– Нет.
– А раз так, где же существует прошлое, если оно существует?
– В документах. Оно записано в документах.
– В документах и…
– В мозгу. В человеческой памяти.
– В памяти. Очень хорошо. Но если так, то мы, Партия, контролируя документы, человеческую память, контролируем и прошлое. Не правда ли?
[10]
Если вы не являлись непосредственным участником и главным действующим лицом событий, вероятность того, что даже события последних часов, о которых вы узнали из новостей, однобоки, показаны только с одной из сторон, искажены и подделаны – 99,9 %. В новостях показывают хронику беспорядков в Москве, и… я вижу горящие пальмы в кадре. Это как? В тот раз я увидел нестыковку, а сколько раз я ее не увидел? Тысячу? Миллион?
Несколько раз я сам становился участником событий, которые освещались в прессе и на телевидении, и то, что я знал, даже близко не лежало к тому, что было написано в статьях и показано по телевизору. Пройдет время, постареют и умрут участники многих громких событий нашего века. Кто-то при жизни расскажет свои воспоминания и умолчит о том, о чем не захочет, чтобы знали другие. Что-то приукрасит. Другой сделает то же самое. Еще при жизни кто-то постарается убрать из архивов (и без того однобоких и неполных) часть информации. Потомки, получающие гранты на изучение истории, напишут книги по заказу, кто-то тщеславный получит кафедру и звание профессора истории. Там будут преподавать историю, оглядываясь на то, что можно говорить, не боясь потерять место, а послушные студенты, отправившись в школы, будут рассказывать детям, что и кто определял бытность их прадедов. Вы серьезно считаете, что это более точная наука, чем изучение истории Средиземья Толкина и поход трех хоббитов?
Главный герой романа «1984» Уинстон Смит работает над коррекцией истории, ежечасно и ежесекундно вновь и вновь переписывая и изменяя старые новости, документы и архивы. По иронии судьбы, ему в конце придется признать, что 2 × 2 = 5. А вы? Предпочитаете быть неинформированным и знать это или быть дезинформированным и пребывать в ложной уверенности знания?
Глава 21. Делать хотя бы что-то!
Имитация бурной деятельности Неопределяющие результат действия • Усталость – не мерило работы
Расскажу о когнитивном искажении, которое выделено в отдельный вид. Я называю его «ну я хотя бы что-то делаю» или имитацией бурной деятельности.
Случалось ли вам распекать своего подчиненного или ученика за какие-то совершенно непонятные телодвижения, которые не приводили к результату? А когда вы аргументированно подводили его к тому, что вся его деятельность была напрасной, получать от него ответ: «Ну я хотя бы что-то делаю»?
Бывало ли так, что начальник распекал вас в составе какой-либо группы и объяснял: «Ай-ай-ай, как все плохо, как мы отстаем от графика» и ставил в пример некоего Сидорова, когда говорил, что «Сидоров хотя бы что-то делает». Результатов, конечно, нет, но Сидоров хотя бы что-то делает. Итак, такое когнитивное искажение, которым пронизана практически вся современная цивилизованная жизнь, очень вредно. Оно мешает нам не только в бизнесе. Оно мешает похудеть и тесно связано с телевидением и чувством выученной беспомощности.
Это, пожалуй, одно из немногих когнитивных искажений, которое не берет начало из нашего животного прошлого. Несмотря на то что большинство когнитивных искажений корнями уходит в наше далекое прошлое, когда мы были еще весьма неразумными существами, это когнитивное искажение социально приобретенное. Подумайте сами, часто ли вы можете наблюдать животное, которое систематически и постоянно будет имитировать бурную деятельность и что-то делать, что не приводит к результату? Скорее всего, нет. Животное либо не будет ничего делать, либо попробует пару раз и на этом остановится. Бессмысленная трата своих усилий ради того, чтобы хотя бы что-то делать, свойственна исключительно человеку.
Это вредное когнитивное искажение зародилось с тех самых пор, когда мы стали жить обществом. И продолжается – с ростом внутри нас синдрома выученной беспомощности, когда все стали считать, кто сколько работает. И вот с самого детства, в школе, на субботнике, на каких-то совместных мероприятиях ваш начальник или учитель наблюдает за учениками: кто-то что-то делает, а кто-то не делает ничего. Непорядок! Остальные обидятся, это же командная игра. Нужно получать результат, а значит, все должны трудиться. И вот он начинает распекать: делай уже что-нибудь, приступай, работай. И зачастую, когда ребенок, маленький человек, студент или школьник видит совершенную бессмысленность того, что его заставляют делать, он включает тумблер имитации бурной деятельности. Для чего? Чтобы старшие от него, как говорится, отвязались. Здесь эта тема и начинается.
А затем взрослая жизнь, связанная с обязательствами, опять-таки с работой в коллективе или решением сложной задачи для себя. Например, пойти в спортзал, начать тренироваться, получить результат в виде мышечной массы, похудеть, сменить образ жизни. Это достаточно сложно. И наша Система 1 пытается подсунуть нам гораздо более простое решение – то есть подменяет решение сложной задачи более простой, заботясь так о нас и выполняя свою прямую функцию – не давать напрягаться мозгам. Надо бы Систему 2 задействовать, так как необходимы сложные действия, но давайте лучше сделаем более простые и понятные действия и успокоимся на этом.
К этому побуждает и постоянный просмотр новостей, которые, как мы теперь знаем, по большей части негативные. Сделать мы ничего не можем, но чтобы убрать этот самый дискомфорт, люди часто начинают делать «хоть что-то». Бессмысленность и абсурдность траты времени хорошо показана в анекдоте:
Насмотревшись страшилок про СПИД, Петр Ланцепопов начал активно продвигать идею лечения ВИЧ ослиной мочой. Его, разумеется, осудили, потому что ослиная моча от СПИДа не помогает.
– Зато я хотя бы что-то делаю, пока вы протираете штаны, – гордо оправдывается горе-лекарь.
Увы, с точки зрения воспитателя детсада – сидеть и протирать штаны плохо, и Васечкина надо за это отругать. А вот Ланцепопов хотя бы что-то делает. Как результат – насмотревшийся телевизора зритель готов употреблять рекламируемые фуфломицины против вирусов с недоказанной эффективностью, ходить на митинги, жертвовать деньги на то, что якобы помогает вымирающим лесам Гваделупы, – одним словом, делать «хотя бы что-то, в то время пока вы все, такие плохие, бездействуете».
Спортивный этюд «делать хотя бы что-то»
Классический пример: человек собирается пойти в спортзал. Формально человек понимает, что если самому не изучать анатомию и биохимию, придется начать изучать технику выполнения упражнений под руководством тренера, совершая ошибки в зале. Это трудно, за этим неизвестность: а не будут ли надо мной смеяться? А через какое время я увижу кубики на прессе? Но человек, как правило, понимает, что если не будет ничего делать, ему будет дискомфортно. И тогда, чтобы устранить этот дискомфорт, человек либо впадает в прокрастинацию (другое когнитивное искажение, о котором мы поговорим позже), либо в синдром «делать хотя бы что-то». Тогда внутренний учитель не наругает, что ты сидишь без дела.
