Книга Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов., страница 2. Автор книги Бен Мезрич

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Удар по казино. Реальная история о шести студентах, которые обыграли Лас-Вегас на миллионы долларов.»

Cтраница 2

Внезапно передо мной замаячил современный эквивалент Стоунхенджа: два аэропортовских детектора металла, стоявших параллельно друг другу, к которым примыкал транспортер по пояс высотой; его ленты постоянно подавали вещи в рентгеновский аппарат. Мой пульс взлетел, как ракета, и я мысленно проинспектировал себя. Банкноты не торчали из рукавов, зелень не выглядывала из-под пуговиц рубашки. Я встал в очередь за хорошенькой брюнеткой в приспущенных на бедра джинсах, которая даже попросила меня помочь ей взвалить свой громадный, облепленный наклейками чемодан на ленту транспортера. Действуй спокойно, думай спокойно, будь спокойным…

«Следующий», — объявила высокая афро-американская тетка в серой униформе Логана. На правом лацкане у нее был именной жетон, но я не мог разобрать, что там написано, потому что пот заливал мне глаза. Я быстро, но не привлекая внимания, заморгал и сделал шаг вперед в своеобразный дверной проем. Невидимые лучи резали и щупали мои внутренности в поисках металла. Как только я задышал спокойнее, тишину пронзил высокий механический вой. Я замер.

Тетка с именным жетоном показала мне жестом, чтобы я еще раз прошел через детектор. «Выньте из карманов все железные предметы и попробуйте снова».

У меня сдавило горло. Руки инстинктивно метнулись к буграм под курткой. Поверх пачек с сотенными бумажками я нащупал нечто, по форме напоминающее огромную свечу.

Вот черт! Я забыл про свой сотовый телефон.

Пальцы тряслись, когда я полез в куртку, чтобы выудить оттуда «Nokia». Я чувствовал на себе взгляд тетки. Если попросит снять куртку — мне конец. Она увидит бугры, и тогда разверзнется ад. Последние шесть месяцев я изучал статьи о попытках пронести незаявленные состояния через пункты контроля в аэропорту и знал все о таможенных законах.

Агенты безопасности могут задержать тебя на сорок восемь часов. Они доставят тебя в помещение без окон, возможно, пристегнут наручниками к стулу, вызовут сотрудников Агентства по борьбе с наркотиками и ФБР. Затем отберут все твои капиталы, иногда даже не выписав квитанции. Потребуются адвокаты, письма и явки в суд, чтобы вернуть деньги. Пройдет, может быть, шесть месяцев, а может быть, целый год. Тем временем на тебя налетит, как саранча, налоговая служба в серых костюмах. Тебе придется суметь доказать, что ты не собирался вкладывать деньги в пакетики с белым порошком. Для таможенных служащих наличные деньги пахнут кокаином. Особенно сотенные бумажки. Я где-то читал, что 95 % находящихся в обращении стодолларовых купюр имеют мельчайшие следы кокаина, въевшиеся в волокна. Это значит, что специально обученные собаки на таможне могут вынюхать профессионального игрока в блэкджек быстрее, чем вся служба вычислит наркокурьера. Для собак (и для сотрудников таможни) оба пахнут одинаково.

Страх буквально въелся в каждую клеточку моего тела, когда я передавал тетке свой сотовый. Она смотрела на него так, будто никогда ничего подобного не видела. Она его крутила и вертела, но потом вернула мне. У меня за спиной парень в полосатом спортивном свитере пытался затащить какой-то цветок в горшке на ленту транспортера. Тетка с именным жетоном устало закатила глаза. Затем, слава Богу, она меня пропустила.

«У вас все о’кей. Приятного полета», — сказала она.

Я едва дышал, ковыляя к своему выходу. Америка Уэст, рейс 69. Прямой рейс Бостон-Вегас, неоновый экспресс выходного дня. К регистрационной стойке уже выстроилась очередь; шумные, пьяные, в основном мужчины, горящие азартом.

Кевин Льюис спокойно стоял почти в самом конце очереди. Я сразу его заметил. Высокий, атлетически сложенный, но слегка сутулый. Копна темных волос, черные глаза, мальчишеское лицо. С национальными чертами, но не ярко выраженными. У него могли быть азиатские, латиноамериканские, даже итальянские или русские корни. Как я, он был старше, чем большинство ребят из института, которые садились в самолет, но он легко смешивался с толпой. Ему могло быть двадцать один, двадцать шесть или тридцать пять. В джинсовой куртке и бейсбольной кепке он мог сойти за сынка-первокурсника из Бостонского университета. В костюме и галстуке он лучше смотрелся бы на Уолл-стрит. Сейчас на нем был форменный спортивный свитер МТИ и мешковатые шорты. Классический стереотип студента МТИ, прямо как в мечтах родителей.

Он увидел мои пылающие щеки и улыбнулся: «Вот такие бывают ощущения. Каждый день».

Бравада не очень соответствовала его поникшим плечам. Во многом Кевин был классическим образцом студента МТИ с великолепной характеристикой: вундеркинд в математике, лучший в классе, закончивший Экзетер, элитную закрытую школу в Нью-Гемпшире. Главный предмет — электронная инженерия, при этом невероятная память на цифры, студент-отличник, который соответствовал всем требованиям приема на подготовительные курсы в медицинский колледж, — частично чтобы успокоить отца, частично потому, что его будоражил такой вызов самолюбию.

Но официальная характеристика Кевина не сообщала обо всем. Была еще одна сторона его жизни, та, что написана неоновыми вывесками и малиновыми фишками казино.

В Бостоне, в МТИ, он зарабатывал только «А». [4]

В Вегасе он ходил на вечеринки с Майклом Джорданом, Говардом Стерном, Деннис Родман и Кевином Костнером. Он встречался с главной девицей из группы поддержки лос-анджелесских самцов и напивался с девицами, фотографии которых украшали развороты «Плейбоя». Его выгнали с речного плавучего казино в Луизиане, и он наблюдал, как вышвырнули из казино Лас-Вегаса его сотоварища. Он едва избежал тюрьмы на Багамах. Его трясла Федеральная налоговая служба, за ним следили частные детективы, его изображение передавали во все концы мира мужчины с темной репутацией и пистолетами на боку.

Тем временем он собрал небольшое состояние, которое держал в аккуратных стопках «бенджаминов» [5] в кладовке возле кровати. Никто точно не знал, сколько денег он сколотил, но, по слухам, это было где-то от одного до пяти миллионов долларов. Все это было легально и никак не пятнало его отличную, стереотипную характеристику.

Робкий, терпеливый, добродушный Кевин Льюис вел двойную жизнь почти четыре года. Мне захотелось рассказать его историю.

«У меня от этой „велкро“ ужасно чешется грудь, — все, что я нашелся сказать, пожимая Кевину руку. — Должен быть более простой способ перевозить твои деньжищи».

Он усмехнулся, наклонив голову, и сказал: «Ну, разумеется. Муляжи зонтиков. Пустые ноутбуки. Гипсовые повязки и полые костыли. Мы уже прошли стадию приспособлений. Ну, знаешь, как у Джеймса Бонда. Но полые костыли гораздо труднее объяснить агентам ФБР, чем эту сумочку».

Если бы к моему телу не было привешено четверть миллиона долларов, я бы подумал, что он шутит. Но Кевин говорил абсолютно серьезно. Он выполнял свою часть нашей сделки и раскрывал секреты, которые никто из посторонних еще не слышал.

Я познакомился с Кевином Льюисом почти за семь лет до этого в местном бостонском баре. Я закончил Гарвард за несколько лет до того, как он ушел из МТИ. У нас было несколько общих друзей и общие увлечения: спорт, долгие вечера в институтских пабах и телевизоры с большим экраном. Когда нас представляли друг другу, я был начинающим автором и должен был вот-вот опубликовать свой первый роман. Насколько я знал, Кевин работал на какую-то программистскую фирму, но он не вдавался в детали — вероятно, потому, что я так и не удосужился спросить.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация