— Не знаю учитель, — рука от непривычки стала наливаться тяжестью и мелок подрагивать. Пришлось сцепить зубы и усилием воли удерживать плошку со свечой. Н-да, слабоват ты Кол, нужно тренировать еще и запястья, и пальцы. А ладонь медленно опускалась вниз.
— Два потока силы: восходящий и нисходящий. Их можно почувствовать лишь после освоения принципов концентрации воли, чем ты сейчас и занимаешься, — Жарох как будто не замечал мою борьбу с земным тяготением и усталостью мышц. — Затем пойдет развитие сверхинтуиции. Освоив эту программу, ты научишься читать мысли врага, чувствовать враждебные токи человека, желающего тебе зла… Держать!
Хлесткий, как выстрел, крик учителя заставил меня встрепенуться и заставить силой воли удержать ладонь на горизонтальном уровне.
— Держи свечу как можно дольше! Через боль в мышцах, через «не могу»! Итак, освоив сверхинтуицию, позволишь себе с легкостью вычислить врага за сто-двести метров от себя. И ты никогда не попадешь в ловушку, потому что твоя энергетическая оболочка без ущерба твоему организму обнаружит любое враждебное возмущение астрального поля! Это коротко. При освоении я дам тебе подробное и развернутое описание техники.
Короткий выдох. Секундная пауза — и снова:
— Третья ступень: сверхскорость… Семь минут, — Жарох даже не посмотрел на часы, когда свечка кувыркнулась с ладони, бессильно упавшей вниз. Огонек погас, а восковая лужица тут же замерзла белесой кляксой на борцовском мате. — Думал, что десять минут продержишься, но…
Тон, которым произнес эти слова старик, задели меня. Поджав губы, я промолчал, усиленно массажируя кисти рук, бицепсы и плечо. Рука затекла так, словно вместо крови в жилах сейчас тек расплавленный свинец.
— Для первого раза неплохо. Есть в тебе задатки, которые мы и будем развивать.
— А еще какие ступени есть, учитель?
— Хочешь все сразу узнать? — нехорошо усмехнулся Жарох, увидев энергичный кивок. — Ладно. Четвертая ступень — дыхание. Не простое «вдыхаем через нос — выдыхаем ртом»! Об этом забудь. Базовые возможности дадут тебе дышать под водой не меньше пяти-семи минут, а на земле поспособствуют избавлению организма от шлаков и прочей гадости, а в бою, где нужно много двигаться, если ты не снайпер, конечно, не захлебнешься от нехватки кислорода. Пятая ступень — управление. Частично об этом ты узнаешь на занятиях по боевым искусствам, и кое-что освоишь из практики. Но я хочу сказать, что управление — очень сложный комплекс, освоив который ты сможешь вести бой, тренироваться или просто вести машину на автомате, не подключая центральную нервную систему. Это что-то вроде взгляда со стороны на свои движения. Отстраненный и беспристрастный контроль.
Жарох замолчал, прислушиваясь к затихающим звукам своего голоса. Я заерзал на месте. Ну, точно, ментальный модификатор! Старик устанавливает закладку в моем подсознании на начальном уровне, чтобы потом мгновенно активизировать ее при нужных обстоятельствах.
— Выстави левую руку, — старик вытащил зажигалку. — Что уставился? Продолжим занятие. Ставь свечу на ладонь. Проверю, насколько твоя правая рука сильнее или слабее левой. Вот так… Эти базовые ступени — фундамент всех будущих систем, которые я должен вдолбить в твое никчемное тело, боярин. Тебе большую часть жизни придется тщательно скрывать, что можешь обходить блокировку посредством иных возможностей. Да, это будет не магия… Я ее называю «ложным Даром». До тех пор, пока не найдешь ключ к браслетам, будешь использовать ложный Дар.
— А сколько таких ступеней? — зачарованно спросил я, напрягая кисть руки. Становилось интересно и познавательно.
— Их много, — Жарох покачался с пяток на носки. — Очень много. Ну, у нас есть на их изучение время. За десять лет я из тебя сделаю человека.
«Ага, если не помрешь раньше срока, — мрачно подумал я, роняя свечку на пол. — Черт! Сколько продержал, интересно?»
— Пять минут, — старик словно услышал мой вопрос и жестом приказал встать на ноги и подобрать реквизит. — Сделаю тебе скидку, что ты только начал обучение. Скоро твои физические кондиции пойдут в гору, и я увеличу нагрузку. Заниматься будем по вечерам. Мои методики не требую каких-то особых усилий. Сам видишь: все просто. Зато на выпуске сам себя не узнаешь. Иди, отдыхай!
— Есть! — четко ответил я. Хотелось рвануть изо всех сил в казарму, ощущая, как утекают драгоценные минуты. И все же, сохраняя достоинство, спокойно дошел до двери, и только тогда сиганул вверх по лестнице. Я успел за пару минут до отбоя, когда уже дневальный собирался гасить свет в казарме. Поднимая завихрения воздуха, промчался к своей кровати, не слушая ироничные подначки товарищей, сбросил одежду и нырнул под одеяло. Странно, но я ощущал небывалый подъем воодушевления. Неужели нашелся человек, который поможет мне обойти заклятие? В таком случае я готов заниматься даже ночью!
Ночью меня подняли. Странно было бы, если Болт со своими «адъютантами», как он в шутку называл приятелей Губу и Грека, не заинтересовался бы, куда бегает после вечерних занятий мелкий аристо. Слухи, что к Волоцкому индивидуально прикрепили для учебы к странному старику, поползли сразу. И первое место среди версий, почему так происходит, держала тема о моих родственных отношениях с Жарохом. Вроде, что старик — мой дед по дальней родовой ветке. Я сразу смекнул, что нужно соответствовать этой версии, и всячески поддерживал ее, но с таким видом, как будто все, что происходит между нами — страшная тайна.
Кто-то тихо, но настойчиво потряс меня за плечо. Спросонья, не сообразив, что происходит, я со злости сбросил с себя чужую руку. Тряска не прекращалась. Потом раздался громкий шепот дневального:
— Да просыпайся же, Кол!
— Чего надо? — буркнул я, распахивая глаза и растирая их ладонями. Занятия с противным стариком выматывали меня больше, чем основная учеба. Спать хотелось неимоверно. Я уже и не помнил, когда высыпался. Даже в выходные дни меня нещадно тиранили по несколько часов в пустом спортзале.
— Я, Женька!
— А, Леденец! Скучно стало, не с кем поговорить?
Дневальный с забавной кличкой горячо зашептал:
— Болт сказал, чтобы тебя разбудить. Он ждет в туалете. Базар у него к тебе…
— Кому не спится в ночь глухую…, - я недовольно поморщился. Нашел время, когда беседовать. Мог бы и так спросить. — Чего этому идиоту надо?
— Давай, я пацанов подниму, а? — предложил Женька с сочувствием в голосе. — Он же реально задрал всех со своей кодлой. Навалимся толпой — отдубасим как следует.
— Не надо геройствовать, пусть спят, — я с противной тоской подумал, что Болт не просто так выдергивает меня посреди ночи. Уже было несколько стычек, в которых мне изрядно прилетало. Впрочем, не только мне. Младшие кадеты вынуждены были подчиняться жесткой диктатуре более крепких ребят, пусть и из одной группы. Вот ради чего «комод» поднимает ночью человека? Или отрабатывать свои боевые приемчики, или куртку постирать. Сам факт унижения тоже стоит в программе подчинения и ломки человеческого достоинства. Попробуй, начни качать свои права. Кулак у Болта и в самом деле крепкий. Развит мальчишка, не по годам силен и жесток. Всем от него попадало. Может, тот факт, что я оказался аристократом с заблокированным Даром и не имеющим возможности воспользоваться им, окончательно убедил Батуева в своей безнаказанности. За то время, что я нахожусь здесь, научился распознавать нюансы во взаимоотношениях между сверстниками. В младшем звене Болт пользуется непререкаемым авторитетом, который заслужил громким голосом, наглостью, кулаками и, надо признать, головой. Соображает он хорошо. Ведь кадетская школа для таких ребят, как Санька Батуев, единственный шанс занять в дворянском обществе не самое последнее место.
