Книга На высотах твоих, страница 79. Автор книги Артур Хейли

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «На высотах твоих»

Cтраница 79

– А откуда же такая уверенность относительно осадков?

Хауден прислонил указку к стене.

– Если бы в данный момент мне пришлось искать на случай ядерной войны самое безопасное место в Северном полушарии, я бы выбрал Аляску. Она защищена от вторжения. Ближайшая крупная цель, Владивосток, расположена на расстоянии трех тысяч миль. Вероятность осадков в результате либо советских налетов, либо наших ничтожно мала. И если вообще можно утверждать что-нибудь с полной уверенностью, так это то, что Аляска выживет.

– Да, – проговорил президент. – Здесь я согласен с вами. По крайней мере по этому пункту. Что же касается остального.., сама по себе идея весьма остроумна и, должен признать честно, не лишена здравого смысла. Однако вы, несомненно, должны понимать, что ни я, ни конгресс не можем торговать одним из штатов нашего государства.

– В таком случае, – ответил Хауден ледяным тоном, – у моего правительства еще меньше оснований торговать всей страной.

Адмирал Рапопорт свирепо фыркнул:

– Союзный акт не предусматривает никакой распродажи!

– А вот это едва ли похоже на правду! – резко бросил, вмешиваясь в беседу, Артур Лексингтон. – Канаде придется заплатить дорогую цену.

– Ха! Да какую там цену! – в голосе адмирала зазвучали язвительно-режущие нотки. – Это соглашение будет актом удивительной щедрости к жадной, разболтанной стране, которая превратила трусость, двойную игру и лицемерие в национальное развлечение. Вы вот тут болтаете о восстановлении Канады – а чего вам об этом беспокоиться? Америка уже однажды сделала это за вас, может, и еще раз восстановим вашу страну.

Джеймс Хауден с искаженным яростью лицом вскочил с кресла, в котором только-только устроился. Едва сдерживая себя, выдавил ледяным голосом:

– Не уверен, что я должен выслушивать подобные вещи, Тайлер.

– Я тоже, Джим, – спокойно ответил президент. – Но ведь мы согласились говорить начистоту, а порой лучше открыто высказать все, что думаешь.

Чуть ли не дрожа от негодования, Хауден вспылил:

– Должен ли я считать, что вы присоединяетесь к этой злобной клевете?

– Ну, Джим, я допускаю, что все сказанное могло бы быть облечено в более тактичную форму, но это не в привычках Левина, хотя, если вам угодно, я приношу извинения за выбранные им выражения. Но я бы хотел также отметить, что он прав в том смысле, что Канада всегда стремится урвать побольше, вот даже и сейчас, при всем при том, что мы предлагаем по условиям союзного акта, вы требуете еще большего.

Теперь Артур Лексингтон вскочил на ноги. Подойдя к окну и уставившись оттуда на Рапопорта, он заметил:

– Видимо, потому, что имеем право на большее.

– Ну уж нет! – тоненько выпалил адмирал, словно ужаленный. – Я сказал, что канадцы – жадный народ, вы таки жадные и есть. Тридцать лет назад вам захотелось американского уровня жизни. И захотелось заполучить его за сутки. Вы предпочли забыть, что американцы целое столетие добивались такого уровня жизни – в поте лица своего и нещадно затягивая пояса. Вы пустили в распыл ваше богатство, ваши сырьевые запасы – и это вместо того, чтобы их умело, экономно и рачительно использовать. Вы пустили американцев разрабатывать то, что вам досталось-таки даром, от рождения, милостиво позволили американцам идти на любой ради вашего блага риск и управляться со всеми делами. Вот как вы купили ваш уровень жизни, а теперь чихать вам на все, что у нас есть общего!

– Левин… – увещевающим тоном попытался было одернуть адмирала президент.

– И лицемеры, я вам говорю! – словно не слыша, не унимался разбушевавшийся адмирал. – Вы продали свое первородство, а теперь бросились разыскивать его, болтая всякую чепуху об отличительном канадском характере. Ладно, может, такой когда и был, но вы размякли и разленились и так утратили весь ваш канадский характер, что ни одной королевской комиссии, сколько бы их ни было, никогда его теперь не сыскать.

Исполненный ненависти к этому типу, Джеймс Хауден прерывающимся от злости голосом воскликнул:

– Ну, не так уж мы и размякли! Вам, может быть, приходилось в связи с двумя мировыми войнами слышать такие названия, как Сен-Элои, Вими, Дьепп, Сицилия, Ор-тона, Нормандия, Каен, Фалес…

– Исключения только подтверждают правило, – отрезал адмирал. – И мне также припоминается, что, пока американские морские пехотинцы гибли в Коралловом море, парламент Канады вел бесконечные дебаты, объявлять ли мобилизацию, которую вы так и не провели.

– Мы должны были считаться со многими факторами, – возмущенно возразил Хауден. – Квебек, необходимость компромисса…

– Компромиссы, двойная игра, трусость… Какая нам к черту разница, если они у вас стали национальным видом спорта. Да вы будете вести двойную игру даже в тот день, когда Соединенные Штаты ринутся в бой, защищая вашу Канаду ядерным оружием – тем самым оружием; которое у нас есть, чему вы очень рады, но которое заиметь сами вы со свойственным вам лицемерием и фарисейством не изволите.

Адмирал, тоже вскочив на ноги, выпрямился во весь свой крошечный рост и уставился в лицо Хаудену. Премьер-министр едва подавил в себе острое желание наброситься на него с кулаками и осыпать эту ненавистную физиономию градом ударов. Враждебное молчание прервал президент.

– Вот что я вам скажу: почему бы вам обоим, ребята, не сойтись завтра на рассвете на берегу Потомака, а? – предложил он. – Мы с Артуром будем секундантами, а пистолеты и мечи я, так уж и быть, где-нибудь одолжу.

Лексингтон сухо поинтересовался:

– А какое оружие вы бы сами порекомендовали?

– Ну, на месте Джима я бы выбрал пистолеты, – усмехнулся президент. – Единственный корабль, которым Левину за всю его жизнь удалось покомандовать, на стрельбах ухитрился не поразить ни одной мишени.

– Снаряды-то никуда не годились, – пробормотал адмирал, и впервые подобие улыбки мелькнуло на его лице. – А разве не вы в то время были министром ВМС <В США непосредственное руководство вооруженными силами наряду с министром обороны осуществляют и министры видов ВС.>?

– Кем я только не был, – протянул президент, – сразу и не вспомнишь.

Несмотря на несколько спавшую напряженность, жаркие волны гнева продолжали накатывать на Хаудена. Он жаждал нанести контрудар, ответить американцам тем же, опровергнуть все сказанное, выложить им все, что вертелось у него на кончике языка: обвинение в жадности едва ли было уместно со стороны страны, ожиревшей и отяжелевшей от богатства… И уж не Соединенным Штатам обвинять канадцев в трусости – сами-то они практиковали корыстный и эгоистичный изоляционизм до тех пор, пока не были вынуждены отказаться от него под угрозой смерти… Даже нерешительность и колебания Канады были много лучше, нежели грубейшие промахи и наивная неумелость американской дипломатии с ее грубой верой в доллар как ответ на все проблемы… Америка с ее непоколебимой уверенностью в неизменности своей правоты, с ее нежеланием понять, что иные концепции и иные системы правления тоже могут иметь свои благие стороны, с ее упрямой поддержкой в зарубежных странах марионеточных и безнадежно дискредитировавших себя режимов… А у себя дома бойкие и насквозь лживые разглагольствования о свободе – из тех же уст, что, не стесняясь, вовсю поносят любого инакомыслящего.., да много кое-чего еще найдется сказать, очень много…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация