– Как там Лена? – спросил Марат.
– Ничего вроде. Говорила, что простит все, кроме измены, но в итоге простила и ее.
– Не ценишь ты свою женщину.
– Не знаю, отец, мне ее мало. У тебя же две дамы, почему мне не полагается?
– Это даже мне тяжело, сынок. А ты совестливый, ты так не сможешь писать, у тебя все уйдет на чувство вины.
Наверное, какая-то доля правды была в его словах.
Мой курс лечения от хламидиоза закончился, и на выходных я поехал в бар выпить с Валерой Айрапетяном. Он был в возбужденном состоянии. Его брак разваливался.
– Я познакомлю тебя с Магдаленой!
Мы выпили водки, и пришла его любовница. Она тоже сразу стала называть меня Сынком, вульгарная девушка моих лет. Я понимал, что для некоторых мужиков она может быть притягательна, на меня же такое никогда не действовало: «проблемы, и от них надо бежать» – вот что я считывал с таких театрально-трагических лиц.
Любовница тогда работала вебкам-моделью.
– То есть ты запихиваешь в себя перед монитором всякие овощи? – невинно спросил я, прихлебывая бухло.
Она засмеялась низко, как бы из горла. Сказала, что большинство ее клиентов – мазохисты. Напротив, они в себя что-то запихивают, тогда как она командует. Потом любовница танцевала. Это смотрелось немного странно в баре. Но посетителям было плевать, стеснялся только я. Валера смотрел на нее выпучив глаза, как будто он сейчас находился на карусели, с которой боялся свалиться. Я обнял его, мы хлопнули еще по рюмке. Любовница села к нам, достала телефон, поговорила с кем-то.
– Скоро придет Лида, – сказала она.
Валера воодушевился:
– Она тебе понравится! Твоя фанатка.
– Да, – сказала любовница. – Лида обожает песню «владимир познер».
– Ну и что. У меня есть Лена, – ответил я.
Лида совсем не была заманчивой, на мой взгляд. Крепкая девушка с округлой грудью, крупной головой, она много смеялась. Но когда я выпил, я сам вытянул ее на маленький пятачок для танца и прижался носом между сисек.
– Мне сказали, что тебе нравятся мои песни. Давай спать вместе.
Она засмеялась и ответила:
– Никогда твоих песен не слышала!
Через какое-то время я оказался в ее квартире, она тихо провела меня к себе в комнату:
– Пожалуйста, очень тихо, – сказала Лида.
Она раздевалась, как будто женщина с рекламы баварского пива. Сплошная животная энергия. Золотистые волосы, мощный подбородок, груди, жирок, но не свисающий, а упругий, приятный на ощупь. Она накинула что-то домашнее и пошла подмыться.
– Не смей засыпать.
Какой там спать. У меня стоял как пушка, я разделся догола и встал в коридоре. Лена, прости, думал я, я зверь. Лена, прости. Лида вышла и схватилась за лицо, зло зашептала:
– Ты что делаешь?! У меня мама дома!
Она загнала меня обратно в комнату и заперлась на шпингалет. Взяла за хуй и уложила в постель. Надо бы надеть гондон, подумал я. Но уже водил по половым губам. Сильными руками Лида сжала мои ягодицы и как будто забросила меня в себя – резко проткнулась мной, издав низкий рев.
– Вставай, мне надо на работу.
– Кем ты работаешь?
– Администратором.
– В кафе?
– В кафе.
– Мне нужно пиво.
– Пошел. Будет тебе пиво.
– А по вегану что-нибудь есть?
– Есть салат, можно сделать без сыра.
Я ел салат, смотрел в окно. Потом Лида сказала, чтобы я уходил из кафе, не мешал ей. Вечером могу ее встретить, если захочу.
– Не знаю, мне завтра на работу. Но, наверное, захочу, – сказал я.
Когда добрался до дома, Философа не было. Я написал Лене, что снова изменил ей, потом отключил телефон и интернет. Вопреки собственным ожиданиям, мне было очень хорошо. Я провел ночь как животное, трахался по-животному, наконец вспомнил, что такое испанская дрочилка. Со стоном спустил на грудь и подбородок. Хватался за здоровую задницу и пыхтел. Конечно, обидно, если я, только пролечившись, опять что-нибудь подхвачу, но во мне появилась энергия. Лида дала мне заряд. Я сел за ноутбук и написал рассказ «Ни океанов, ни морей», который придумал уже несколько лет назад. По-моему, это один из лучших моих рассказов. Название, правда, я грубо похитил у Зоберна (у него был текст «Ни островов, ни границ», но разрешение я получил, так что все нормас), в остальном же это очень тонкая и ювелирная работа. Мой любимый жанр – взять персонажей из жизни и заставить их пережить вымышленное событие. Но выдумать историю практически невозможно. Нужно не просто выдумать, а пережить внутри, создать воспоминание, создать мир события. Подготовка этого текста заняла годы, да. Один знакомый рассказал мне, как обокрал мужика, и я решил, что эта история должна стать моей.
Я стал делиться ей от своего имени, меняя подробности под себя. Потом понял, что один я с таким бы не справился, и приплел туда своего друга детства Мишу. Спустя пару лет я уже вспоминал эти события, будто они настоящие. Но все равно приходилось обкатывать ее. Я очень редко позволяю себе рассказывать друзьям небылицы, но это было необходимо, иначе рассказа бы не было.
И вот он родился.
Я стал профессионалом. Написал такой выдающийся текст за четыре часа. Какая разница, что личная жизнь летит в пизду. Я включил телефон. Лена написала: «Завтра созвонимся». Был уже вечер. Я поехал к Лиде, украв в «Пятерочке» две бутылки коньяка. Назавтра у нее был выходной, а мне пришлось несладко. Марат смотрел на меня брезгливо-насмешливо, пока я таскал окна и пердел, как старик.
– Сынок, иди просрись, что с тобой сегодня?
– Не знаю. Коньяк испортил мой живот.
Даже человек-машина высказался:
– Ебать, как будто сгнившее говно заспиртовали.
Когда я ехал с работы, то созвонился с Леной.
– Привет, – старался говорить так тихо, чтобы никто в трамвае не услышал. – Как ты?
Нормально. Все хорошо? Ты со мной? Нет. Я не с тобой. Я не вернусь, сказала она. Ты сам говорил, что все случайность. Я случайность, любовь – реакция на запах.
Я так не хочу.
Даже не помнилось, чтобы я такое говорил.
– Это точно из меня цитаты?
– Я не вернусь, – повторила Лена.
Марат задумчиво смотрел в окно. Я заплакал.
– Ладно, – сказал я и отключил связь.
Тихонько всхлипнул, слезы катились, я их вытирал тряпичной перчаткой. Мерзкие воспоминания минувшей ночи вторгались в реальность: на этот раз у Лиды не было дома мамы.
– Я нассу на тебя! – пошутил я. Лида потащила меня в ванную. Я встал на бортик и мочился ей на грудь. Потом она помылась, сполоснула ванну, я лег внутрь. Теперь ты. Да ладно, не буду, если не хочешь. Да нет, надо, не хочу быть владыкой, хочу быть с тобой на равных. Она поссала мне на живот. Коньяк подкатил к горлу. Я проглотил собственную блевотину. Это видение еще долго будет меня преследовать с похмелья. Крепкая деваха, враскоряку нависающая над ванной, ее пухлая писька и дымящаяся моча. Я старался не дышать, быстро смыл все с себя и из ванны. Лида как в трансе помыла мою голову, намылила мне пах. Но чувство чистоты у меня не появлялось.
