Стражники на княжескую невесту не обратили ни малейшего внимания — привыкли, что она бродит по саду дотемна, следом не шастали, разве что приглядывали издали.
Накрапал легкий дождь. Сущий пустяк, если в руках — монструозный зонт тетушки, а на ногах — надежные резиновые сапоги.
Ведьма у болота живет, к ней в туфельках лучше не потыкаться. Даже если вредный А Ли Шин ускользнет, Айрис примерно знала, куда идти. «Единственный дом за крячевым питомником, аккурат возле Илошьей топи, где когда-то старый князь едва не потоп», — так сказала горничная. Не ошибешься.
Проблема заключалась в том, что бродить по ночному городу в одиночестве не хотелось, пусть цель и заслуживала риска.
Мокрая листва шевельнулась, на садовую дорожку упала тень, на руку — веер прохладных капель.
— Почему ты ходишь за мной, чужая невеста? — шепнули у самого уха. — Чего добиваешься? Встречи с бабкой? Не смеши. Это любой может устроить. Или тебя забавляют мои неудачи? Так смейся издали, вместе со всеми! Зачем манишь и отталкиваешь? Найди кого-то другого для своих забав.
А Ли пах малиной, дождем и легкой печалью. Его голос был не таким, как обычно, а взрослым, серьезным, требовательным. И пальцы, что впились в плечо Айрис, не дрожали от робости. Даже дыхание, шевелившее прядь ее волос у виска, изменилось — стало прерывистым, близким, горячим…
— Не дразнись, невеста. Я ведь человек, а не полено.
— А я проклята, А Ли Шин. Слышишь? Я — проклята! — Слезы хлынули сами собой. — Не смей в меня влюбляться! У тебя нет причин проверять на себе, права ли твоя бабка.
— Не смей видеть во мне подружку! — Услышав всхлипы, парень мгновенно утратил уверенность. — Я — мужчина. Могу, крячи тебя задери, доказать!
Айрис оттолкнула его, стыдясь собственной непрошенной слабости, и побрела обратно к замку.
— Я думала, ты друг, — пробормотала, скрывшись за кустами. — А тут, оказывается, все как всегда… Больше не приходи. Не преследуй меня, понял?!
Она проговорила последние фразы громко и отчетливо, и понадеялась на ответ, что вернет все как прежде. Непринужденность, понимание, легкость — куда это подевалось? За прошедшую неделю Айрис привыкла к ершистому А Ли, который привнес в ее обреченную жизнь каплю юмора, нотки здорового пофигизма и простое человеческое тепло. И чем же напряженное сегодня отличалось от уютного вчера?
— Желаю счастья, невеста.
Она обернулась, но позади были лишь тени.
* * *
Ночь прошла кошмарно. В комнате справа храпела тетушка Руденс, в комнате слева Мелиса терзала печатную машинку (король потребовал отчет о пребывании проклятия в Холмах в двух экземплярах, из-за чего Лиса сутками не выходила из состояния ярости), на третьем этаже сквозняк хлопал приоткрытыми ставнями, на первом кто-то в четыре утра уронил пустые доспехи и безуспешно собирал их до половины шестого.
Айрис и не выспалась, и не отдохнула, а потому взялась за осуществление своих планов с угрюмой решительностью. Надела неприметное темное платье с узким воротником, заплела волосы в косы и спрятала их под соломенной шляпкой без украшений, выбрала самые крепкие башмаки и позаимствовала бездонную сумочку тети. Запаслась в кладовке чаем и кофе, отыскала приличную коробку конфет, после некоторых раздумий добавила бутылку красного вина и ароматную головку сыра. К ведьмам же не ходят с пустыми руками? А деньги совать как-то некрасиво.
— Куда это вы спозаранку, госпожа невеста? — Стражников привлекла битком набитая сумка. — Туман поднялся, ни зги не видно. Дня не подождете?
— Нет.
Они не настаивали — знали: столичная гостья болтать не любит.
У крыльца стоял экипаж — князь, похоже, собрался куда-то дальше административного крыла. Сейчас он появится, осмотрится… Джи Лин не из тех, кто заставляет подчиненных ждать. Надо бы припрятать сумку за куст и произвести хорошее впечатление.
Милая романтичная девушка вышла поутру, чтобы полюбоваться капельками росы на бутонах роз и насладиться пением строите… Птиц. Облеченные властью мужчины ценят неискушенность и чувствительность, так даже ведьма писала в инструкции к приворотному зелью, которую А Ли выбросил, а Айрис любопытства ради подобрала. Старая Шесса должна в таком разбираться.
— Не стойте на сквозняке, простудитесь. — Князь прошел мимо, не останавливаясь. — И не смотрите на сварку, это вредно. Лучше избегайте непокрытого грунта, потому что в саду заметили шушку. Хотя… Обувь у вас крепкая, убежать успеете.
«Он недоволен или заботится?» — жаль, что советы ведьмы не включали расшифровку реакций подопытного… То есть влюбляемого.
— Проклятье, бумажник забыл. — Джи Лин вернулся в замок.
В тумане, что скрывал крепостные стены и ворота, раздался стук копыт.
«Гости? Это отшиб, случайности исключаются… Или весточка от короля?» — Айрис поднялась на нижнюю ступеньку и попыталась рассмотреть хоть что-то.
Белоснежная лошадка вынырнула из белесого марева и подбежала к крыльцу. Она тащила легкую карету с блестящими рессорами, украшенную живыми цветами — точь-в-точь как у Жаси Айлан, валесийской актрисы, светской львицы и любимицы скандальных газет. Но ход замедлился, колеса остановились, и появилась девушка, которую Айрис никогда раньше не видела — ни на желтых страницах, ни на экране, ни в окружении короля.
Кучер в ливрее из сверкающей ткани, что выглядел неестественно и чуждо, придержал дверку и подал руку неизвестной. Она едва коснулась его ладони кончиками затянутых в кружево пальцев. Изящно скользнула на подъездную дорожку, быстрым движением поправила волосы, окинула окрестности недоуменным взглядом…
— Джи Лин описывал это место по-другому, — произнесла хрипловатым голосом в лучших традициях кинематографа. — Но я понимаю его стремление приукрасить действительность. Дом, милый дом… Надеюсь, здесь хоть есть отопление?
Айрис смотрела на приезжих во все глаза, не ощущая неловкости. До сих пор она считала образцом чувственной женской красоты Мелису Стау, что даже в траурном наряде умудрялась сводить мужчин с ума. Майва Аноза тоже привлекала взгляды — ее красота была утонченной, возвышенной, будто не от мира сего. Однако незнакомка из кареты легко затмила бы любую красавицу королевства.
«Ее лицо напоминает мордочку мелкого хищника, но почему это кажется достоинством? Почему усыпанное атласными розами платье с вырезом чуть ли не до пупка смотрится на этой даме естественнее, чем облачение на священнослужителе? Почему осмеянные прессой и врачами туфли на высоченных каблуках вызывают зависть?» — размышляла Айрис, непроизвольно сравнивая себя с неизвестной и находя результаты плачевными.
— Ты! — Тонкий палец с алым ноготком недвусмысленно указал на нее. — Возьми мой багаж. Всего два чемодана, я путешествую налегке.
— А?..
Незнакомка неприязненно скривила накрашенные в тон ногтям губы, быстро глянула в карманное зеркальце и поправила прядь золотистых волос, что якобы случайно выбилась из высокой прически.
