В красках расписанная госпожой Руденс перспектива подружек не обрадовала. У них были другие планы.
Ло Ла мечтала стать модельером, заканчивала курсы швеи и уже договорилась с господином Пиксом, самым модным портным княжества, о практике в его агентстве. Госпожа Майва не возражала — наоборот, она поощряла воспитанниц искать свой путь и ценила активность. Но отказать даме вроде госпожи Руденс госпожа Майва не посмеет. Она куда-то пропала, а когда вернется, всенепременно начнет выслуживаться и не нарушит правила.
Ло Ле оставалось три года до совершеннолетия, потратить их она собиралась с практичной пользой для будущего, но пока ее судьбой управляли другие. Девушка не хотела, чтобы в их числе оказалась госпожа Руденс, равно как и не хотела избавляться от опекунства посредством замужества. Во-первых, в шестнадцать лет разрешение на него получить не просто; во-вторых, муж — это надолго (как минимум до совершеннолетия), и не факт, что попадется нормальный. Многие парни на словах современные и прогрессивные, а как доходит до отношений, сразу меняют взгляды. Но на самый крайний случай у Ло Лы была пара-тройка кандидатур.
С Ликой все обстояло сложнее. Она любила рисовать карикатуры, выращивать цветы, наблюдать за крячами и печь булочки. Конкретных планов девушка не строила, но собиралась в Лесное училище и это не обсуждалось. В приюте она жила вместе с двумя младшими кузинами и считала своим долгом о них заботиться как сейчас, так и по достижению девятнадцатилетия. Ни госпожу Руденс, ни Валесию будущее Лики не включало.
— Легко ей говорить… Она ничего о нас не знает! — возмущались девочки. — Мы ж не котята в коробке на базаре, подходи и бери с доплатой! У нас это… История есть! Мы не просто так в мире болтаемся! Мало ей мелких? Они все про мамку мечтают, выбирай любого и опекай сколько влезет!
Айрис пообещала разобраться. А что ей оставалось? У тетушки печаль-беда, сгоряча она может наворотить дел… Или проплачется и забудет обо всем.
После трескотни Лики тишина в саду стала особенно заметной и немного гнетущей. Ветер почти не ощущался, но едва слышный шелест листьев мешал просто закрыть глаза и вдыхать наполненный свежестью воздух. Шорох, шуршание, легкое дыхание… Айрис обнаружила, что забрела слишком далеко и прислушивается к собственным вдохам и выдохами. Это нервировало. Сад, совсем недавно такой мирный и приветливый, вдруг изменился, погрузился во тьму… Точно! Фонари остались далеко позади, здесь же, под сенью старых деревьев, царили тени и пауки.
— Эй, невеста!
Айрис подскочила. Она не заметила приближения А Ли, хотя была на взводе и следила за окружающим миром изо всех сил.
— Невеста… — Он шел медленно, будто боясь напугать. — Почему ты одна? Ничему тебя жизнь не учит.
— А Ли Шин…
— Я освобожу тебя, невеста. Помнишь, я обещал? Я сделаю это.
— Как? — прошептала Айрис и подбежала к нему, прижалась к груди, уцепилась непослушными пальцами за плечи, силясь не отпустить, оставить рядом с собой навсегда. — Как, А Ли Шин? Предлагаешь бежать?
— Нет, не бежать. — А Ли снова пах клубникой и малиной. И где он их находит? Садовые уже перезрели и опали. — Разве это выход? Ты не создана для скитаний, Айрис. Ты слишком хрупкая и нежная… — Его руки были теплыми, бережными, крепкими. — Тебе нельзя мыкаться по миру, поэтому я раскрыл заговор против короля. Настоящий заговор, представляешь? Проведи меня к Фабиану, и наша жизнь изменится. Верь мне, невеста. Моя невеста… Веришь?
Айрис верила. А Ли мог делать глупости и попадать в неприятности, но его это не останавливало. Он шел к цели, не боясь показаться смешным. Для него Айрис Миллс была важнее, чем мнение посторонних людей.
* * *
— Итак, еще раз. — Фабиан пребывал в прекрасном расположении духа, однако напрочь отказывался воспринимать Айрис всерьез. — Ты требуешь встречи в пять минут первого ночи, мотивируя это тем, что мой любимый циркач А Ли Шин за полдня раскрыл дело, над которым спецслужбы трудятся четыре месяца? Очень интересно… Начнем с самого очевидного вопроса.
— Кто возглавляет заговор? — с надеждой предположила Айрис.
— Что ты принимала, Ириса? Кустарную ерунду или что-то покрепче? Я, конечно, придерживаюсь весьма широких взглядов, но от тебя такого не ожидал.
— Вы же согласились меня выслушать!
— Ты прорвалась сквозь ворота с воплем: «За Родину! За короля! За любовь!», а я ценю зрелища. Разве у меня был выбор?
Айрис почувствовала, как запылали щеки, и опустила глаза. Все верно, она избрала единственный гарантированный способ привлечь внимание Фабиана, но воспоминания об этом останутся с ней надолго. И со стражей, н-да…
Они к такому явно не привыкли. Остолбенели, позволили настоять на своем, проводили в приемную на первом этаже… Жаль, если король отыграется на них. Они не виноваты, что впервые в жизни Айрис Миллс захотела чего-то по-настоящему и наплевала на методы. И те парни не пожаловались на то, что она угрожала им окаменением как целиком, так и частично.
— Иди домой, Ириса. — Король поплотнее запахнул полы длинного халата с изумительной вышивкой, из-под которого выглядывала черная пижама. — На днях мы со всем разберемся, и тогда делай что хочешь.
— Я не пойду к алтарю!
— Пойдешь как миленькая. Ну или уговоришь Лису, или ту кусачую революционерку, или еще кого… По большому счету мне без разницы. Нужна шумиха, понимаешь? Грандиозное событие. Балаган. Проклятье, ваше всестороннее нытье так достало, что я уже сам готов жениться! Не хочешь замуж? Найди мне выгодную принцессу и спи спокойно.
— И найду!
— Флаг в руки. А теперь будь добра, исчезни раньше, чем я разозлюсь.
Айрис инстинктивно сделала шаг к выходу и запнулась. Нет, так не пойдет! Не для того она летела сюда посреди ночи, чтобы отступить. Не казнят же ее в самом деле за назойливость?
— Вас убьют, сир. Вас, ваших ярых сторонников и князя.
— Люди смертны. — Фабиан пересек комнату и нажал выключатель. — Хороших снов.
— Это будет не на свадьбе! Вы не подготовитесь! Они знают, что вы расставили сети, и не попадутся! Все произойдет в день отъезда!
Выключатель щелкнул еще раз. Король вернулся к Айрис и столу, за которым она сидела.
— С этого момента поподробнее, Ириса. Как ты узнала про день отъезда?
— Я… Э… Все дело в бабке и крячах…
— Ириса!
— Окно.
Фабиан не переспрашивал. Снова выключил свет и рывком распахнул занавески и ставни.
— А Ли Шин? — произнес полувопросительным тоном.
— Я очень сильно извиняюсь за вчерашнее, — донеслось из темноты. — Я правда не хотел ничего такого оскорбительного, думал, пьянь какая-то ползает или извращенец. И за озеро извиняюсь, и за попойку, и за шлем… А шлем почему грязный и погнутый вернули? Тут столько челяди, могли бы и почистить.
