- Напомни мне потом стереть видеозапись сегодняшнего вечера, - тая от мощи под пальцами, озвучила она последнюю трезвую мысль.
Юбка поползла вверх, обнажая белье, и мужские губы в развилке ног многозначительно прошептали:
- Обязательно…
***
Катины чувства обострились до предела. Мешала одежда. Пугала высота. До слез бесила собственная беспомощность и коварство любовника. Мстительный Воинов не спешил. Раздев Катю до белья, он принялся сводить ее с ума горячим и влажным петтингом сквозь ткань. Не позволяя хоть на сантиметр оттянуть трусы в сторону, ласкал пальцами влажные складочки поверх шелковой ластовицы. Удерживая партнершу, как заложника, на высоченной барной стойке, покусывал соски через кружево бюстгальтера. Казалось, Роман может заниматься этим часами. Дыхание участилось, мышцы окаменели, но это нисколько не мешало продолжать пытки.
Вспыхнувшая как спичка от искусных ласк, Катя была в отчаянии. Перемежающиеся со стонами проклятия становились все громче. Женская гордость, погребенная под шквалом чувственных ощущений, даже не скулила. Кате нужен был Роман. Без преград. Без ожидания. Прямо сейчас и поглубже! Балансируя на грани оргазма, она готова была вывесить огромный белый флаг с надписью: «Прелюдия закончена!», но вошедший в раж Воинов, казалось, даже не замечал ее состояния.
Он играл на грани фола и все еще выигрывал.
- Если ты сейчас же не займешься делом, я тебя выселю! – загибаясь от возбуждения, Катя звонко шлепнула Романа по плечам.
- Мм… - мужские губы с правого соска переместились к левому.
- Роман! – она раздвинула ноги пошире. – Я хочу тебя! Давай же!
- Мм…
- Ты трахнешь меня в конце концов или нет? – требовательно.
- Мм…
- Рома, ну пожалуйста, - Катя чуть не захныкала. – Я очень тебя прошу. Умоляю…
Последняя фраза оказалась тем самый заклинанием «сезам, откройся». Услышав ее, Воинов довольно улыбнулся и наконец смилостивился. Оставив в покое изнывающие соски, Роман спустился ниже и занялся тем, чем давно хотел заняться.
Секунда, и шелк, наконец, был сдвинут в сторону.
Катя задержала дыхание от предвкушения.
Еще секунда, и губы прижались к губам.
- Да… - со всхлипом вырвалось у нее из груди.
Язык как подтаявшее мороженное принялся вылизывать мягкие женские складочки. Нежно, но настойчиво. Не останавливаясь ни на секунду.
- Да!..
Для взрыва сверхновой хватило всего одного откровенного поцелуя.
Третье “да” стало самым громким. Катя выгнулась дугой, добела сжимая пальцами край столешницы. Лоно запульсировало, и Воинов губами ощутил, как кольца удовольствия сжимаются под его ртом.
Заниматься мазохизмом и лишать себя сладкого дальше Роман уже не мог. Вид разомлевшей и дрожащей любовницы лишил самообладания начисто. Об отдыхе для дамы можно было забыть. Уже не церемонясь, Воинов подхватил Катю со стойки и, не найдя лучшего места, разложил на первом попавшемся столе.
***
В огромном окне перед глазами любовников звезды сражались с огнями ночного города. Фонари на строительных кранах, движущиеся, словно кометы, фары автомобилей на перекрестке, далекий и редкий свет в квартирах - интимная подсветка ночи. Совершенно обессиленная, Катя лежала на боку между окном и Романом и как завороженная глядела на мигающий «желтым» светофор. Лоно все еще пульсировало. Сжималось, рассылая по телу приятные теплые волны, и желтоглазый светофор подмигивал, порой попадая в такт.
- Спишь? - послышался из-за спины голос Романа.
- Нет, - Катя как кошка потерлась щекой о его плечо. Оно было еще влажным и горячим. Безумно хотелось вцепиться зубами и продолжить законченное недавно. – И чтобы ты знал… Сигнализация на двери служебного выхода сломана. Нужно новую покупать, устанавливать, но… Все не так просто.
- Ясно.
Роман улыбнулся этому неожиданному откровению. Укрощенная Катерина Виноградова была совсем не похожа на свою гордую независимую ипостась.
- Рома, а почему среди огромного количества более удобных мест ты трахнул меня на твердом столе в зале? – прозвучало с усмешкой. - Согласись - не очень-то здесь удобно!
- Ну… - разговаривать вообще не хотелось. Единственное, ради чего Роман готов был сейчас открыть рот, так это чтобы закинуть туда кусок жареной курицы, а еще лучше – говяжьего стейка. К сожалению, судя по тому, как хозяюшка бара неспешно выписывала ноготком таинственные знаки на его предплечье, о кормежке доброго молодца она и не помышляла. - У меня ремонт, а к себе домой ты не зовешь.
- А как же диванчик в подсобке? - обернулась Катя. - На котором ты спишь.
- Нашла вариант! Он так скрипит, что я бы даже стонов твоих не услышал!
- А это важно?.. Я о стонах.
Воинов не ответил. Вместо этого легонько шлепнул Катю по мягкому месту и, чтобы не нарушила своим возмущением его душевный покой, перегнулся и поцеловал.
Сработало лучше, чем мог надеяться. Спустя минуту после прикосновения к губам, между ними снова разгорелся пожар. Оба забыли обо всем, и несчастный стол громким скрипом огласил начало следующего раунда.
Глава 10. Мужчина в доме женщины, или Лиса в курятнике
Коктейль «Мокко эг-ног»
Состав:
• Яйцо – 1 шт.
• Ликёр Кофейный – 2 ч.л.
• Коньяк – 25 мл
• Кофе – 25 мл
• Молоко – 100 мл
Рецепт: В блендере смешивают желток, ликер с измельченным льдом до однородной консистенции. Затем добавляют коньяк, холодный кофе и молоко. Взбивают еще 5–10 секунд. Отдельно до густой пены взбивается яичный белок. Приготовленный напиток переливают в стакан коллинз, где смешивают с половиной взбитого белка. Оставшийся белок используют для украшения коктейля, посыпая его сверху молотым кофе.
Утро следующего дня. Бар “Градус Баллинга”
Администратор бара, молодая, но смышленая Анечка, уже несколько минут стучала в дверь подсобки. Именно сегодня, в день ее дежурства, в “Градус Баллинга” с очередным дружественным визитом пожаловал Петр Петрович. Гость явился в самом что ни на есть хорошем настроении, а ни Кати, которая хотела с ним поговорить, ни Грега, единственного мужчины из всего персонала, на месте не было. Это чрезвычайно беспокоило Анечку. Кто такой Петр Петрович, работники знали отлично. Он уже давно словно черный ворон кружил вокруг бара, и вот сегодня Анечку одну бросили на растерзание этому кровожадному застройщику.
- Грег! - лавры Матросова, закрывшего своей грудью амбразуру, Анечку не прельщали. - Я знаю, что ты там! - барабанила она в дверь подсобки. - Выходи! Ты мне нужен. Очень!
