За мной действительно пришли. Препроводили в кабинет дознавателя, где я уже чувствовала себя как дома. Начали задавать неудобные вопросы о шаероне.
Не об Эндере — о шаероне Викарде.
Он, оказывается, пропал. Канул в неизвестность, причем до пожара. С точки зрения военных — в тот короткий промежуток времени, когда находился вместе со мной. Есть ли смысл говорить, что в моем деле прибавилось обвинений?
Глава 23. Отцы, дети и ошибки
Из дневника Арины Керейры
Я проклята. Люди, которые мне нравятся, уми… Исчезают. Сначала Влад… Милый ботаник Влад, мы даже поцеловаться ни разу не успели. Потом Патрик. Он еще жив, но сторона Х скоро его казнит. Теперь этот обалденный принц — единственный, кто поинтересовался моими желаниями. Жалко его… Он был словно из сказки!
Мы остались одни. Я, папуля и его приспешники без права голоса. Керейра проговорился, что ничего не отменяется. Принцев тут навалом, с этим не выгорело — другой найдется.
Думаю, папаша сошел с ума. Он ведет себя странно и неадекватно. Вновь начал рассуждать об опальной принцессе — не о тупой операции, а о настоящей древней принцессе, которую ставит мне в пример. Власть над миром тоже обещает. Правда, насчет свадьбы помалкивает.
Наемники втайне ржут над ним, но платит он хорошо, никто не жалуется. И не вспоминает, что изначально в «МАКИС» состояло пятеро человек.
* * *
Долинея
Ближе к обеду я сумела выяснить, что ни лорд Рендал, ни Арина Керейра, ни (чем черт не шутит!) Мануэль Керейра в списке ночных арестантов не числятся. Новости об Эндере дознаватель, как и предполагалось, не воспринял всерьез. Нет, не обвинил меня в клевете, но и деталей не уточнял. Создавалось впечатление, что прегрешения шаерона ему неинтересны. Как по мне, это было что-то вроде позиции безразличного родителя: ну залезло дитя в чужой сад, ну на яблоню забралось, ну спугнули его — и что? Никто не пострадал. Вот когда ущерб станет реальным…
Впрочем, я могла ошибаться и Кано попросту не поверил моим обвинениям.
О ходе расследования и поисках Викарда он рассказывать не собирался, а на вопрос о легендах посоветовал почитать сказки или послушать радиопередачу для малышей. То же самое касалось видов и подвидов драконов.
Я настаивала, дознаватель терял терпение… Наконец он набрал какой-то номер и рявкнул в трубку, вызывая Граса.
— Сводите леди Анну в музей, — приказал, когда парень появился в двери. — Ответьте на все ее вопросы. Ясно?
Грас явно ничего не понимал, но на уточнения не решился. Отлично. Кано стоило четче формулировать задание. Или он нарочно предоставил мне шанс?
— Пойдем в павильон Дракона Нордеса, — предложила я в коридоре. — Или там полно народу?
— Шутите, леди? Сегодня же день Ньепы! Там не протолкнуться!
— А пусто где?
Оказалось, в пыточной. Она закрыта на реставрацию, но нам туда можно.
«Викард сказал бы, что мне туда нужно», — я надеялась, с шаероном не случилось ничего плохого.
— Вы давно служите во дворце, Грас?
— Три года, леди.
Облом. О происшествии с Айвией, кем бы она ни была, этот парень не знал. Ну и ладненько… Насчет прошлого Эндера лучше всего поговорить с Рокси. Она отдаляется лишь когда речь идет о Рике, остальным племянникам поблажки не светят.
— Расскажите о дне Ньепы, Грас.
— Прямо тут, леди?
Если честно, переступать порог вонявшей химикатами пыточной совсем не хотелось. Я повременила у входа, однако Граса неприятные запахи не смущали, и он галантно придержал дверь.
— Прямо тут. — Я со вздохом опустилась на дыбу. — Очень атмосферное место. Так что там с Ньепой?
С героиней долинейской истории все обстояло грустно и величественно одновременно. После того, как она завоевала сердце Дракона Нордеса, ее мнение обрело вес. Ньепа потребовала узаконить отношения, и Дракон-основатель устроил грандиозную свадьбу, слухи о которой гремели на обоих континентах. В знак любви он дал Ньепе особую должность — она стала шаероной (соправительницей), а не бесправной алие (принцессой).
Ньепа дар не оценила. После свадьбы она привела Дракона на берег Далайны и убила, воспользовавшись его доверием. Перед этим сообщила, что любит его больше жизни, но не может простить за былые измывательства. Потом попыталась воцариться в Долинее.
Народ восстал, Ньепу свергли. Ей вернули статус алие, причем принцессы опальной, и назначили дату казни.
Если верить Грасу, до этого момента история и легенды совпадали. Ну а дальше начиналось самое любопытное.
На эшафот Ньепа не попала. Согласно хроникам, она либо убежала и до смерти скиталась в неизвестности, либо была утоплена в Далайне потомком рие Нордеса. Зато сказания на версии тогдашних событий не скупились. Согласно одной из них, Дракон-основатель восстал из мертвых, чтобы спасти любимую, и они вместе отправились покорять далекие звезды. Например, дикий мир под странным названием Земля. Другая утверждала, что Ньепу вышвырнул на Землю правитель Долинеи — дескать, ее присутствие будоражило погибшего Дракона, не позволяло ему упокоиться с миром. Третья гласила, что Ньепа наблюдает за всем с небес и ждет момента, чтобы вернуться, попросить прощения у Дракона и править миром. Четвертая уверяла, что, наоборот, бессмертный Дракон бродит по берегам Далайны, высматривая Ньепу.
Пересказывать остальные десять нет смысла — все они так или иначе сводились к тому, что если Ньепа и Дракон встретятся, будет феерический бум и мир изменится.
— Сегодня годовщина, леди Анна. Национальный праздник. Многие скорбят по Дракону-основателю, другие восхищаются Ньепой, третьи ждут пришествия их обоих, четвертые радуются, что есть повод напиться. Все как всегда.
— Но этот год особенный, разве нет? — предположила я, избегая смотреть на запыленные клещи с весьма красноречивыми пятнами у основания.
— Как вы догадались? — удивился Грас.
«Керейре нужна свадьба именно сегодня, а не в прошлом году и не в следующем», — но парень не относился к моим доверенным лицам.
— Леди Роксинэль говорила, — притворилась я. — Что-то о знаках и… Э…
— В полночь положение звезд будет точь-в-точь как той ночью, когда умер Дракон. Такое бывает раз в сто лет, представляете? Вся полиция вышла на улицы, чтобы не допустить беспорядков. Дураки с ума сходят и разыгрывают сценки из жизни предков вплоть до ритуального убийства.
— Некоторые люди очень странные.
— А то! Особенно после прибытия ластонцев. Те в любую чушь верят, даже в то, что Дракон Нордес ночами гуляет по дворцу и спрашивает каждого встречного, не видел ли он Ньепу.
Мне вспомнилась первая встреча с Риком, которого я приняла за привидение. Чужой мир, чужие обычаи, чужая «биология»… В тот день я и сама поверила бы во что угодно, особенно после обнаружения своей «короны»! Хорошо, что окружающие относились ко мне как к преступнице и больше опасались импланта, чем чешуи. Это помогло привыкнуть к себе и не тронуться умом, пытаясь осмыслить происходящее и перспективы.
