Звучит это все здорово, но малявка и другое говорила: колдуны не вымерли и не ассимилировались, попросту без магии шесс — не шесс. Дай такому «не шесс» кусок древесины с болот, и начнутся проблемы. Либо неумеха природной магией покалечит себя и окружающих, либо осознанно или нет начнет ее менять, привлекая колдовскую живность. Оно Холмам надо?
«Браконьеры — это важно», — попробовал убедить себя А Ли. И зацепки есть — тот карандаш, из-за которого король едва не лишился глаз, а род Шин — родового шлема. То есть нет… Крячи летят на чистую магию. Речь шла не о шесском материале.
Как же все сложно! А Ли чувствовал: мозг вот-вот вскипит.
Браконьеры отпадают. Карандаш — амулет, амулет — переработанная магия, магия — шесс, шесс — та компания, что разместилась в резиденции. Трудно поверить, что где-то есть еще одна. А раз так, можно продолжить цепочку. Амулет привлекает шесских животных, те обожают пожирать людей. Амулет — смерть, амулет у короля — смерть короля.
Получается, тот, кто управлял детьми, жаждал скинуть Фабиана? Это точно не Кан Ди Мин, глава известного всем заговора. В горах был линг, а Кан Ди Мин до сих пор не нашел себе линга-исполнителя.
Если бы у короля обнаружился амулет старый, прошедший сквозь века, А Ли не насторожился бы. Но новый карандаш с именем Джи Лин Ри! Таких случайностей не бывает.
Статистику и теорию вероятностей в Лесной академии еще не проходили, однако ведьма Шесса преподавала их внучку с малых лет и он навеки усвоил: если что-то начало складываться, оно обязательно сложится. Главное: не фантазировать, а видеть факты, и тогда пятьдесят на пятьдесят, что дело в шляпе.
А Ли протер лицо влажными листьями клена и уселся на парковую скамейку. Пятьдесят на пятьдесят — это много или мало? Если бы речь шла о лотерее, любой бы не раздумывал. Но на кону жизнь, невеста и шанс избавиться от клейма неудачника. Ну или застолбить его навеки…
— Есть Холмы — такая глушь, где и ходок вроде дядьки, и невезучий ведьмин внук, и бабка, что называет себя ведьмой, известны только потому, что выделяются из типичной рутины, — проговорил А Ли вслух. — Есть собранные по всей Валесии шесские дети, что делают амулеты в горах. Есть двадцать с чем-то бандитов, которыми управляет шеф. На абы-кого они не работали бы. Шеф умен, силен, смел, богат, хороший управленец, легко обходит закон, не боится бытовых неудобств и при этом не выделяется. Но разве такой человек может не выделяться? В Холмах, где даже я — сплетня? Не верю. Шеф — не призрак. Он известен настолько, что его действия не вызывают вопросов. Он находится рядом, он линг, его не узнал князь… Это тупик.
Мимо прошел доктор Минс. Он пошатывался, едва переставлял ноги, держался за сердце и пугал огромным синяком под левым глазом.
— Вам плохо? — А Ли бросился к нему, схватил за помятый пиджак с оторванным карманом и полуоторванным рукавом.
— Роды? — У доктора едва шевелился язык.
— Где?!
— Тогда исчезните, юноша. И не разговаривайте сами с собой в общественных местах, это дурная привычка.
А Ли проводил господина Минса взглядом и вернулся на скамью. В топку такие советы! Тут судьба решается, а на остальное плевать.
— Шеф рядом, он линг, князь его не знает… Это не тупик, а уравнение. Шеф, который действительно шеф, не обязательно тот шеф, который линг. Или Джи Лин Ри врет и не краснеет… Зачем? Шеф — он сам или кто-то из его друзей. Да ну, ерунда. Настоящий шеф — кто-то из верхушки Холмов. К нему ведут три нити: арестанты, шесс и амулеты. К арестантам меня не пустят, шесс на территории короля, а амулеты… Хм. Карандаш сделан по особому заказу и подарен Фабиану. Самому королю! Вряд ли шеф постарался лично, но надо же с чего-то начинать?
Имело смысл понадеяться на статистику и заглянуть на карандашную фабрику. В Валесии их три, в княжестве — одна. Далеко за Прихолмьем, но всяко лучше, чем за условной границей.
На фабрике А Ли немного побили, потому что со вчерашнего вечера она была закрыта, причем именно из-за карандаша с золотым тиснением. Нескольких человек, включая сына сторожа, задержала полиция, поэтому сторож расспросам не обрадовался и погнался за доморощенным сыщиком с клюкой.
Бегал А Ли быстро, а злость так вообще придала ему ускорение. Король подсуетился первым, в этом направлении ловить нечего… И фиг с ним.
Сторож проговорился, что проблемный заказ шел через горсовет и предназначался для празднования пятидесятой годовщины автономии. Поставщик сырья на связь не выходит, отдуваются мастера… В общем, все плохо и нечего тут шастать!
— Горсовет, значит… — А Ли вышагивал к маршрутному экипажу и мысленно перераспределял финансы. — Одиннадцать членов плюс служащие плюс окружение князя. Доступ к карандашам был у многих. А к амулету? Его наверняка настроили на привлечение кряч. Шеф не мог носить его с собой. Где хранил? Не дома, не на работе, не в районе питомника. Снова тупик. Или нет?
Редкие прохожие косились неодобрительно, но от замечаний воздерживались. Все-так приличный, пусть и немного потрепанный костюм творит чудеса. Важному человеку можно бормотать себе под нос сколько влезет, это эксцентричность, а не придурь.
Следующей на повестке дня стояла полиция, куда наведываться не хотелось по вполне понятным причинам. А Ли ожидал чего угодно вплоть до собственной физиономии на доске «Их разыскивают за вознаграждение», однако грустная правда жизни заключалась в том, что ведьмин внучок никого не интересовал, особенно в обеденный перерыв.
— Подозрительные происшествия с шесскими животными? — неохотно уточнил дежурный — губастый сын Ойлы-молочницы, что расследовал нападение на Айрис Миллс. — Да нет, все тихо было. Разве что крячу в замке поймали. Давно, еще когда проклятая невеста приехала. Помнишь такое?
— Спасибо!
Монеток в кармане сильно поубавилось, однако А Ли прочуял след и раскошелился на извозчика.
— Подождите, я скоро вернусь! — попросил возницу и втайне попрощался с будущими обедом и ужином.
Строители уже залатали дыру в стене и даже взялись за одну из угловых башен. Такими темпами, глядишь, через пару лет замок вернется в первоначальное состояние. Не то чтобы А Ли в этом сомневался… Но на месте Старого Сэма он гонял бы рабочих активнее.
Главная и единственная относительно целая башня (та, над которой, помнится, кружила кряча) была занята стройматериалами и лентяями. Общаться бездельники не желали, вспоминать о крячином дне — тем более. Их заботила лишь копченая рыба на газете да темное пиво без пены, но на прямой вопрос о карандаше реакция последовала неожиданная.
— А князь знает, как за его спиной крохи подбираются? — прогнусавил рябой мужик в замызганном комбинезоне. — Постыдились бы! Сами за медяк удавите, так другим это не приписывайте!
Мало-помалу выяснилось, что карандаш в башне побывал. Его обронил предположительно Джи Лин Ри, когда приходил, чтобы заставить ремонтников следовать плану архитектора, а не импровизировать на ходу. Вместе с ним была прилипчивая госпожа Аноза, из-за которой беседа прошла без взаимопонимания.
