Камера, в центре которой размещалась наша Земля, медленно стала поворачиваться вокруг своей оси. Меня начинало бесить монотонное звуковое сопровождение, так что для успокоения зарождающегося раздражения пришлось отметить, что мужчина за кадром говорит на безупречном русском, из чего следовало, что…бред это все, а не встреча с инопланетянами. Ну, какой, к черту, русский?
А мы тем временем отправились в путешествие по бескрайнему космосу. Почему бескрайнему? Камера летела прямо к Солнцу. Меня заинтересовала скорость, с которой мы к светилу приближались, потому что за считанные секунды диаметр звезды, вокруг которой обращались все планеты, увеличился на несколько сантиметров. А потом…потом, я бы сказала, нам решили показать, что такое прыжок в гиперпространство. Во всяком случае, очертания далеких звезд, которые я успевала заметить краем глаза, стали размытыми, а пронесшийся где — то сбоку кусок каменной породы на удивление шарообразной формы — и того в комету превратился.
— Это что? — вполголоса спросила я, надеясь, что никто все же не услышит.
— Меркурий пробежал, — совершенно серьезно отозвался Денис.
— Так они что, в Солнце собираются врезаться? — опешила я.
— Думаю, у них есть скоростные пути в обход гипотетического центра системы, — задумчиво глядя на экран, продолжил мое просвещение Денис, пока на экране мелькали цветные полосы, точки и странные туманности. Нет, это не было похоже на то, что я в детстве видела в фантастических сериалах: оставалось ощущение огромной скорости, которая и поражала, и пугала одновременно. На мгновение подумалось даже: что мы — мы, простые земляне — сможем противопоставить вот этим, явно смогшим преодолеть скорость света?
— Гипотетического? — я ни слова из объяснения не поняла.
— В последнее время начинает набирать обороты так называемая истинная теория вращения — или по — другому теория спиралей, — пояснил Денис. — В целом она гласит, что Солнце центром нашей системы не является, а на самом деле, подобно другим звездам, вращается вокруг центра Млечного Пути, и планеты за счет пока не изученной силы движутся вместе с ним по спиральным траекториям. Погоди, я тебе как — нибудь скину видео — даю гарантию, понравится, — заверил меня друг детства, и я поверила. — Эти умельцы, похоже, изобрели своего рода скоростные туннели среди скопления астрономических тел нашей системы, и сейчас мы имеем возможность пронаблюдать движение по одному из таких. За счет большой скорости они, наверное, и рассчитывают миновать Солнце, не испытав силы гравитации. Но, честно говоря, меня больше заботит вопрос, как на таком корабле в момент наименьшего расстояния до звезды чувствует себя экипаж. Это ж какая температура снаружи обшивки должна быть! — ох, кажется, видео в Дениске разбудило детское стремление до всего докопаться. — Скорее всего, машины у них из неизвестных таблице Менделеева элементов.
Продолжить мысль он не успел: полет среди мерцающих точек закончился, и перед нами предстало…кажется, это было то самое пространство, что никогда из — за Солнца телескопами не было охвачено.
— Круто… — Денис почти озвучил мою мысль, хотя я и не была настолько просвещена в астрономии, как он. — Гляди, вон там Венера и Марс, точно они! — он даже пальцем показал на два небесных тела, находящихся по ту сторону Солнца. — Так… — внезапно запнулся друг и присмотрелся. — Для Меркурия слишком большой диаметр и слишком далеко от Солнца. Что за черт? Неужели… — с этими словами он ошарашено посмотрел на меня. — Она между Марсом и Венерой, Лей!
— Кто? — не поняла поначалу я.
— Планета. Антиземля… — в почти священном ужасе прошептал друг.
Повинуясь порыву любопытства, я перевела взгляд с изумленного Дениса обратно на экран.
…Она была зеленой. С того расстояния, что сейчас мы рассматривали планету, она казалась изумрудно — зеленой и почти напрочь лишенной горного рельефа. Вулканы у них что ли, как класс отсутствовали? Никаких столкновений литосферных плит? Я смотрела на место обитания гипотетических пришельцев и ловила себя на мысли, что очертания материков, по общей площади явно превосходивших наши, даже отдаленно не напоминают хоть что — нибудь из того, что я помнила по географической карте Земли. Все же теплилась у меня надежда, что эта запись является не чем иным, как сфабрикованной анимацией хорошего качества, но сделанной на основе данных о нашей родине. Нет, эти товарищи пошли дальше.
Суша и вода — по крайней мере, я судила по той части планеты, что была доступна взору сейчас — занимали примерно одинаковую площадь обращенной к нам части огромного шара. В тот момент, когда можно было разглядеть поверхность лучше, я все же заметила пусть небольшие, но горы, которые явно служили граничными образованиями для находящихся внутри равнин. Еще одним любопытным, по крайней мере, для меня, фактом стало расположение циклонов и облаков над видимой частью планеты. У меня создалось впечатление, что они…плывут в шахматном порядке, словно распределены так, чтобы закрывать строго определенную поверхность суши от солнечных лучей. Погода у них там, что ли, по заказу организовывалась? А потом скорость сближения стала снижаться, и я поняла: начинаем входить в плотные слои атмосферы. Хотя была ли она у этих залетных? Впрочем, думаю, скоро вопрос станет неактуальным. Достаточно просто спуститься на поверхность и присмотреться к жителям. Я оказалась права: через несколько минут только пришельцам известного пути мы действительно снизились настолько, чтобы можно было понять: однообразные серые образования есть не что иное, как сооруженный в небе мегаполис. Точнее, та его часть, что находилась на верхнем ярусе. И я испытала ощущение дежа вю, поскольку погружалась в сон наяву, ведь демонстрируемый город видела уже однажды во сне.
Разница состояла лишь в том, что в этот раз путешествие началось с обратной стороны: то, что вело нас в своей съемке вперед, снизилось где — то на бескрайней зеленой равнине и начало ускоряться по направлению к той крепости, что я помнила по сновидению. Промелькнули мимо паруса, и по залу пролетел слаженный потрясенный вздох. Даже Денис рядом, казалось, не скрывал восхищения от зрелища. А я впервые за вечер пожалела, что усыпила бдительность соседа, ведь сейчас он мог бы доходчиво объяснить, какого черта на этой дурацкой видеозаписи делало изображение из моего сна. Но терзали меня смутные сомнения, что, даже вернув себе способность устраивать перепалки в голове, Май все равно не отзовется. Гордость и все такое — эту черту характера ангелочка, поселившегося внутри, я успела изучить неплохо. Окружающие продолжали восторгаться, а я ждала того момента, когда, наконец, изменится хоть что — нибудь. Хотя, конечно, проскакивала позорная мыслишка, что экскурсия остановится на видах нижнего города, и вот тогда — то я с уверенностью смогу утверждать о примененном ко мне многоступенчатом гипнозе. Или как там называется штука, когда ни с того ни с сего сон и реальность путать начинаешь. Однако мечтам моим не суждено было сбыться. И то, что их развеяло окончательно, заставило сердце пропустить удар.
Из нижнего города летательное средство передвижения неожиданно взмыло вверх, и мы тут, в кинозале, испытали ощущение присутствия на американских горках. А потом нас «забросило» на посадочную площадку, и некоторые явно вздохнули с облегчением.
