Песня – то же самое. В ней всё это должно быть. Поэтому бездумные запилы и загадочные вставки по принципу «хрен знает, чем тут место занять, давайте пошумим что-нибудь» не прокатят. Мимо. Промазал. Перезаряжай.
Согласованность инструментов и партий в аранжировке определяется как минимум несколькими факторами. К примеру, диапазоном звучания. Это частая ошибка молодых музыкантов, когда одновременно в песне звучат несколько инструментов, каждый со своей партией, схожих по частотному диапазону. Они смешиваются в нечитаемый хаос и наводят только лишний шум в тональности. Партии должны быть чётко разложены по частоте звучания: где в конкретном месте произведения какой инструмент занимает своё место. Второй момент – это приоритет в балансе. Проще: дай инструменту прозвучать и не мешай. Нет смысла под партией вокала играть виртуозный гитарный рифф. И текст не прочитается, и внимание будет рассеяно у слушателя. Имейте уважение к тому инструменту, который ведёт в данном месте песни солирующую партию. Не мешайте ему, не пристраивайтесь с заду, это неэтично и чревато сменой ориентации. Это называется «уважение». Вышел один вперёд, все остальные – шаг назад. В какой-то песне вы вполне можете оставить логичное и своевременное место для барабанщика, чтобы он продемонстрировал своё искусство (если барабанщик делает сложный брейк, то не нужно его сверху накрывать грудой звука и нот, освободите ему место). Где-то в тему будет красивое и сложное гитарное соло, а где-то басовый проход. Но не всё в кучу, иначе будет просто «а побежали все толпой, и пофигу, что не разобрать, кто, куда, где и зачем!»
Многие инструменты корректируются по диапазону частоты во время записи на студии, дабы была их совместимость между собой. И вот это вот знаменитое в конце песни «а всё-таки я поставлю последнюю точку в композиции» – кю! Песню нужно закончить. Красиво. А не бросать, словно недокуренную сигарету из форточки авто. Кода должна быть продуманной. Ты должен написать песню так, чтобы грамотный человек мог бы её записать нотами, от а до я, а не так, чтоб в нотах было написано: «встаёт, громко произносит: я не могу больше играть это говно! – и направляется к выходу со сцены».
Аранжировку преподают в музыкальной школе в обязательном порядке, дорогой коллега. Велосипед давно придумали и сотни лет совершенствовали самые лучшие мастера своего дела. Они готовы поделиться с тобой своим знанием. Вот я к чему.
3.3. Плагиат, или «Чё-та такое я слыхал где-то давеча»
Отец спрашивает сына:
– Сынок, а что это у тебя там играет?
– Ты что, пап, это же РАММШТАЙН.
– Да-а-а, злую музыку твой еврей пишет…
Плагиат – самый что ни на есть нелепый момент обсуждения творчества, который возникает особенно часто в начале творческого пути коллектива. Любой и всякий, разве что не ленивый, торопится закопать нового творца, обвиняя его в плагиате. Через это прошли все артисты. Практически все. Исключение, разве что, Агваанцэрэнгийн Энхтайван, народный певец Монголии. Тут вне конкуренции.
Итак, начнём выступление адвокатуры всея творческих людей. В мире всего семь нот, пять полутонов. А музыка существует 13 000 лет как минимум, что известно достоверно. На каких костях каких динозавров выстукивали синкопические биты на пять шестых австралопитеки с кроманьонцами в придачу – мы тут даже заикаться не будем. Возьмём только описуенные да в библиотеках районных пылящиеся исторические источники, упоминающие вменяемое музицирование. И этим источникам именно чуть более 13 000 лет. В каждом поколении населения Земли, то есть примерно в среднем каждые 30 лет, рождаются десятки тысяч музыкантов. И все эти десятки тысяч лет миллионы авторов терзают из конца в конец и обратно эти, без сомнения, божественные семь нот с их выпендрёжными пятью полутонами. Надеюсь, все изучали в начальных классах математику? Весьма несложно посчитать возможное количество комбинаций в такте «четыре четверти» этих замечательных изначальных данных. А если учесть их гармоничную сочетаемость, то варианты уменьшатся и вовсе. Искусство записать кучу альбомов на основе атональных тритон-аккордов освоила, на моей памяти, только канадская группа «Voivod». Поэтому, уважаемые коллеги, вы можете все разговоры про плагиат навсегда вырезать из своего ума, ибо, как ни крути воображением, а получится у вас по-любому то, что уже кто-то когда-то сыграл. Неминуемо. Немного не тем звуком, возможно, чуть в другой скорости исполнения, на ином инструменте, но таки сыграл.
Уместно будет тут привести слова моего Учителя: «Материальный мир напоминает жёваную-пережёваную жвачку. К примеру, идёт корова, видит пучок травы. Подобрала его с земли, жуёт, выжимает с него все соки. Потом выплюнула. За ней следом ещё одна корова идёт. Видит этот пережёванный пучок травы, уже весьма непрезентабельной наружности, и думает, что в нём наверняка ещё осталось немного вкусного сока. Подняла с земли и жуёт, выжимает из него остатки сока. Выплюнула. А за ней третья корова идёт. И так до бесконечности. Это наш с вами, дорогие ученики, материальный мир, в котором мы имеем неприятность нынче временно проживать!»
Плагиат имеет к этой истории самое непосредственное отношение. Конечно, если у тебя, уважаемый коллега, есть совесть и ты человек порядочный, а не какой-то там поц босяцкий, то ты и сам не захочешь кого-то копировать, верно? У всех нормальных людей есть чувство собственного достоинства. А уж у авторов оно и вовсе болезненно выпучено и постоянно нарывает. Но случается, да, случается, что написанное только что тобой весьма и сильно напоминает нечто написанное кем-то другим да к тому же ставшее известным и оставшееся на слуху у граждан в промежутке плюс-минус пять лет от сего момента. И тогда возникает огромная вероятность услышать в свой адрес обвинения в плагиате, хотя его сознательного там и рядом не лежало. Единственный мой тебе совет в этих случаях: молча забей на это с прибором. Именно в этой ситуации фраза «Да клал я паркет на весь ваш линолеум!» будет самой уместной. Не отвечай, не реагируй, не оправдывайся. Всё равно все забудут через те же пять лет. Не делай себе нервы. Ну получилось так, и что? Ну наслушался где-то бессознательно, а потом всплыло через год-два аки своё собственное в головушке – бывает. В любом случае у каждого автора имеет место быть влияние того чужого творчества, на котором он воспитывался, которое слушал в детстве али в юности бесшабашной. Есть у каждого из нас сердечная привязанность к тем или иным мотивам и песням, которые сопровождали жизнь в минуты одурительного счастья или, наоборот, помрачительной трагедии. И всё это оседает в разуме, не иначе. И не денешься от того никуда. Отзвуки этого так или иначе будут-таки прослеживаться внимательным дотошей, если за дело такой возьмётся. Если человек с бытовой паранойей хочет что-то найти, будь уверен, найдёт, даже если и не было вовсе. К тому же слушатель или критик унюхает не то, что на самом деле отпечаталось следами в твоих сочинениях. Он радостно уличит тебя из списка собственного кругозора, который может разительно отличаться от твоего собственного, где вовсе не содержалось подобных названий авторов и композиций.
