Он провел ладонью по ее волосам, прикоснулся губами к виску.
— Уверен. Но это не вариант. Мануэль не уйдет с поста.
— Уйдет. — Она отстранилась. — Помоги мне. Убеди «МАКИС», что я — плохая ставка. Пусть они найдут мне замену.
— Мануэль…
— Я разберусь с ним. — Арина словно вновь стала собой — резковатой самоуверенной девушкой с грандиозными планами и без капли неуверенности. — Пожалуйста, Патрик, убеди «МАКИС». У тебя есть всего три дня.
Ее собеседник согласно кивнул и сжал ее руку.
— Мне пора, Аринка. Я должен уйти, пока никто ничего не заподозрил. Люблю тебя… Люблю… Ты — лучшее, что было в моей жизни.
— А ты идеален… Патрик, тебе уже говорили, что ты идеальный мужчина?
— Только ты, любовь моя.
Уходя, он на миг повернулся лицом к камере.
Я чертыхнулась. Арина не ошиблась — этот мужчина и правда был идеален.
Но он солгал. Идеальным его уже называли. Я называла. В последний раз — перед тем, как отрубиться в такси и очнуться рядом с шаероном Эндером.
* * *
Видео длилось еще шесть минут, на протяжении которых Айра Керейра рыдала в занавеску и орала на потревожившую ее прислугу.
— Навязчивая дрянь! Тебя вышвырнут отсюда, как только я скажу! — бесилась она. — Положи на место мой телефон! Тупая макака! Ты же не способна даже две кнопки запомнить! Черномазая дура! Какой идиот тебя нанял? Пошла к черту! Завтра тебя тут не будет!
Насколько я поняла, этот скандал стал последней каплей в чаше терпения молодой служанки. Та девушка была умной и разобралась как с телефоном, так и с ситуацией в целом. Назревали серьезные проблемы, и она действительно ушла от греха подальше, прихватив немного денег и имущества своей несдержанной хозяйки. И телефон с компроматом, н-да… Полагаю, тащила она его Кано, да нарвалась на меня с фотографией Арины и решила, что ее поймали на горячем.
— Где вы взяли эту вещь, Аня? — дознаватель быстро переварил увиденное.
Я не собиралась рассказывать ему о смуглянке — к той девушке у меня были личные вопросы.
— Нашла, — ответила по возможности ровно.
— Ложь, — безошибочно определил он.
— Ложь, — согласилась я. — Простите.
— И?..
— Мне очень жаль.
Кано укоризненно покачал головой.
— Вы же понимаете, что восстановить ваш маршрут по замку не составит труда?
— Понимаю. Вы даже можете… Нет, вы не можете, но они могут!
— Не поделитесь мыслью?
Я покосилась на папки, которые лежали перед ним.
— Во дворце полно ластонских камер. Знаю, некоторые вы уже убрали, но…
— Все.
— Простите, что?
— Во дворце не осталось ни одной ластонской камеры. Мы на многое закрывали глаза, однако они перешли все границы, когда установили наблюдение за шаером. Мы продемонстрировали, что можем обнаружить их приспособления в любой момент.
— В любой момент, говорите? И что вам мешало сделать это до… До моей наводки?
— Возможно, то, что за сутки до вашего чудесного перемещения в покои шаера там ничего не было?
Отлично. Это означало, что и тут я виновата? Или постаралась очаровашка Валери, у которой доступ в спальню Рикадора наверняка имелся?
«Как и у Рика», — шепнул внутренний голос.
Я приказала ему заткнуться и не нести чушь, от которой в груди появлялась пустота.
— Значит, ластонцы не знают о… О моих перемещениях, — заметила будто невзначай. — Это хорошо. Тем более, у них своих проблем хватает.
Кано нахмурился и задумчиво постучал указательным пальцем по корпусу телефона.
— Не думаю, что Арина Керейра решится на убийство отца, — сказал медленно. — Она из тех, кто ненавидит в одиночестве и прославляет на публике.
— Она влюблена, — возразила я. — Ее идеальный Патрик несколько раз повторил, что от счастья их отделяет только Мануэль Керейра. Ей всего восемнадцать, Кано, и последние два года она провела в клетке, готовясь к ненавистному браку! Самое то для манипуляций! Ему и стараться особо не пришлось. Арина сделает все, что он попросит!
— Как сделали вы?
Я отвернулась.
— Все так очевидно? — спросила сухо.
— Вы же сами расспрашивали о красивом темноволосом мужчине с хорошо подвешенным языком. Патрик подходит. Я не прав?
— Зачем вам эти папки?
Резкая смена темы не обескуражила дознавателя. Он пожал плечами и подвинул одну из них ко мне.
— Прочтете?
— Это испанский. — Я с сожалением покачала головой. — Никогда не изучала испа… Погодите! Это испанский? Из моего мира?!
Зазвонил телефон — не мобильный Арины (какие звонки, откуда тут сеть?), а стационарный, стоявший в одном из отделений стола. Кано отвлекся, отошел к окну, принялся внимательно слушать.
Я заметила, что ко мне подкатилась шариковая ручка, и подобрала ее. Обнаружила чистый лист бумаги, нарисовала цветок…
Дознаватель говорил и говорил, я скучала и скучала… В какой-то миг на листе появился столбик из четырех фамилий: Керейра, Андреев, Сон, Игнатьева. «КАСИ», если прочесть только первые буквы. КАСИ или АКИС? Точнее, МАКИС?
Андреев, Керейра, Игнатьева, Сон… И кто-то пятый? Случайно не Патрик М, который вряд ли Патрик? Или М — настоящее имя вездесущей Валери?
Или я видела связь там, где ее не было.
— …уверены, что скипетр — подделка? — донеслись до меня слова Кано.
Я нашорошила уши. Снова что-то пропало? Случилась кража века?
— …да, зал Дракона Нордеса закрыт. По-прежнему закрыт. Нет, печати на месте. Разумеется, дубликат. Да, мы приняли меры. Да, после происшествия с короной Дракона-основателя охрана усилена. Нет, сегодняшнее… Э… Недоразумение не связано с похищением исторических ценностей. Журналисты? Что вы имеете в виду? Ага… Ага. Ага! Нет, это не катастрофа. Да, все как обычно. Полагаю, они ошиблись. Верно. Это был Элидий Путешественник. О, не страшно. Он любит быть в центре внимания. Мы дадим официальные комментарии позже. Какие снимки? Что?! Уже вышли из печати?! Простите, до свидания.
Дознаватель швырнул трубку на стол и уставился на меня тяжелым взглядом.
— Проблемы?
Он ничего не ответил, потому что дверь рывком распахнулась и в кабинет ворвался разъяренный шаер.
— Это что?! — Он швырнул Кано газету. — Как такое могло случиться?!
Огромный заголовок ни о чем мне не говорил — я попросту не могла его прочесть. А вот фотография на первой полосе уверяла, что мои неприятности не собираются заканчиваться.
