— Печенье, господин Ильс?
Инспектор нахохлился, поплотнее закутался в толстый шерстяной шарф, грубовато отказался от угощения — и от компании, ясное дело.
Без единого слова полицейский просидел почти час — до момента, когда его увидел Перс и мало-помалу втянул в подобие разговора.
Вскоре кто-то из горничных вскользь заметил, что автомобиль асианки покинул Тори-Эйл, и Ильс оживился. Вновь набрал Рокса — на этот раз относительно успешно. Относительно — потому что инспектора послали лесом и предложили зайти через недельку.
Что он написал в ответ, Флора прочесть не смогла, однако Ален явился всего через полчаса: как всегда опрятный, чисто выбритый, благоухающий запредельно дорогим лосьоном, и в тоже время выглядевший как иллюстрация к статье о бессоннице.
— Вижу, не только мне выпала тяжелая ночка, — пробубнил инспектор, допивая энную чашку чая. — Вы бы хоть очки темные надели и не пугали народ.
— Чем обязан?
— Помнится, вы кое-что сказали в расстроенных чувствах… О вашей роли в смерти вашего же отца. Объяснитесь, будьте любезны. Не желаете пройти в более… хм… тихое место?
Двигаться Рокс не желал, о чем сообщил прямым текстом, не заботясь о выборе слов. Упал на стул с мягким сиденьем, вцепился в мигом поданный свежий кофе…
— Как она это делает? — вопросил невесть кого. — Я как в забое отпахал, а ей хоть бы хны.
— Практика, — ответил Перс. — И косметика. У Жасмин много талантов. Пойдем, Снежка, мы тут лишние.
Ален махнул рукой, показывая, что ему все равно. Потер красные глаза и уставился на инспектора долгим взглядом.
— Отец умер от естественных причин, — сказал отстраненно. — Эксперты сразу это определили, но Роксы ведь не умирают от сердечного приступа, верно? Да еще и обстоятельства подозрительные… Я понимаю ваше стремление разобраться во всем досконально, однако вы зря тратите энергию.
— Дилена Рокса ударили по голове. Оглушили и ввели какой-то токсин либо еще раньше отравили виски. Не буду скрывать, виандийская лаборатория яд не определила, но на днях мы получим результаты от коллег с Элисты. Возможно, Рокса допрашивали, потому что его личный код доступа использовался для заметания следов. Весьма необычная естественная смерть, вы не находите?
Ален пожал плечами и покосился на окно, за которым лило как из ведра.
— Возобновим этот разговор, когда придут результаты, инспектор, — предложил нарочито равнодушно. — Вы пока к нему не готовы, а я не настроен на уговоры. Как дела с праздничным тортом? — обратился к Флоре. — Флаер в пути. Надеюсь, все готово?
Она кивнула.
— Улыбнитесь, госпожа Даньята. Скоро вокруг будет солнце, море и песок. Инспектор, вы еще не ушли? А зря.
Ильс поднялся и навис над Роксом как простуженная, укутанная в множество слоев теплой одежды скала.
— Я хочу услышать правду, — прохрипел, едва сдерживая чихание. — Что случилось с вашим отцом?
— Он поверил, что я его убил, и умер, — бестрепетно заявил Ален. — Поразмышляйте об этом на досуге. Или обратитесь к асианке, она распишет все в красках и с подобающими интонациями. Простите, но вы действительно выбрали для визита неудачный день. — Он одним глотком расправился с кофе и направился к двери. — Устройте себе выходной. Поверьте на слово, вам это не помешает.
— Господин Рокс! — Возмущенный Ильс грузно потопал следом. — Мы не закончили!
Флора остановила его у порога.
— Не нужно, инспектор. Он слишком расстроен, чтобы говорить спокойно. Если вы не против, я объясню.
— Тоже хотите сознаться? — буркнул полицейский. — В чем?
— Хочу помочь. — Она не поддалась на провокацию. — Но, наверное, господин Рокс прав. Вам пока не нужна правда.
— Садитесь. — К Ильсу мигом вернулся профессиональный настрой. — Что вам известно, госпожа Даньята?
— Ничего. — Прежде, чем Флора успела открыть рот, вниманием инспектора завладел Перс. — Мы лишь интерпретируем общеизвестные факты по-другому. Вас устраивает такая формулировка?
— А у меня есть выбор? — Полицейский опустился на стул и сдвинул шарф, прикрывая рот. — Оставлю свои микробы при себе, — пояснил, забрасывая ногу на ногу. — Итак, господа сыщики, я вас внимательно слушаю.
* * *
Дилен Рокс презирал закон, и это не было тайной. А еще он мнил себя центром Вселенной, что порой сказывалось на его восприятии мира.
К примеру, восемь лет назад он здорово прошелся по Ильсу, стараниями которого Лиза Эсвик едва не перевернула Вианду с ног на голову. Чуть позже Рокс приказал полицейскому замять якобы самоубийство той девушки. Ответ: «Лиза жива, погибла Агата Смит» его полностью удовлетворил, потому что на иное он и не рассчитывал. Ему и в голову не пришло, что Ильс не прогибается в надежде избежать проблем, а говорит правду.
В день смерти Рокс тоже оценивал происходящее через призму своей личности, что самую малость искажало реальность. Он разрабатывал план по захвату Вианды и злился, потому что все шло из рук вон плохо. Дилен не привык к неудачам, однако они посыпались на него с самого утра.
Даньята, которой полагалось восхищаться работодателем и искать с ним встречи, восхищалась исправно, однако на расстоянии. Даже потуги Касиала свести папу и любимую учительницу не возымели результата. Мальчишка быстро смекнул это и переключился обратно на секретаршу. Флора была готова боготворить Дилена Рокса как некий абстрактный символ успеха и напрочь игнорировала тот факт, что он — одинокий привлекательный мужчина в самом расцвете лет.
Дилен быстро понял: Даньята не видит в нем даже живого человека, не то что объект девичьих грез. Можно сколько угодно привлекать ее внимание — толку не будет ни от «случайных» встреч, ни от премий, ни от душевных бесед о Касиале, которые планировались в ближайшем будущем. Это заставляло искать другие пути взаимопонимания и менять планы с учетом упертого характера учительницы.
Лучшие друзья тоже подложили свинью.
С утра заявился Керн Грон и принялся в сотый раз вещать, как мечта Рокса разрушает его собственные стремления. Просил подождать лет пять — до конца президентского срока. Грон не сомневался в выборе виандийцев и даже решился на угрозы. Межгалактический суд приплел, к совести воззвал, намекнул, что тоже умеет играть грязно… Дилен, как обычно, не воспринимал его всерьез. Но появился Эспата, и многое изменилось.
Экс-президент, наоборот, требовал ускориться. Он пронюхал о разоблачительной игре «Олимпикуса» и пришел в неистовство. Вообразил, якобы Бьен вытащит из небытия историю Лизы, и принялся наседать на Рокса, вспоминая прошлые сомнительные делишки.
Дилен заподозрил, что Грон сливает информацию, и… поссорился с обоими друзьями: с одним — из-за предательства, с другим — из-за недоверия.
Затем произошла стычка с Аленом. По деловому поводу: в текущем квартале «Олимпикус» набирал обороты, их акции имели все шансы обойти «РоксГрупп». Скандал вышел знатный: Дилен был на взводе и агрессивно реагировал на любое упоминание Бьена Зарека.
