Береги себя. Ты — единственное, что у меня есть. Я буду защищать тебя до последнего. И однажды я признаюсь тебе в своих чувствах. Обязательно признаюсь.
* * *
Долинея
Я кричала, пока не охрипла. Звала на помощь, угрожала Ньепой, обещала рассказать о ядерном синтезе… Без толку. Меня не слышали ни охранники, ни злодеи, ни даже Рик.
Он лежал неподвижно. Сжимал мое запястье как клещами и явно не собирался просыпаться. Если бы не утыканные лезвиями перчатки, я бы попробовала разжать его пальцы, но калечиться не хотелось.
Сквозь разбитое окно в башню дул холодный ветер. Почти час я с переменным успехом куталась то в стянутое с кровати одеяло, то в перину, радовалась очередному временному исчезновению короны и размышляла о том, что могло быть и хуже.
Мы живы, и это главное. Надолго ли — другой вопрос. Если Рик не исчезнет с рассветом, я пойму, что он такое. Не привидение, это уж точно! И не человек, тут сомнений никаких.
Разве что чешуйчатые доспехи — местный аналог бронежилета, но вариант с волшебным существом выглядел достовернее. Они были очень тонкие, и пусть острота чешуек не вызывала сомнений (проверена и оценена на собственном печальном опыте), от пули эта красота не защитила бы.
Еще через час я обнаружила, что клюю носом. Опасный настрой! Чего уж точно не следовало делать, так это засыпать рядом с эдакой гигантской теркой. Прижмусь во сне щекой к его груди — останусь без лица, захочу положить кулак под голову — выступающие из металлических перчаток клинки вонзятся мне в горло, пристроюсь рядом — моя собственная корона вернется в самый неподходящий момент и оттяпает ему ухо.
Где-то вдалеке заорал петух.
«Если я слышу этого горлопана, почему мои вопли никто не слышал?» — я ущипнула себя за нос, прогоняя сон.
Часа три ночи, никак не меньше. Холод пронизывал до костей, но глаза слипались. Не самое приятное состояние… Я словно погружалась в вязкую пучину и тут же выныривала в испуге, проверяя, на месте ли пальцы.
— Если ты не принцесса, почему тебя заточили в башне? — В половине четвертого Рик ненадолго пришел в себя.
— Чтобы я не извела всех драконов и шаеронов.
— Я пошутил. — Он улыбнулся той самой обезоруживающей улыбкой, благодаря которой я сочла его неопасным еще в нашу первую встречу.
— А я нет, — ответила тихо. — Меня все боятся… Кроме тебя. Как ты? Повернись, а? Посмотрю, что с твоей спиной.
— Уже понимаешь меня? Хм, я не безнадежен.
— Наверное. Не меняй тему! И отпусти мою руку! Сидеть на полу не очень удобно, знаешь ли.
Рик разжал пальцы, неприязненно оглядел опасные перчатки.
— Тебе совсем не интересно, кто я?
— Ты тот, в кого попала моя пуля. — Я разложила возле него перину. — Попробуй немного подвинуться. От пола тянет холодом.
— Шаер Рикадор рие Нордес, — он словно выплюнул это имя.
— Предок нынешнего шаера, да? Не парься. Наследничек у тебя, конечно, не подарок, но у него вся жизнь впереди, авось когда-нибудь очеловечится.
— Никогда. Он настоящий шаер, а я… Бессмысленная мистическая хрень. Полный неудачник.
Я легонько подтолкнула его к перине, следя, чтобы не наколоться на чешуйки.
— Это он так считает? Что за глупости?! Уверена, ты был отличным шаером. Давай-ка, перевернись!
— Я был слабаком, недостойным короны.
— Завтра я попрошу книгу по истории и смогу переубедить тебя вескими аргументами, а пока прими тот факт, что ты — мой герой. Живо уберись с пола!
Рик смотрел на меня, будто не узнавая. Улыбался и молчал. Не реагировал на слабые тычки, и в то же время не выглядел умирающим.
— Эй! Простудишься! Не уверена, насколько ты живой, но этот холод доконает даже тысячелетнее умертвие.
Он тихо засмеялся.
— Ты не должна тут быть, принцесса. Таким, как ты, нужно тепло.
— Твой родственничек-тезка считает иначе. Будь человеком, Рик! Позволь тебе помочь.
Обращалась я в пространство — глаза шаера-предка закрылись на слове «тезка».
Немного усилий плюс табуретка — и он перекатился на бок. Тусклый свет луны не разрешал нормально рассмотреть ранение, но я видела, что крови нет, однако золотистая чешуя сильно повреждена.
Выключатель не реагировал, попытка соединить провода напрямую провалилась. Я немного постучала в запертую дверь, обнаружила, что лампочка разбита, поставила на подоконник прикроватный столик, чтобы хоть немного защититься от ветра, и затолкала Рика на перину.
— Не смей пропадать с рассветом! — приказала, укрывая его одеялом. — К тебе есть пара вопросов. Как ты ходишь сквозь стены, например? Как сделал свои доспехи видимыми? Они же как моя корона, правда? Неснимаемые и неподконтрольные?
Потом забралась на пустую кровать и замоталась в сорванную с окна занавеску.
Кто бы уснул в таких условиях? Я приготовилась встречать рассвет, но очень скоро обнаружила, что дремлю. То ли сказалась усталость, то ли нервное перенапряжение дало о себе знать, понятия не имею. Когда небо посветлело, я опустила веки и вроде бы выпала из реальности. По крайней мере, глаза я открыла не раньше, чем на меня упали солнечные лучи.
Было тепло, мягко и спокойно. Я лежала под легким, почти неощутимым одеялом, обнимала большую подушку, вдыхала приятный запах ромашки, слушала далекую нежную мелодию и понимала, что мне это снится. Вряд ли за пару часов окно в башне отремонтировали, печку растопили, постель заменили, да еще и меня запихнули в нее, не разбудив. А раз все вокруг сон, торопиться некуда. Как только взгляну на мир, холодная неприветливая действительность восторжествует и убежать от нее обратно в грезы не получится.
Но солнце не поддержало мои планы. Оно светило в лицо, мешая наслаждаться отдыхом. Я старалась его не замечать, вот только терпение закончилось слишком быстро.
Накатило раздражение. Ну почему стоило лишь почувствовать умиротворение, как момент был испорчен? Почему я не могу выспаться с комфортом хотя бы во сне? Почему даже воображаемое утро достает мелкими неудобствами?
Мозг артачился и уверял, что спать не будет. Негромкая мелодия звучала все ближе.
«Ладно! Черт с тобой! Сдаюсь!» — это позволило полежать еще минут десять.
Потом я вспомнила о Рике.
Схватилась как ошпаренная, бросилась к…
Да никуда не бросилась. Посмотрела вокруг и оцепенела.
Помещение, где я находилась, точно не было башней. Оно располагалось не на жуткой высоте, а на первом этаже дворца. Половину восточной стены занимало огромное окно без решетки, сквозь которое виднелся молодой сад. На узорчатом деревянном полу лежала шкура какого-то животного, у северной стены возвышался массивный камин, на западной красовалась мозаика с изображением шторма, между небольшими окнами южной ютились полки с книгами.
