Нита ахнула, округлила глаза, провела языком по губам и поймала взгляд Джи Лина.
— Вы не можете верить лжи королевских псов, — заявила убежденно. — Думаете, за нами наблюдают? — прошептала испуганно. — Здесь? Подсылы Фабиана? О, князь, теперь я понимаю, почему вы так осторожны… С этого момента на моих устах печать молчания. Но… У нас ведь есть язык тела… Этого никому не отнять у свободных людей!
«Ей промыли мозги революционными речами. Ничего, Холмы быстро возвращают гостям здравый смысл. Я подожду, пока вернется та Королева Тьмы, чьи письма я храню как сентиментальный подросток. Девушка, которой я небезразличен, заслуживает снисхождения», — Джи Лин улыбнулся, надеясь успокоить Ниту и покинуть ее с легким сердцем.
— Возвращайтесь поскорее, князь. — Она сжала его руку и коснулась губами щеки. — Я уже скучаю… Не хочу отпускать… Я ужасно бесстыжая, да?
Создавалось впечатление, что ей не терпится услышать положительный ответ. С чего бы это? Королева Тьмы была совсем другой, даже жаловалась на скованность в общении с незнакомцами.
— Вы обеспокоены, Нита, и очень сильно устали. Отдыхайте. Я пришлю к вам горничную.
— Вы лучше, чем я представляла, князь… Намного лучше.
— Боюсь, вы льстите мне. Я — самый обычный, зато вы восхитительны, госпожа Лист.
— Ах, прекратите! От комплиментов я смущаюсь, и моя кожа дурнеет.
— Что за дикое преувеличение? Не сомневайтесь, вы прекрасны всегда.
— Правда, князь?
«Похоже, не только я создал образ, в который поверил. Нита Лист приехала к Джи Лин Ри, что живет в ее воображении и имеет мало общего с реальным мною. Интересно, каков он — ее герой? Гений-интриган? Отважный вояка? Любимец удачи? Провинциальная марионетка? Мы стоим до неприличия близко друг к другу, но общаемся без тепла. Как незнакомцы, связанные общей тайной. Это утомляет», — Джи Лин учтиво кивнул и направился к двери.
— Князь!
Он обернулся у самого порога — как раз вовремя, чтобы увидеть, как длинное шелковое платье с легким шорохом падает на пол.
— Возможно, ваши дела могут обождать? — Нита смотрела с вызовом и затаенным страхом. — Не хотите вернуться, князь?
— Простите, нет.
— В каком смысле? — Она явно не привыкла к отказам. — Вы что, не понимаете…
— Я все понимаю. Поговорим вечером.
«Ты идиот!» — рявкнул внутренний голос, когда дверь захлопнулась, скрыв волшебное видение с ошеломленным взглядом.
Джи Лин с этим не спорил. Нита была идеальна, и он чувствовал, что легко сумел бы перевоспитать ее под себя. А что такого? Многие мечтают о той, что будет покорной рабыней до конца своих дней.
«Я не мечтаю», — князь встряхнул головой, одергивая разгулявшуюся фантазию.
А даже если бы и мечтал, с Королевой Тьмы все равно ничего не получилось бы. Она не имела изъянов, но кое-чего в ней не хватало. Сущей мелочи. Удела романтиков.
Той искры, без которой отношения — недолговечная пустышка.
* * *
— Быстро вы, князь.
Джи Лин вздрогнул и едва не хрястнул дверкой кареты. Он удивился бы меньше, обнаружив внутри готовую к атаке крячу, но это была лишь проклятая невеста — непривычно тихая, скромно одетая, с прямым взглядом и без намека на улыбку.
— Что вы здесь делаете, Айрис?
Она прикрыла подолом платья битком набитую сумку, что не имела шансов поместиться под сиденьем, и отодвинулась к дальней стенке.
— Подвезите меня к ратуше, — прозвучало без былой неприязни. — Пожалуйста.
— И по дороге вы натравите на меня то, что прячете в сумке? Нет, благодарю покорно.
— Я извиниться хочу, — проговорила Айрис тихо. — И кое-что обсудить.
— Точно? — Последнюю неделю она вела себя примерно. Ни смехотворных обвинений, ни скандалов… Разве что Арман Майлир привиделся ей снова, причем прямо в замке. — И кое-что — это?..
— Ваша личная жизнь, князь. Я, вы и женщины, которые вас окружают.
Джи Лин забрался в карету. Бесцеремонно провел ладонью по сумке и, убедившись в отсутствии вредоносной живности (подсознание намекало: невеста и осиный улей подложит, если ей вздумается), внимательно посмотрел на попутчицу.
— Предлагаю остановиться на «я и вы». Что вас тревожит?
— Лиса встречалась с королем, знаете?
— Теперь знаю, — голос дрогнул от неприязни. — И что понадобилось его величеству?
— Понятия не имею! — Лошади двинулись излишне резко, сумка звякнула, Айрис схватилась за плечо Джи Лина, чтобы не упасть. — Но Фабиан рассуждал о будущем! О Холмах и вас! Он не считает нашу свадьбу казнью! Это как испытание. Хотите цитату? «Джи Лин не такой дурак, каким мне его рисуют. Я уверен на девяносто девять процентов, что проклятие на него не подействует. А если я ошибаюсь, то поделом ему. Князь должен просчитывать все, а не верить в сказки».
— Первую фразу могли бы и опустить.
— Я сократила ее и выбросила брань.
Колесо наскочило на оброненный нерадивыми строителями кирпич, и карету ощутимо тряхнуло. Айрис вцепилась в сиденье, придержала ногой сумку и вскрикнула, схватилась за лодыжку.
— Что с вами? — Помня о россыпи камней за воротами, Джи Лин придвинулся ближе. — Ушиблись?
— Ерунда. Просто царапина. Не надо меня спасать, это всего лишь вино.
«Где?» — а в следующий миг на полу начала собираться темно-вишневая лужица — судя по пряному аромату, из замковых погребов.
— Вы не теряете времени зря.
— Если бы я собиралась вас соблазнять, то надела бы шелковые чулки и упала бы в обморок, — огрызнулась Айрис, поправляя подол.
«Вот они, уроки честности Лисы Стау. Отпугнут любого», — Джи Лин вытащил сумку на открытое пространство и вынул разбитую бутылку.
— Я имел в виду не ваши ножки, — заметил миролюбиво. — Вы быстро освоились. Старый Сэм не каждому гостю дает ключи от винного погреба.
— Зато вы витаете в облаках. Для всех наша свадьба — решенный вопрос. Не думаете, что пора воспринять ее всерьез?
— Как вы? Собрать котомку и пуститься в бега?
— Я иду в гости! — с достоинством парировала Айрис. — А вам бы не помешало повзрослеть. Здесь, в Холмах, все поголовно уверены: если я достучусь до вашего сердца, жить мы будем долго и предположительно счастливо. Даже король верит в это, а раньше… Шесть предыдущих раз, князь! Целых шесть раз король не сомневался, что проклятие сработает!
Лошади мерно бежали вдоль озера, в приоткрытое окошко лился прохладный воздух. Туман почти осел, и желто-розовые лучи падали на веснушчатое лицо попутчицы. Она не замечала их, разве что жмурилась, когда блики слепили глаза. Нервно сжимала кулаки и говорила, говорила, говорила… О том, что любовь сотворит чудо, что бояться не надо, что народ прав, что Фабиан не зверь, что ведьма Шесса не бросает слов на ветер…
