вижу, что они как раз имеют полное представление о ситуации, но по какой-то причине предпочитают делать вид, что не имеют.
