Из-за этого газа все выглядит странно. А Доктор — чертов маньяк, который просто надышался дряни, и окончательно свихнулся, проявив свою маниакальность, что называется, в полную силу.
Даркстрала, конечно же, не существует. Его просто не может существовать по определению. Просто надо идти. Надо двигаться хоть куда-то.
Здесь обязательно найдется блокпост, патруль, горстка людей в здравом уме. Чего там греха таить. Даже в игре «Сталкер» есть те, с кем можно пойти на контакт.
А там, не много не мало, взорвалась атомная станция. Здесь же масштаб бедствия куда меньше. Значит, Сергей обязательно сможет выбраться и вернуть свою старую жизнь! Главное — это держать себя в руках. Главное — не поддаваться на галлюциногенные провокации.
Немного поразмышляв, парень слегка успокоился. Чувство дискомфорта и страха постепенно улеглось. Захотелось жить. Конечно процента на полтора от основного такого желания. Но все же. Это уже выше нуля или даже минуса, который царил в его душе до последнего момента.
— Темнотища, конечно. Было бы посветлее, можно было бы жить, — заявил вслух Максимов, тоскливо осматривая чёрное небо над большим, напоминающим варёную колбасу, длинным зданием.
Как часто нам хочется темноты, когда мы большую часть времени поводим при свете. И как часто мы радикально меняем предпочтения, когда не получаем доступа к источнику освещения!
Парадоксальная человеческая психика. Предрассудки от рождения больного, капризного разума.
Задумавшись о чем-то своем, парень пристально вгляделся в небесную пустоту. Она была светлой. Совсем немного. В одном месте. Но это определенно был свет. Такой белый, отливающий холодной сталью.
Сергей потёр глаза и немного дёрнул плечами. Первые же ассоциации заставили его вновь говорить вслух.
— Месяц. Что за черт!? Это же месяц. Или луна. Но за облаками. Какой тебе на хрен Даркстрал!? Это Земля! Мое измерение. Моя планета!
Максимов резко поднялся на ноги. Его глаза сияли. На лице сверкала улыбка. Белое пятно над зданием «совкового образца» росло, становилось ярче, белее.
Парень медленно вышел на середину дороги, словно зомби, почуявший запах крови. Кромешная чернота медленно расползалась в стороны. И словно из вселенского чрева, на свет появился так ожидаемый Максимовым — месяц.
Не серпом, а скорее чуть меньше половины круга. Загадочный, яркий, словно в старой сказке, прочитанной в далёком детстве.
— Свет! Господи! Это и правда свет! Как светло! Как хорошо! Теперь я выберусь. Теперь я свалю отсюда! Это же месяц, дери меня черт! Блин, какой же он классный! Боже! — Завопил Максимов.
Обычно в таких ситуациях надо танцевать от счастья. Но последний раз он танцевал по глубокой пьяни в ночном клубе на третьем курсе института. Теперь же он напрочь забыл это дело и просто прыгал на месте, как ненормальный, не в силах как-то иначе выразить радость.
Свет «ночного гостя» озарил все вокруг. Дома стали более приветливыми. Пустые улицы — уютными. Вода на асфальте стала отдавать серебром. Под курткой заметно потеплело, как собственно и на душе.
Месяц медленно плыл. Его движение было едва заметно человеческому глазу. Оно завораживало, рождая самые приятные образы, которые только возможно себе представить.
Устав смотреть наверх, Сергей бросил взгляд на асфальтовое покрытие. Оно шевелилось. Мужчина резко отпрыгнул назад, ощущая, что сейчас произойдет нечто страшное.
Опасение его подвело. Из-под дорожной коры вылез цветок. Небольшое растение, сделанное из серого материала, напоминающего нечто среднее между фольгой от шоколадной обертки и куском алюминия.
Впервые за время… За время чего? За время странных событий или как это назвать… Не важно. Важно то, что в череде крови вперемежку с грязью, появился хоть какой то просвет.
В самом прямом смысле слова — проСВЕТ. И вместе с ним такое чудо техники, генной инженерии. Или какая наука может заниматься растениями из тонкой, неживой материи, напоминающей сталь?
— Какой ты породы? Вроде как ромашка. А вроде и не похож. Как будто выдумка художника, — прошептал Максимов, на всякий случай, отходя назад.
Месяц светил все ярче. Город сиял серебром все приятнее. Рядом с цветущим растением появилось еще одно такое же, холодное на вид, серебристое, несколько напоминающее полевой колокольчик.
Но опять же. Как предположил Сергей, в нем был «вымысел художника». Нечто странное, не встречающееся в природе.
— Цветы сквозь асфальт… Как у Боярского. Как в песне. Песни сбываются. Надо слушать только хорошее, чтобы жить без проблем… — Зачем-то произнес парень.
Под асфальтом будто кипела раскаленная лава. Сияние внезапного святила пробудило некий реактор. В пятачке света прямо на голом камне рождались необычные, неожиданные, нелепые, но прекрасные ботанические создания.
Цветы, травы, миниатюрные кустарники. Они имели листья диковинной формы, соцветия которые нельзя найти ни в одном учебнике природоведения. Они росли на глазах, шевелились, поворачивали головы, будто осматриваясь на новом месте.
У цветов есть разум. Они почти как люди. Только люди этого не замечают. Они считают только себя способными полноценно мыслить. Хотя, многие цветы дают фору даже знаменитым ученым.
И общепринятая наука не признает ума растительного мира. Правда, разум этих стальных, пепельных, но блестящих растений был очевиден. Некоторые представители диковинной поляны имели даже маленькие, человеческие ручки, чем напоминали живых существ. Гномов или просто детей ясельной группы, исполненных в миниатюре.
— Боже. Они живые! Свет дарит жизнь! Я люблю свет! Пожалуйста! Я прошу! Еще света! Как можно больше! — Закричал Максимов, смотря в небо.
Месяц будто улыбался ему, призывая подняться наверх и составить компанию в прекрасной прогулке.
Как же здорово и уютно! Как же тепло и замечательно! И это всего лишь обычный кусок луны, не понятый и не признанный многими. Но что это такое? Там слева.
Будто что-то чёрное. Затемнение на темном фоне. Разве такое вообще бывает? Какой же это глупый и банальный вопрос…
Сергей на мгновение задумался над нелепостью собственных мыслей. Он снова взглянул на поляну. Она была прекрасна. Целый мир из лунного света, серебра, металла. Живые растения, эволюционирующие прямо на глазах. Будто бы миллионы лет проносились за доли секунды.
Максимову вдруг захотелось вечно смотреть на островок сверкающего, алюминиевого рая, убрав руки в карманы просторной куртки и забывшись в глубине воспоминаний о прошлом.
Но свет. Он стал не таким, как был раньше. Более сдержанным, более тусклым. Рост цветов-гномов заметно замедлился. Парень невольно поднял голову вверх.
Что? Затемнение слева от месяца стало более крупным. От него пошли жёсткие отростки. Они, как канаты или ядовитые плющи впивались, в тело небесного святила, заставляя его отдавать земле все меньше своей энергии.
