– Смоки Стефенсен?
– Да, сэр.
– Спросите, по какому номеру можно ему перезвонить позже, – раздраженно бросил Адам. – Я позвоню, если смогу. Сейчас я занят!
– Именно так я ему и сказала, мистер Трентон. – Адам уловил неуверенность в тоне Урсулы. – Но он очень настаивает. Говорит, когда вы узнаете, о чем речь, вы простите его упорство.
– А, черт! – Адам взглядом попросил извинения у Перси и спросил Урсулу:
– Он на линии?
– Да.
– Хорошо, переключите его на меня. – И, зажав рукой микрофон трубки, Адам сказал своему гостю:
– Это займет всего минуту, не более. – А сам подумал:
"От такого Смоки Стефенсена в жизни не отделаешься, он всегда будет считать, что его дела – важнее всего остального”.
В трубке щелкнуло, и раздался голос коммерсанта:
– Адам, это вы?
– Да, я. – Адам даже не пытался скрыть неудовольствие. – Моя секретарша, кажется, сообщила вам, что я занят. Не знаю, что там у вас, но придется с этим подождать.
– Вы хотите, чтобы я так и передал вашей жене?
– Это как понимать? – растерянно спросил Адам.
– А так, господин великий начальник, который слишком занят, чтобы снять трубку и ответить приятелю. Просто ваша жена арестована. И не за нарушение правил уличного движения, если хотите знать. А за воровство.
Адам молчал, потрясенный услышанным, а Смоки тем временем продолжал:
– Если хотите помочь ей, а заодно и себе, немедленно бросьте все, чем вы сейчас заняты, и приезжайте сюда. Слушайте меня внимательно. Я объясню вам, как проехать.
И Адам, точно во сне, записал адрес, который продиктовал ему Смоки.
– Нам нужен адвокат, – сказал Адам. – Я знаю кой-кого. Сейчас позвоню одному знакомому, чтобы он сюда приехал.
Адам сидел со Смоки Стефенсеном в его машине на стоянке местного полицейского участка. В участок он еще не заходил. Смоки уговорил его сначала выслушать все, что он сам узнал об Эрике от Аренсона по телефону, а потом лично, когда зашел в кабинет к шефу. По мере того как Адам слушал Стефенсена, его охватывало все большее волнение и все тревожнее становилось на душе.
– Давайте, давайте, – сказал Смоки. – Идите звоните адвокату. Тогда уж заодно свяжитесь с “Ньюс”, “Фри пресс” и “Бирмингем эксентрик”! Они фоторепортеров могут прислать.
– Ну и пусть присылают! Полиция явно допустила ошибку.
– Никакой ошибки тут нет.
– Да моя жена никогда бы…
У Смоки, видно, лопнуло терпение.
– Ваша жена совершила кражу! Дойдет это до вас в конце концов или нет? Она не только украла, но и во всем призналась, подписав показания.
, – Никогда не поверю!..
– А зря. Мне это сказал шеф Аренсон, а он врать не будет. К тому же полицейские не дураки.
– Да, – сказал Адам, – это мне тоже известно. – Он втянул воздух в легкие и медленно выдохнул, впервые по-настоящему задумавшись с тех пор, как полчаса назад неожиданно прервалась их беседа с Персивалом Стайвезентом. Его гость уловил, что случилось нечто весьма серьезное, хотя Адам не сообщил никаких подробностей по поводу неожиданного звонка. Они условились, что Адам позвонит Перси в отель, где тот остановился, сегодня вечером или на следующее утро.
Сейчас Смоки Стефенсен сидел рядом с Адамом в машине и ждал, попыхивая сигарой так, что, несмотря на кондиционер, в салоне пахло дымом. За окном по-прежнему уныло шел дождь. Спускались сумерки. На автомобилях и в окнах зданий зажигались огни.
– Ну хорошо, – сказал Адам, – даже если Эрика действительно позволила себе то, в чем ее обвиняют, что-то тут не так.
По привычке торговец автомобилями погладил бороду. Он встретил Адама не дружески, но и не враждебно, и сейчас голос его звучал абсолютно бесстрастно.
– Что бы там ни было, это вы будете выяснять со своей женой. Что правда, а что нет. Меня это нисколько не касается. Сейчас мы с вами обсуждаем, что фактически произошло.
Возле них остановилась полицейская патрульная машина. Из нее вылезли двое полицейских и какой-то штатский. Полицейские внимательно посмотрели на машину Смоки Стефенсена и сидевших в ней пассажиров; человек в штатском, как теперь увидел Адам, был в наручниках и смотрел куда-то в сторону. Сопровождаемые взглядами Адама и Стефенсена, все трое прошли мимо и исчезли за дверью полицейского участка.
Это напомнило Смоки и Адаму, какими малоприятными делами тут занимаются.
– Значит, – прервал молчание Адам, – Эрика сидит здесь – как вы по крайней мере утверждаете – и нуждается в помощи. И я могу либо ворваться туда, пустив в ход все свое влияние и, возможно, наделав при этом массу ошибок, либо поступить разумно, вызвав адвоката.
– Разумно или неразумно, – буркнул Смоки, – просто вы можете заварить такое, чего потом не расхлебать, и вот тогда вы пожалеете, что поступили так, а не иначе.
– А что вы предлагаете?
– Для начала, например, чтобы я зашел в участок. По вашей просьбе. Еще раз поговорил бы с шефом. А там видно будет.
Сам не понимая, почему он до сих пор не задал этого вопроса, Адам спросил:
– А почему полиция позвонила именно вам?
– Шеф знает меня, – сказал Смоки. – Мы с ним друзья. К тому же ему известно, что я знаком с вами. – Он предпочел не рассказывать Адаму всего, что успел узнать, а именно: что магазин, судя по всему, удовлетворится оплатой украденного и не будет настаивать на передаче дела в суд; кроме того, Аренсон понимал, что шумиха вокруг этой истории весьма нежелательна для обитателей здешних мест, поэтому со своей стороны он тоже готов поскорее все уладить – естественно, при доброжелательном сотрудничестве вовлеченных в конфликт сторон.
– Признаюсь, тут я полный профан, – сказал Адам. – Если вы считаете, что можете чего-то добиться, пожалуйста, действуйте. Хотите, чтобы я пошел с вами?
Смоки сидел неподвижно, положив руки на руль, с непроницаемым выражением лица.
– Так что же, – сказал Адам, – можете вы что-то сделать или нет?
– Да, – кивнул Смоки, – думаю, что смогу.
– Тогда чего же мы ждем?!
– Платить придется, – мягко заметил Смоки. – За все надо платить, Адам. Кому-кому, а уж вам-то это должно быть известно.
– Если речь идет о взятке…
– Даже и не заикайтесь об этом! Ни здесь, ни там. – И Смоки указал на полицейский участок. – Запомните: Уилбер Аренсон – разумный малый. Но если вы ему хоть что-то предложите, вашей жене не поздоровится. Да и вам тоже.
– Я и не собирался этого делать. – Адам явно недоумевал. – Но если не это, тогда что же?..
– Черт бы вас подрал! – прохрипел Смоки. От волнения он так вцепился в руль, что руки у него побелели. – Вы же хотите меня угробить, вы что, забыли? Или это вам настолько безразлично, что запамятовали? Вы же сказали – один месяц. Вы даете мне всего один месяц, а потом ваша сестрица забирает свои акции из моего дела. А вы передаете свою занюханную записную книжечку высокому начальству в отделе сбыта вашей компании.
