— Ты слишком ценна для всех нас, чтобы связывать судьбу с обычным лейнианцем, — грозно возразил Максимильян Дорн, и в тот момент я поняла: никогда не стану частью военных. Ни за что ни одному из них не позволю дотронуться до себя.
— Ты, возможно, и можешь сопротивляться нашему влиянию, — вторил отцу Себастьян. — Но что насчет защищаемого тобой индивида? Думаешь, Преображенскому хватит силы сопротивляться сразу всему совету?
Я не успела переглянуться с мамой, как Саш рядом застонал и, выпустив мою ладонь, упал на колени. Не медля ни секунды, я оказалась рядом, сжимая его виски и хоть как — то пытаясь облегчить участь. Кровь лилась из его носа, сочилась струйкой из уголка рта, а затем я с ужасом обнаружила, что даже ушные раковины заполняются ею.
— Прекратите! — закричала я. — Вы же его убиваете!
— Пусть он прекратит сопротивляться, — невозмутимо заявил Максимильян. Я не видела его лица — смотрела только на Саша, сцепившего зубы и дрожащего крупной дрожью — но обвинительного тона было достаточно, чтобы возненавидеть военных всей душой. Понимая, что никак не могу повлиять на ситуацию, я прижала объятого ознобом Преображенского к себе и сжала, что было силы. Очень скоро даже через пиджак стало ощутимо, как ткань насквозь пропиталась его кровью.
— Лей… — Саш попытался отстраниться, — не надо…испачкаешься!
И меня взяла такая злость! На окружающих глав каст, мучивших человека просто потому, что он захотел всю жизнь быть с одной женщиной, на себя — за то, что все — таки повелась на уговоры и прилетела на эту дурацкую планету, и на самого Преображенского, который даже сейчас пытался изображать из себя героя. Я отстранила его, схватив за плечи, и зло прорычала в лицо:
— Я. Тебя. Никогда. Не оставлю!
— Лей… — прохрипел он, и в тот же миг его мучения прекратились. Глаза кадровика прикрылись, и я только и успела, что поймать его падающее тело, определяя голову к себе на колени.
— Воздействие всем советом, — констатировал Себастьян, хотя я прекрасно знала: Майдиорн и Деймон в этом участия не принимали. — Оно сломает чью угодно волю, кроме Лейквун.
— Александр Преображенский, отказываетесь ли вы от заявленных ранее требований? — громовым голосом отрапортовал робот — система.
— Никогда. Я продолжаю настаивать на том, чтобы Лейквун стала моей женой, — хрипло ответил Саш, и по совету пронесся слаженный выдох удивления.
— Как? Не может быть! Он ведь простой лейнианец! И выдержал давление совета? — раздавалось со всех сторон. В возникшей суматохе я смотрела только на Марию, но не могла не заметить, как за ободряющей улыбкой она старается скрыть нервозность, и как дрожат ее руки и ноги, а сама мама готова сорваться вниз для оказания Сашу первой помощи.
— Что же делать? — в итоге все голосящие советники сошлись на одном вопросе.
— Даже странно, коллеги, что эта, казалось бы, наибанальнейшая ситуация вывела вас из равновесия, — язвительный голос Деймона разрезал вновь установившуюся после общей кутерьмы тишину. — Перед вами лейнианец, способный сопротивляться влиянию не просто кого — то из вас, но и всем в совокупности. И вы совершенно не знаете, что с ним делать…
— О чем ты говоришь, Деймон? — напряженно спросил Август Лей.
— О том, папа, что пора бы появиться еще одной касте! — крикнула Мария и, не выдержав, понеслась от Майдиорна к нам с Сашей. — И ее глава сейчас лежит в круге обсуждения на руках у Лейквун!
В зале снова стало шумно. Мама, пользуясь моментом, достала из сумки флакон с какой — то жидкостью и поочередно закапала в уши Саша, заставляя меня поворачивать его голову. Потом проверила пульс, протерла лицо от крови и с удовлетворением отметила:
— Жить будешь, но с тебя внуки, Сашик. Я сегодня постарела лет на пятьдесят за раз!
Вместо ответа Суперменович коротко улыбнулся и прикрыл глаза. Говорить, по всей видимости, ему до сих пор было трудно.
— Коллеги, ну хватит вам уже переговариваться! — не выдержал споров остальных Эверсон. — Дайте им уже создать новую касту и отправьте прямиком на Землю!
— Но их всего двое, — осторожно возразил кто — то из мужчин с вершины зала. — А для образования нового объединения нужно минимум три представителя.
Меня как громом поразило. «Я буду твоим третьим…» — вспомнила я странные слова друга перед самым отлетом.
— Третий ждет нас на Земле, — уверенно заявила я. — Его зовут Денис Новиков, он полукровка и гениально высчитывает вероятность появления того или иного события в будущем. Он дал свое официальное согласие на прием в касту.
— И чем вы будете заниматься? — насмешливо глянул на меня Себа.
— Ничем, — твердо ответила я. — Мы будем наблюдать. Наблюдать за развитием и укреплением межрасовых отношений, а также за соблюдением прав полукровок на Земле. Ваше законодательство в их отношении трещит по швам, и мы хотим это исправить. А теперь простите — нам нужно подлатать нашего нового главу. Всего доброго, господа.
Майдиорн помог дотащить Саша до транспортника. Вскоре мы уже были у Преображенских. На восстановление Сашу потребовалось двое суток. Утром третьего дня он позвал меня к себе в комнату, где я обнаружила его стоящим у окна и задумчиво глядящим вдаль. Стоило двери за мной закрыться, он тут же приступил к делу:
— Лей, я не собираюсь ни к чему тебя принуждать. Большое спасибо за поддержку на совете, и я рад, что ты теперь со мной рука об руку, что бы ни случилось, но…мы не женаты по земным обычаям, да и по лейнианским я всего лишь попросил твоей руки. Я помню, ты хотела другой жизни, и я готов тебе ее предоставить. С тем лишь условием, что вопросы о судьбе полукровок решать все же придется. Ты готова быть моим первым советником и отправиться обратно на Землю?
От его слов стало немного больно. И все же такой, готовый к переменам Преображенский безумно нравился мне. Потому и отвечала я без единой запинки:
— Готова. Ни минуты на этой гнилой планете не останусь, Саш.
ЭПИЛОГ, КОТОРЫЙ НАКОНЕЦ — ТО РАССТАВИТ ВСЕ ПО СВОИМ МЕСТАМ
За полтора месяца, проведенных вместе на презентованном специально для этого шаттле, мы с Преображенским наладили общение на ура. Как и говорил, он сдержал свое слово и ни в чем меня не ограничивал и не принуждал. Зато мы успешно разработали стратегию будущей жизни на Земле и то, как станем разыскивать полукровок и предлагать защиту от возможных посягательств лейнианцев. Каста созерцателей — так единогласно решили мы назвать объединение под номером тринадцать. Мы договорились, что действовать будем лишь в том случае, когда понадобится реальная помощь и защита от наших высоких родственников, в любой же другой ситуации поклялись, что будем лишь издали наблюдать.
Дома нас приняли с распростертыми объятиями. Баб Зоя, видя, как я вылезаю из внедорожника Преображенского, залилась слезами счастья, и пусть самого кадровика одарила настороженным прищуром, своими фирменными блинами все же накормила до отвала. Спать, правда, постелила ему в свободной комнате, потому что решительно отказалась отпускать нас «на ночь глядя», но Преображенский с честью и достоинством выдержал все испытания. А утром мы отправились обратно в Ильинск. Нас уже ждала работа.
